палец.
— Настучат, — флегматично заметила я.
— Ну и черт с ними, — в тон мне ответил Кайл. И хихикнул.
Я несильно дернула его за прядку, заставляя отпустить мои плечи. Ками неохотно повиновался.
— Что, решил поиграть в рыцаря? Спасибо, конечно, но я и сама бы справилась, — проворчала я, откидывая назад челку. Вот что действительно мешало, а то хвост, хвост…
— Разумеется, справилась бы, — согласился Кайл. — Но мне понравилось быть защитником сирых и убогих. К тому же ты первая начала. Как ты кудахтала вокруг маленькой Хани! Прямо индюшка какая-то… Кстати, как ты собираешься искать потом своего птенчика? Вы же не договаривались, где встретитесь после школы.
А, вот что его беспокоит. Ладно, одно маленькое удивление ему не повредит.
— Хочешь, поспорим, что я ее сама найду? — не так уж сложно, учитывая, что Семтемор — единственная ведьма на весь город, а между нами уже натянута первая нить.
— На что?
— Ну, скажем, если ты проиграешь, то в выходные составишь мне компанию в прогулке по городу.
— А если выиграю? — азартно сощурился Ками. Надо же, зацепило! Значит, ему что-то от меня надо, что он так попросить не может.
— Хм… на желание сойдет? — лукаво улыбнулась я. Ах, как глаза заблестели! Явно что-то задумывает.
— Сойдет. Но потом не жалуйся! — хмыкнул Ками и поднырнул под сетку. — Эй, ты куда?
— Я сегодня вместо Эммы, — вырвался у меня невольный вздох. Играть сразу расхотелось.
— Можешь считать, вы уже продули, — авторитетно заявил Кайл, стукнув мячом об пол. Браслеты глухо звякнули. — Я здесь лучший.
Я шутливо погрозила ему пальцем, хотя Ками вовсе не хвастался, просто констатировал факт. Действительно, несмотря на маленький рост, парень играл сногсшибательно. Не в буквальном смысле, хотя иногда его подачи и вправду валяли соперников по полу… Прыжки, удары и скорость реакции внушали настоящее уважение. И все — без капли магии. Я проверяла.
Все игроки заняли позиции. Свисток… Игра началась!
— Ну, и где она, по-твоему? — Кайл нетерпеливо притопывал ногой. Настроение у парня было замечательное — его команда победила с разгромным счетом, а под конец мяч и вовсе угодил зловредному учителю прямо по затылку. Многочисленные побрякушки звенели, сережка в ухе болталась из стороны в сторону, и вообще Ками в этот момент жутко напоминал мне какого-то юркого зверька.
— Скоро придет.
— Именно к этим воротам? Почему не к другим?
— Потому что она живет… О, привет, Хани! А мы уже заждались.
«Будешь должен прогулку», — шепнула я, проходя мимо удивленно застывшего Ками. Надо же, он и вправду не верил. Наивный! Кто же с ведьмами спорит?
— Как вы меня нашли? — мрачно поинтересовалась Ханна. Какая недоверчивая…
— Ну, мы же договорились, — невозмутимо пояснила я. — А я своих обещаний не нарушаю. Слушай, а давай мы тебя до дома проводим, а ты расскажешь поподробнее, что вы там с Эшли не поделили. Ведь она на тебя не только из-за кружка взъелась, так?
— Так, — смущенно созналась Семтемор. — А почему вы спрашиваете? — не выдержала она. — Вам правда интересно?
— Правда, правда, — ослепительно улыбнулась я.
Конечно, просто так, сразу раскрывать душу почти незнакомке девушка бы не стала. Но нахальство вкупе с ведьминским обаянием порой творит чудеса, я это еще в Академии заметила. И Ханна разговорилась.
История ее была банальна, как ночь или день. Девочка родилась в очень небогатой семье. Кроме нее, у родителей уже было два сына — Малкольм и Мэтью, и дочь — Аманда. Самой младшей приходилось несладко. Положение ухудшилось во много раз, когда мать погибла в автокатастрофе и отец с горя запил. Мистер Семтемор совершенно не оправдывал свою фамилию, шарахаясь от собственной тени. Он целыми днями сидел дома, не собираясь устраиваться на работу. Если бы не старший брат, Малькольм, который вместо поступления в колледж стал зарабатывать деньги, фактически принимая на себя обязанности главы семьи, то детей бы уже давно отдали в приют. Сейчас уже все, кроме Ханны, достигли совершеннолетия. Аманда в прошлом году вышла замуж и переехала в столицу округа, Мэтью поступил в университет и тоже оставил родной дом. Даже Малкольм предпочитал жить отдельно, отсылая раз в месяц необходимую сумму на еду и одежду. Отец все так же предпочитал нормальной жизни бутылку и пособие по безработице.
В классе девочка еще некоторое время держалась среди лидеров, во многом благодаря отличным оценкам. Но потом наступил подростковый возраст — жуткое время, когда любое отклонение от массы, будь то особенный говор, одежда из секонд-хэнда или неполная семья, может стать поводом для травли. Всегда найдется кто-то в противовес — из коренных жителей, в дорогих шмотках и с «правильными» родителями, которого будет раздражать сам факт существования отличного от других.
В школе Святого Джеймса такой парочкой антагонистов стали Ханна Семтемор и Эшли Уильямс.
Эшли задавала моду. Девушка надевает вельветовую юбку — и на следующей же неделе одноклассницы приходят на занятия в вельвете. Приобретает очки в модной оправе вместо контактных линз — и половина группы срочно записывается на прием к окулисту. Мисс Уильямс замечает, что яблоки полезны для молодой кожи — и уже завтра в столовой стоит сочный хруст.
Но если у кого-то проблемы с учебой, то обращаются к Ханне. И эта маленькая доля уважения, призрачный след власти над умами задевает Эшли больше, чем она показывает. И начинается охота на Семтемор. В ход идет все — и сплетни о пьющем отце, и ерничанье по поводу смешанного происхождения, и насмешки над невзрачной, застиранной одеждой, и постоянные придирки в столовой, когда у девочки не хватает денег на обед… Но травля не выходит за определенные рамки, пока на занятиях кружка по мифологии родного края под началом госпожи Венты Лобейра Ханна неосмотрительно не ввязывается в дискуссию с Эшли… Уступить в споре, пусть на этом и настояла сама преподавательница, оказалось для Уильямс страшным ударом по самолюбию. Вдрызг разругавшись на очередном занятии с госпожой Лобейра, Эшли вылетает из кружка… и начинает мстить Ханне, уже не ограничиваясь только словесными подначками.
Результат одной из таких стычек мы могли наблюдать сегодня в столовой.
— Почему ты не дашь ей отпор? — нахмурилась я, когда Хани выговорилась. — Ты же умнее. Ты можешь так окоротить ее, что она надолго заречется спорить!
Ханна скривилась, но не ответила. За нее высказался Кайл.
— Потому что у таких «эшли» всегда куча дружков с крепкими кулаками. И ни капли совести, — ядом из его голоса запросто можно было отравиться. — Пара «случайных» встреч после школы — и ты уже автоматически скрючиваешься и закрываешь рот на замок, когда очередная Эшли делает тебе замечание. Они тебя били, Ханна. Я прав?
Девочка смотрела на него расширенными глазами, вцепившись рукой в высокий ворот водолазки. Только сейчас я обратила внимание на то, что Хани одета в очень закрытые вещи, несмотря на жару… Синяки?
— Откуда ты знаешь? — хрипло выдохнула юная ведьма. — Я никому не говорила…
Ками покраснел и тихо выдохнул в сторону:
— Думаешь, ты первая? Меня тоже… учили.
— И что ты делал? — Хани не смотрела на него. Только в землю.
— Дрался, — усмехнулся Ками. — Пока они не поняли, что легче меня убить. А для этого у них смелости не хватает.
Ханна ошарашено уставилась на него. И не она одна. У меня тоже в голове не укладывалось, что хрупкий, невысокий — даже ниже Хани! — паренек способен на подобное. И только теперь внимательный взгляд отмечал несущественные прежде детали: белый шрамик над верхней губой, еще один — на мочке уха, будто в запале драки с мясом выдрали серебряную серьгу. Два тяжелых кольца на руке — скорее,
