коралл и другие, использовались только магами Жизни. Как именно не указывалось. Так, короткая сноска в конце главы.
Процесс был несложен. В круг рун, обозначающих суть стихии, ложился камень. Произносились вербальные формулы формирующие сетку силовых линий. Качалась энергия. Насыщенность камня энергией определялась по цвету и измерялась гранами. Градации и световые оттенки были достаточно подробно прокомментированы и проиллюстрированы. Свечение допускалось только слабое. Иначе происходил маленький «бум». Коротко и ясно. Только вот смущало наложение «Печати» на камни и снятие её.
Руна отрицания, короткая вербальная формула и наложение руки мага, закачивающего энергию в камень, перегоняя её через себя, создавали эффект затычки. Обратный процесс был с точностью наоборот — руна свободы, опять словесная формула, но ни какого наложения рук.
Вот здесь и задумался Опал. Если первая ступень была понятна и логична, то вот вторая заставляла задуматься. Как сохранялась энергия, что ее не выпускало из кристаллической структуры камня, его не интересовало. Местные маги и сами, скорее всего этого не понимали, просто пользовались, как мы током. Но вот почему выпадало важнейшее, заключительное звено в возвратном цикле, тревожило. Смутно, но как больной зуб.
Было, что-то в этом такое, некое. Похожее на заранее вложенную в файл минипрограмму. Запланированную дыру в коде. Воспользоваться энергией в камнях мог любой. А местные маги не походили на добрых самаритян. Возникал вопрос — кто здесь? Кому это нужно? Но пока этот вопрос задвигался в самую глубь копилки местных загадок.
Он же воспользовался для создания своего супероружия предупреждением в трактате, о недопустимости резких, сильных ударов по камням. Почему нельзя ударять, это было понятно и первокласснику. Закаченная энергия, создавала напряжение в структуре камня и при деформации от удара, происходило ее мгновенное освобождение. Что ему и было нужно.
Опал вытащил клещами из углей, раскаленный почти до белого цвета арбалетный болт, установил его на попа на наковальне. Примерившись, удерживая разогретый кусок металла клещами, ударил кончиком кинжала в центр заранее слегка сплющенного острия. Появилась маленькая точка — ямка. Очень не хватало третьей руки. Осталось еще три болта и можно закачивать энергию стихии Огня в осколки рубина. Заряженные камни приклеивать на кончики арбалетных стрел, обматывать нитями и проверять, бросая в выкопанную и огражденную камнями яму одну за другой. Не хотелось взорваться на собственном гибриде стрелы и гранаты.
Испытывая первый прототип этого чудо оружия, он не соблюдал меры безопасности.
Правильно, чего бояться костяной нежити? Но вот лететь вверх тормашками метров пять, было неприятно. Хорошо еще, что за спиной не было стены, ствола дерева или ямы. А так только вытряхнул землю и вырванную с корнем траву из сочленений доспехов. Мозгов не было заранее, так что сотрясения не ожидалось.
Эффект от разрушения камня превзошел все ожидания. Грохнуло, полыхнуло жарким пламенем, сожгло все в радиусе метров трех. Вынесло вовнутрь дома, сложенного из известняковых кательцов сорок на двадцать сантиметров, почти всю стену выбранную в качестве мишени. Дом содрогнулся и рухнул. Получился прекрасный направленный взрыв. Хорошо, что основная взрывная волна и пламя пошло по направлению выстрела, а то бы полетом он не отделался.
Ну и камень был довольно крупный, правильной огранки. Нынешние обломки вряд ли дали бы подобный эффект. Зато их было много. Больше тридцати. Тут еще стоило подумать, куда прятать «выпитые» костяки? В среднем, на одну «закачку», уходило полтора скелета и зарыть такую груду развоплощенных костей было проблематично. Стаскать все в ближайший подвал, а вход завалить? Долго таскать, а до встречи с сауром Самаром осталось двое суток, а он еще арбалет толком не освоил.
Ладно, будем потом поглядеть, что делать с отходами производства.
Да, арбалет. Вот об арбалете стоит упомянуть отдельно. Песня, а не арбалет. Тогда, зарывая мешок с магическими вещицами, он не удосужился посмотреть тяжелый, укутанный в кожу и промасленную ткань сверток. Когда же он удосужился развернуть сверток, то был поражен увиденным до глубины э… позвоночника.
Это было чудо оружейной мысли. С винтовочным складным ложем, целиком изготовленный из стали. С барабанным способом подачи металлических же стрел. Стрелы с оперением, в количестве семидесяти штук, прилагались к сказочному сюрпризу.
Заряжался и взводился арбалет, как и все гениальное, очень просто. Рама дуги поворачивалась на пол круга, по часовой стрелке цепляя «орех» спуска. Храповик крутит барабан и стрела, зажатая пружинными фиксаторами, попадает на ложе. Всего стрел в барабане десять. Мгновенная перезарядка, фантастическая скорострельность. К недостаткам относились небольшая мощность и дальнобойность — ровно сто тридцать шесть шагов. Скорее аэродинамика стрел оставляла желать лучшего. Или так было задумано мастером, создавшим это чудо, жертвуя мощностью, ради сохранности конструкции. Ну и более чем двухсотлетний возраст оружия. Как он себя поведет при активной стрельбе? Внешний вид идеален, но…. Разобрать его он не рискнул. Ни инструментов, ни знаний, ни опыта. Если только сауру Самару при следующей встрече показать? «Барабанов» полсотни он отстрелял без единого нарицания на работу механизма. Значит показ потом, а пока он потренируется в стрельбе.
Стрельба из арбалета в неподвижную мишень давалась ему без проблем. Недрогнувшая ни разу рука. Не надо задерживать дыхание из-за отсутствия оного. Но вот при стрельбе по бегущей мишени, выяснилось, что все не так просто, как представлялось ранее.
Упреждение, поправка на ветер, траектория полета стрелы — все приходилось учитывать. Пока у него не очень хорошо это получалось. Два из трех скелетов быстро бегающих по кругу, были не поражены и после десятка выстрелов.
В воспоминаниях и размышлениях, время пролетело незаметно. Рухнул на пол последний, «выпитый» костяк. Последний кусочек рубина был заряжен, вынут из круга рун. Испытательный полигон подготовлен.
Можно было клеить камни на арбалетные болты, крестообразно перематывать наконечники стрел, для добавочного крепежа, шелковой нитью. Снова проклеивать и испытывать киданием в яму. От не сильного удара о землю, правильно подготовленная стрела взорваться не должна, а бракованная сразу даст знать о себе взрывом. А кидать лучше из-за угла. Хватит, полетали.
Из всех «заряженных» стрел взорвалось всего одна, самая последняя. Решив разом проблему захоронения останков скелетов, буквально проплавив глубокую и широкую дыру в земле. Где-то он чуть ошибся в расчетах, накачал излишне много энергии. Бабахнуло впечатляюще.
Повезло, что взорвалась последняя, а не двадцатая или первая, что вообще бы походило на издевательство — пришлось бы рыть еще один котлован.
Лазить в яму за стрелами без возможности выбраться обратно? Бредовое предложение.
Вроде все собранно, упаковано, приторочено. Кинжал на поясе. Арбалет и шестопер в неказистом самодельном чехле — ножнах, тщательно обвернуты материей, перевязаны ремешками. Полежат пока в схроне у логова «лесных людей». Являться на встречу с сауром Самарам в «силах тяжких» — откровенно высказывать свою подозрительность и недоверие к нему.
Кости зарыты. Угли и пепел сброшены в яму и тоже зарыты. Свежая, копанная земля завалена камнями из импровизированного бруствера. По идее, кому какое дело, что здесь происходило, но глупо оставлять явные следы своего пребывания на окраине Покинутого города. Да и невольно вспоминался, тяжелый и злой взгляд, преследующий его в городе в прошлые вылазки.
В сам город он не пошел — ни к чему было встречаться с тройками Бродячих Псов. Ни какого результата от их уничтожения, один ущерб. Испытывать Отца шестоперов? Зачем? Если работают заклятия прочности и усиления удара — значит работают. Нет — нет. Старый шестопер, припрятанный на всякий случай у логова «лесных людей» и без заклятий неплохо справлялся со своей задачей. А костяков он приманивал к себе и с этого места.
Просто нудно, многократно повторял, как одна загадочная штука в хитовой компьютерной игре: «Иди
