функции, а саму эвакуацию регионы и отрасли проводили самостоятельно. «Ответственность за эвакуацию возлагалась на наркоматы, непосредственно на местах ею руководили партийные и советские органы, военные советы. Они разрабатывали планы эвакуации, организовывали эвакопункты»26. То есть фактически заводы эвакуировали себя сами, а местные органы власти помогали им чем могли.
В-третьих, чрезвычайные обстоятельства вынудили отказаться от использования традиционн^хх бюрократических процедур. «Заседаний... в обычном понимании — с повесткой дня, секретарями, протоколами не было. Процедура согласования с Госпланом, наркоматами, ведомствами ...была упрощена до предела... Инициатива центральн^гх и местных работников била
24 Лихоманов М И и др Партийное руководство эвакуацией в период Великой Отечественной войны 1941-42 гг Л Изд-во ЛГУ, 1985 - 285 с - С 11
25 История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945 В 6 т. М. Воениздат, 1961 -Т 2 -681 с.- С 138
26 Лихоманов М И и др. Партийное руководство . С. 12.
ключом», — вспоминал начальник управления тыла Красной Армии Хрулев27. Это позволило уже через неделю после начала войны принять первый общегосударственный план военного времени на третий квартал
1941 года, в августе — на четвертый квартал 1941 года и на год — план перевода экономики на военные рельсы.
Эвакуация сопровождалась всеми ошибками, присущими системе управления того времени. «В руководстве эвакуацией присутствовала излишняя степень централизации. Без указаний ГКО и Совета по эвакуации местные органы не имели права принимать решения о вывозе оборудования заводов. Обстановка же
в прифронтовой полосе в первые месяцы войны так быстро менялась, что решения Совета по эвакуации запаздывали, и эвакуация начиналась с опозданием, например, решение о перебазировании предприятий Донецкого бассейна состоялось лишь
9 октября 1941 года, когда начались бои в районе Донбасса. Постановление о перемещении на восток Мариупольского металлургического завода было вынесено 5 октября, эвакуация началась 6-го, а 8-го город был захвачен. По этой же причине большая часть оборудования доменн^гх и мартеновских цехов Сталинского, Макеевского и Мариупольского заводов осталась на месте.
„По важнейшим металлургическим, коксохимическим, огнеупорным заводам Сталинской области (фактически эвакуация сорвана', — сообщал нарком черной металлургии И. Ф. Тевосян»2 .
Тем не менее неоправданные задержки с принятием решений об эвакуации удавалось компенсировать мобилизацией всех людских и транспортн^гх ресурсов, а также жестким контролем. Ведь по решению Совета по эвакуации были использованы имевшиеся в областях «аппарат по переселению и переселенческие отделы»29, как официально назывались репрессивные органы, в предшествующие годы проводившие выселение раскулаченн^хх и прочих «антисоциальн^гх элементов». Эти органы обладали богатым опытом быстрой отправки больших масс людей на дальние расстояния. Нетрудно представить себе методы их работы.
Согласно принятому «Положению об эвакуации рабочих, служащих и их семей», рабочие предприятий военной промышленности и машиностроения, заводов тяжелой индустрии считались мобилизованными и эвакуировались организованно, то есть не могли от нее уклониться или действовать поодиночке. «Каждый работник предприятия имел право взять 100 кг груза и по 40 — на каждого члена семьи. Перевозка осуществлялась за счет государства»30.
Впрочем, одной жесткостью и репрессиями невозможно объяснить невероятно высокие темпы
27 Хрулев А Становление стратегического тыла в Великой Отечественной войне // Военно-исторический журнал, 1961 — №6 —С. 66-67
28 Цит по Лихоманов М И Организаторская работа партии в промышленности в первый период Великой Отечественной войны Л : Изд-во ЛГУ, 1969 - 222 с - С 92
29 Лихоманов М И Организаторская работа партии. С. 92
30 История Великой Отечественной войны. Т 2 — С 547.
эвакуации. Например, киевский завод «Транссигнал» был демонтирован и погружен в вагоны за четверо суток. Для демонтажа завода «Арсенал» весь персонал завода был разбит на семь бригад и переведен на казарменное положение, пока большая часть оборудования не была отправлена.
Эвакуация часто шла уже под огнем. При демонтаже «Запорожстали» с противоположного берега завод обстреливался, были раненые и убитые. Тем не менее ежедневно уходило до 900 вагонов. 3 октября, когда Запорожье было оставлено, по словам участника, «оставалось только подмести цехи металлургических заводов. Больше там было нечего делать»31.
15 октября после первой смены Московский автозавод прекратил работу, и в ночь на 16 октября начался срочный демонтаж оборудования. Часть персонала перешла на казарменное положение до окончания эвакуации, и ежедневно на восток уходило до 500 вагонов с оборудованием32.
Один из крупнейших московских станкостроительных заводов «Красный пролетарий» получил соответствующие указания в ночь с 14-го на 15 октября. Были созданы бригады по демонтажу и по отгрузке оборудования, эвакуация шла круглые сутки до 1 ноября, когда оборудование вместе с основными кадрами было отправлено на Урал.
В 2 часа дня 16 октября 1941 года на совещании в Кремле было решено: «Сегодня же, 16 октября, до конца дня и в ночь вывезти из Москвы все наркоматы, учреждения и ведомства. Железнодорожники обязаны обеспечить выезд. Нарком путей сообщения Г. В. Ковалев ответил, что НКПС может дать 100 поездов за ночь»33. За одну ночь из Москвы было вывезено 150 тысяч человек.
Инициатива и исполнительность нередко противоречили здравому смыслу. Чего стоит одно только принятое в условиях блокады решение Ленинградского городского комитета партии «О развертывании политико-воспитательной работы на эвакопунктах города». В соответствии с ним в общежитиях эвакуируем^хх, заполненн^хх голодающими и умирающими людьми, «было организовано культурно-просветительское обслуживание, открыты „красные уголки'»34.
Член Совета по эвакуации Дубровин вспоминает: «Конечно, в первые месяцы у нас было много ошибок и трудностей. Значительное число вагонов с эвакуируемым имуществом не имело адресов назначения, вагоны часто отправлялись на чрезмерно большие расстояния, грузилось много малоценного имущества. Желание увезти все приводило к тому, что вагоны загружались домашней мебелью, канцелярскими шкафами, столами, личными вещами в ущерб ценному оборудованию»35.
Как бы то ни было, «во второй половине 1941 г. на восток было вывезено оборудование 2593
31 Запорожская область в годы Великой Отечественной войны Запорожье, 1959 — С 70
32 См Выстояли и победили Документы и материалы. М. Московский рабочий, 1966. — 400 с - С 230-231
33 Дубровин Н Ф Эшелон за эшелоном М , 1966 —С. 212
34 Лихоманов М И. и др Партийное руководство С 20
35 Дубровин Н Ф Эшелон за эшелоном. С 78 промышленных предприятий»36. За два периода эвакуации удалось эвакуировать 25 млн человек. В наиболее важных отраслях промышленности были перебазированы на восток основные мощности37.
Следующая проблема, с которой столкнулась эвакуация, — транспортная. «Железная дорога не справлялась с нагрузкой. Продвижение поездов осенью 1941 года снизилось до 100-150 км в сутки. Многие поезда с эвакуированными двигались очень медленно, застревая в пути»38.
«Ростов был забит эшелонами с заводским оборудованием. Дорога работала с предельным напряжением, не в состоянии пропустить все составы. Это лишало нас возможности маневрировать войсками и ограничивало подвоз боеприпасов»39, — вспоминает бывший командующий
