– Чего-то не хватает, – проговорил он, не обращаясь к Игорю. – Должна быть связь между убийством Кукушкиной и Терезой, я не могу ее нащупать, а она есть.
– Зачем они прикидывались матерью и сыном? – задал вопрос Игорь.
– Вот-вот, в этом что-то кроется. А узнать о них практически не у кого... Кажется, в больнице они общались с Ариной?
– Да. Упоминали ее имя, когда мы с Далилой ужинали у Серафима.
– Поехали к ней. Сейчас даже личные впечатления пригодятся.
29
Арина настороженно приняла Вячеслава:
– Что-нибудь случилось?
– Случилось. Терезу Чибис убили.
– О боже! – слегка передернула она плечами. – Надеюсь, вы не думаете, что кто-то из нашего медперсонала...
– Не думаю. Арина Валерьевна, мне нужна ваша помощь. Не могли бы вы поделиться своими впечатлениями о Терезе? Только без обтекаемых фраз, скажите свое мнение, путь даже грубое.
– Попытаюсь. Она эффектная женщина, к тому же редкая свекровь так заботится о невестке...
– Что значит – заботится?
– Когда Милу Чибис привезли, Тереза целые дни проводила здесь, очень нервничала, у Милы были тяжелые роды...
– Нервничала? А в чем это выражалось?
– Она настаивала сделать кесарево сечение, Мила же хотела родить сама, написала отказ от операции...
– Ну-ну? И что Тереза? Подробней расскажите.
– Честно? Она как фурия носилась по кабинету, была в ярости. Ее сыну было неудобно за поведение матери, он сказал, мол, Мила где-то вычитала, что ребенок после кесарева... сейчас вспомню дословно... «менее вынослив и не приспособлен к борьбе за выживание». Так он сказал. Тереза с яростью – да-да, с яростью – закричала на него: «У этого ребенка будет все, ему не надо будет бороться за выживание». Представляете, как она мечтала о внуке? Сказала мне, что ей сорок девять и она хочет воспитывать его сейчас, когда есть силы... В общем, я ее понимала, поэтому прощала хамское поведение. Ну а потом... вы знаете. Ею написана жалоба, нас терзали проверками.
– Значит, она мечтала о внуке... – произнес Вячеслав отстраненно. Вдруг он резко подался корпусом к Арине, напугав этим, поцеловал ей руку. – До свидания, Арина Валерьевна, спасибо.
Выбежав из больницы, он замедлил шаг, идя к машине, закурил. Упав на сиденье, ничего не говорил, впрочем, Игорь не нуждался в новой информации – от старой не отошел. Поехали в гостиницу.
– Я все думаю... – начал Игорь излагать думы, – что все это значит? Почему на Далилу и Милу свалилось столько непонятного? Теперь загадка с Терезой... Серафим ведь знает, что мать – не его мать, знает?
– Ну, усыновить его в младенческом возрасте она не могла, сама была малюткой.
– Может, они брат и сестра? – предположил Игорь, ему покоя не давали Чибисы. – А все равно непонятно, зачем представлялись мамой с сыном. Ведь они что-то замыслили, но что? Скрываются под чужими именами? Зачем лгать так грубо? Может, им кто-то мстил, поэтому и на Далилу... Нет!.. При чем здесь Далила? Кто на нее зуб имеет? Ни врагов, ни денег у нее нет. У Милки бабок больше, то есть у Серафима. Получила б Далила наследство... так должны иметься родственники, чтоб захапать наследство себе...
– Что?!! – подпрыгнул Вячеслав. – Как ты сказал?
– Потише, потише. Перепугал до смерти.
– Останови машину в тихом месте. Чтоб шума не было.
Игорь заехал в переулок, притормозил и выключил мотор, так как Вячеслав с напряжением в лице нажимал на кнопки телефона. После ответа Линдера он кричал в трубку, будто его режут:
– Сэр, простите, что звоню в такое время...
– Я не сплю, господин Алейников. – В отличие от Вячеслава голос Линдера звучал спокойно и размеренно. – Пишу вам ответ, я получил ваше письмо, должен сказать, восхищаюсь вами...
– Простите, сэр, у меня срочное дело. Скажите, как вы вели поиски до меня? Это очень важно.
– Сначала делал запросы, но ответов не получал.
– Понятно. У нас заочно вести поиск бессмысленно. И все?
– Нет. Я начал поиски человека, способного посвятить этому много времени, знающего русский язык, чтоб отправить его в Россию. Лет пять назад мне рекомендовали женщину, наполовину датчанку, наполовину русскую. Она говорила по-русски с акцентом, но бегло. Впрочем, английский у нее тоже хромал. При первой же встрече она произвела на меня хорошее впечатление, у нас нашлось много общего...
– Что вы имеете в виду, говоря – много общего?
– Ее деда расстреляли, мать после фашистского концлагеря не вернулась на родину, потом вышла замуж за датчанина, с мужем уехала в Данию.
– Как ее имя?
– Ванесса Йенсен. Премилая особа, энергичная...
– Простите, сэр, – нетактично перебил Вячеслав, но времени в обрез, а выяснить надо многое. – Чем она занималась, кто ее порекомендовал?
– Порекомендовал один из моих адвокатов, он знал Ванессу года три, не раз она давала ему дельные советы, конечно, в житейском плане. Чрезвычайно умна. Ванесса работала консультантом в косметической фирме, неплохо продвинулась, ее взяли в рекламный отдел той же фирмы. Но что-то не сложилось, она ушла и просила адвоката подыскать ей высокооплачиваемую работу – так попала ко мне.
– Вы отказались от ее услуг?
– Она отказалась. Год Ванесса разыскивала Веру, а привезла мне... сына.
– Неужели?!
– Да, у него была фамилия Линдер, отчество Николаевич, мать звали Верой, похож на меня. Я был потрясен от счастья, вы же понимаете меня?
– И что? Что дальше? – проявил нетерпение Вячеслав.
– Видите ли, он ничего не мог рассказать о матери, бабушке, деде. Говорил, что они умерли, когда он был маленьким, воспитывался в семье друзей бабушки. Но так же не бывает, чтоб не осталось даже фотографий? Первым засомневался адвокат, друг Ванессы, он посоветовал сделать... э... генетическое исследование. Я послушал его. В общем, тот мужчина не был моим сыном, я испытал огромное разочарование. Возраст, фамилия, отчество – оказались совпадением. Ванесса сказала, что сделала все возможное, Линдеров в России больше нет, а обманывать меня пустыми надеждами не имеет права, ну и отказалась вести дальнейшие поиски.
– Ванесса до сих пор дружит с адвокатом?
– Кажется, она уехала в Европу.
– У вас есть ее фотография?
– Нет, разумеется.
– Сколько ей лет?
– Примерно тридцать... тогда было.
– Ладно, я попробую найти фото по своим каналам. Еще вопрос, сэр. Когда мы летели в Лондон, вы сказали: если вас не будет, а я найду Веру или ее близких, то должен связаться с Саймоном. Зачем?
– Я, признаться, не хотел бы еще раз столкнуться с лжесыном. Поэтому Саймон, если б таковой объявился без меня, должен был бы провести генетический анализ, мои данные хранятся...
– Все ясно! – воскликнул Вячеслав, хлопнув себя кулаком по лбу. – Это же так просто, черт возьми!
– Что вам ясно?
– Нет-нет, сэр, это я сам с собой. Последний вопрос: вы рассказали Ванессе историю своего побега из России?
– Не так подробно, как вам. Она женщина, я не мог открыть ей некоторые стороны своей жизни. А как бы иначе она вела поиски?
