подвесить сейф к цепи? Тельфера там нет, цепь просто прикручена болтами к балке. И зачем его подвешивать? И по зеркалам он вряд ли стрелял в припадке ярости. Я понимаю, если бы он с досады расстрелял обойму. А в зале мы нашли тридцать шесть гильз. Тридцать шесть! Он что, из пистолета- пулемета стрелял, что ли? Расположение пулевых отверстий в стене говорит о том, что все эти выстрелы были одиночными. Как вы это объясните?
– Возможно, все это сможет объяснить матушка Евфросинья, если останется жива, – сказал Тавров. Он взглянул на часы и спохватился: – Ох, Вадик, засиделся я у тебя, а ведь мне уже пора. Мы с Ленорой едем в больницу к Евфросинье. К ней вряд ли пропустят, так хоть с врачами поговорить…
– А кто это – Ленора? – поинтересовался Павлов.
– Это моя знакомая, подруга матушки Евфросиньи, – пояснил Тавров.
– А откуда она ее знает?
– Когда-то вместе учились в университете.
– Вот так гадалка! – присвистнул Павлов. – Я позвоню в больницу и скажу, чтобы вас пропустили. А то мы там охрану выставили, так что так просто вас туда не впустят.
– Спасибо, Вадик. Да, и еще одна просьба: скажи операм из РОВД, чтобы мой ствол вернули.
– Какой ствол? – удивился Павлов.
– Да они у меня в офисе матушки Евфросиньи изъяли пневматический пистолет – якобы для того, чтобы проверить, не приспособлен ли он для стрельбы боевыми патронами, – объяснил Тавров.
– Во дают! – недовольно прокомментировал Павлов. – Хорошо, вернут. Что-нибудь еще?
– Проверьте алиби Трофа. Трофимчук Николай Иванович, проживает в районе станции метро «Сокол». Пусть твои что-нибудь придумают, чтобы не вызывать подозрений. Мне важно знать: где он был сегодня днем?
– Ох уж мне этот ваш Троф! – крякнул Павлов, но сделал пометку в настольном календаре.
Глава 14
Таврова и Ленору Павловну пропустили в палату без проблем: охрана уже была предупреждена. Матушка Евфросинья по-прежнему пребывала в коме. Ее осунувшееся лицо по цвету лишь немного отличалось от белоснежной повязки, закрывавшей лоб. Ленора Павловна беззвучно зарыдала. Тавров вывел ее в коридор. Когда она немного успокоилась, он сказал:
– Сейчас появится врач, и мы с ним поговорим. Ты посиди здесь, а я пойду на лестницу запасного выхода, покурю. Хорошо?
Ленора Павловна молча кивнула, прижимая ко рту платок.
Тавров достал сигареты и вышел на лестницу. Там, на площадке возле окна под надписью «Место для курения» стояла хромированная плевательница. Тавров закурил, задумчиво глядя на пролетающие в свете фонарей снежинки.
– Здравствуйте, Валерий Иванович! – раздался вдруг за спиной негромкий голос. Тавров обернулся и увидел человека средних лет, с длинными гладкими волосами и негустой курчавой бородкой. Пронзительные глубоко сидящие глаза блестели под стеклами очков в тонкой оправе. На мужчине было черное пальто.
– Простите, не имею чести знать вас, – удивился Тавров.
– Отец Иоанн, игумен Спасо-Никольского монастыря, – представился незнакомец и, видя, что недоумение Таврова не рассеивается, пояснил: – Я друг матушки Евфросиньи.
– Вот как? Очень рад. Жаль, что поводом для знакомства явилось столь ужасное происшествие. Вот, жду врача, чтобы узнать, что да как… вы тоже ждете врача?
– Нет, я уже говорил с ним. Кома. Ничего нельзя гарантировать.
– Скажу вам, ей еще повезло! Когда я ее увидел, то подумал, что все… Выстрел в упор в голову – это не шутка! Ну ничего, милиция взяла ее под охрану, и убийце не удастся закончить свое дело!
– Он уже все закончил, – сказал отец Иоанн.
– Простите… Что вы имеете в виду? – удивился Тавров.
– Он сюда не придет, поэтому охрану можно смело снять, – пояснил отец Иоанн.
– Почему вы так решили? Вы знаете, кто это?
– Да, знаю, – невозмутимо ответил отец Иоанн. Тавров чуть не подавился дымом. Откашлявшись, он сказал:
– В таком случае, вам надо срочно поговорить со следователем.
– Зачем?
– Ну раз вы можете опознать убийцу…
– Я не сказал, что могу его опознать, – уточнил отец Иоанн. – Я сказал, что знаю, кто и зачем стрелял в матушку Евфросинью. Я знаю, что он будет делать дальше. Но я не знаю ни его имени, ни того, как он выглядит.
– Вот как… – озадаченно проговорил Тавров. – Но почему он не вернется?
– Он уже взял, что хотел. Матушка Евфросинья не представляет для него интереса и не может помешать его планам – тем более в таком состоянии!
– Вы знаете, что было подвешено на цепи в зале? – прямо спросил Тавров.
– Да.
– И когда вы видели эту вещь последний раз?
– Я не сказал, что я ее видел, – невозмутимо уточнил отец Иоанн. – Я сказал, что знаю, что находилось в зале.
– И что же?
– Этого я вам сейчас не скажу. Потом.
– Послушайте, это не игрушки! – рассердился Тавров. – Вы обязаны рассказать следствию все, что знаете! Это ваш гражданский долг!
Отец Иоанн грустно усмехнулся и ответил:
– Следствию это не поможет. Есть вещи, которые не входят в понятие гражданских властей и потому непонятны и неинтересны им. А вот вам скажу. Только не сейчас, а потом, когда придет время. Уверяю вас, оно придет гораздо скорее, чем вы думаете.
– Лучше следователю расскажите, – посоветовал Тавров, – и чем скорее, тем лучше.
– Им это не поможет. А вот вам – непременно. Потому что именно вы должны помочь мне найти этого человека.
– Что, личные счеты? – нахмурился Тавров.
– Валерий Иванович, ну что вы! – укоризненно покачал головой отец Иоанн. – У меня ни к кому не может быть никаких личных счетов! Просто кроме вас вряд ли кто сможет мне помочь.
– Хорошо. Тогда давайте побеседуем, когда вы перестанете говорить загадками, – предложил Тавров.
– Давайте, – согласился отец Иоанн и протянул Таврову визитку: – Свяжетесь со мной, когда будете готовы… когда придет время!
– И когда же оно придет? – насмешливо поинтересовался Тавров, небрежно сунув визитку в карман. Отец Иоанн внимательно посмотрел на него и ответил:
– Когда исчезнет голова.
– Какая голова? Чья голова? – изумился Тавров.
– Женская, – невозмутимо уточнил отец Иоанн и добавил: – Не знаю, чья именно, но она обязательно исчезнет. И очень скоро.
Послышался скрип двери. На верхнюю площадку выглянула Ленора Павловна.
– Валера, ну сколько можно курить? – укоризненно сказала она. – Доктор уже пришел, идем!
– Да-да, я иду, – отозвался Тавров и повернулся к отцу Иоанну. Но того уже не было. Словно растворился в воздухе. – Ленора, а куда он делся? – озадаченно спросил Тавров, озираясь.
– Кто? Я никого не видела. Идем, Валера! – нетерпеливо сказала Ленора Павловна. Тавров покорно направился за ней.
Врач ждал их у себя в кабинете и пил кофе из большой фаянсовой кружки.
– Вы подруга Евфросиньи Матвеевны? – спросил он Ленору Павловну.
