приезду королевских особ — отца и сестры-принцессы всё было готово. Трей насупился, рассерженно скомкал бумагу и сунул в карман. Ещё отца бы он ослушался, а вот короля — не отважился. Однако Норд сообщил по секрету, что бумага написана Вестом. Вот и делайте выводы.
Да, жаль, что мы не застали Тёрна. Зато попали в распростёртые объятия Мракодрага. Он-то и пролил свет на таинственное появление Тима-Трея в замке Превращателей.
Когда серые слуги настигли королевского сына, Хозяева лесов наложили на него заклятие забвения. Трей потерял сознание, и его бросили на съедение чудовищам на краю болот Ганзы. К счастью, болотные чудища на Трея не польстились, вероятно, из-за серого дара. А на рассвете мимо пролетал гриф-Мракодраг и высмотрел зоркими глазами беспомощно лежащего парня. И узнал его, подлетев поближе. Ведь король частенько заглядывал в замок к Норду вместе с сыном, по дороге к брату-герцогу.
На болотном островке обретался приятель Мракодрага — серый колдун. К нему-то он и наведывался за настойками от плохих снов. Старый чародей сразу распознал заклятие, и сутки отпаивал Трея нужным зельем. Мракодраг конечно же догадывался, что произошло. Вернее сообразил, чьих это рук дело. Ведь уже после исчезновения Норда начал подозревать, что не всё гладко в Стране Двенадцати. И не очень-то поверил в разбитое зеркало. А то, что случилось с Треем, подтверждало подозрения, и ему казалось, что сын короля что-то знает.
Увы, Мракодрага ждало разочарование. Очнувшись, Трей не помнил даже своего имени и бормотал что-то бессвязное, а потом снова впал в забытье. Мракодраг не мог оставить принца в хижине колдуна и с помощью зеркала перенёс в замок превращателей, где и спрятал в самых дальних комнатах. Надзиратель приставил кухарку ухаживать за королевичем, назвав его своим племянником. Кухарка была единственным человеком в колледже, кому он почти доверял. Поскольку она не владела никакой магией, и не умела превращаться
Вскоре с Треем произошла странная метаморфоза. Какого было удивление Мракодрага, когда он пришёл навестить принца и увидел незнакомого парня. Тот очнулся и принялся нести чепуху о том, что зовут его Тим, он из Арк-синской деревни, из семьи превращателей и в колледж попал по ошибке. Даже умолял отпустить его в училище алхимиков. При этом кухарка уверяла, что буквально полчаса назад здесь лежал Трей: «отвернулась всего на секунду и…»…
Поначалу Мракобред потерял дар речи от случившегося, а после смекнул, что это какая-то магия и надо этим воспользоваться. Вот так Трей и стал Тимом — студентом КЧП. Надзиратель полагал, что под самым носом у серых принц надёжно спрятан от герцога и его слуг. Так Мракодрагу было легче присматривать за Треем, ожидая подходящего случая переправить его в Фегль… Однако случай всё не представлялся, и Трей продолжал учиться в колледже. Мракодраг прикрывал его перед учителями, а кухарка подкармливала, зная о жадности нового ректора.
Наряду с этим Мракодраг искал ответы на свои вопросы и, в конце концов, решил втереться герцогу в доверие. Однажды на охоте Мракодраг спас его от медведя, которого сам же и сотворил из мокрошлёпа болотного, пойманного серым колдуном. Старый приятель и здесь помог Мракодрагу заколдовав мокрошлёпа так, что тот попёр на герцога с устрашающим рёвом. Естественно, после того, как они помогли «жертве» отстать от охотников и заблудиться. Мракодраг тащил подвернувшего ногу герцога до охотничьего домика. Об этом узнал Расвус, гостивший в Сером герцогстве. Вот так Мракодраг и стал его личным гонцом, доверенным лицом, а в нужный момент оказался там, где надо.
— Запомните, юноши, — закончил свой рассказ Мракодраг. — Коварство — непременное качество превращателя. Тогда успех гарантирован.
Тоже мне, велосипед! Норд меня давно просветил.
Однако некоторые вопросы повисли в воздухе. Например, почему чудесное перевоплощение Трея произошло именно таким образом, и с какого перепугу он назвался Тимом, и откуда взялись странные воспоминания… Долго гадать не пришлось. Недостающие кусочки головоломки нашлись той же ночью.
Мы не собирались задерживаться надолго, тем более что остальные волшебники и Линк с Веренией уже прибыли в Точбир. Но Дидрид уговорил нас переночевать в замке. На это раз нам предоставили королевские спальни с ванной, где мы отлично помылись и прекрасно выспались. А Трею во сне явилась Адалинали и всё объяснила.
Заклинание Хозяев задействовало скрытые магические резервы и высвободило магию рарри, сокрытую в её сыне. Благодаря родству с рарринарри Трей обрёл внутренний облик, подобно народу, к которому отчасти принадлежал. И этим внутренним обликом был Тим. Но Трей-человек мог менять ипостась, когда пожелает, а не в случае защитной реакции.
Защита всё же сработала, но в другом направлении. Сущность рарри попыталась снять заклятие и восстановить память Трея. В результате одной внутренней силы для этого оказалось недостаточно. Поэтому магия открыла наиболее подходящие воспоминания из детства. А именно — жизнеописания Тима алхимика из Арк-сина. Мальчик из семьи превращателей поступил в колледж, но сбежал оттуда и отправился учиться на алхимика…
Ложные воспоминания заставили Трея пройти весь путь до того момента, как взрыв в лаборатории уничтожил заклятие. Эликсир памяти завершил начатое серым колдуном с болот. И Трей бросился искать помощи у прирождённых по Ту Сторону гор. Я по сей день восхищаюсь мудрым волшебством рарринарри…
На следующий день мы уже были в Точбире. Город приветствовал нас развевающимися флагами и транспарантами, натянутыми поперёк улиц между домами. Надписи на транспарантах гласили: «Ура! Победа!», «Да здравствует король Тёрн» или «Нет граффитской тирании!». На одних полотнищах посреди зелёного поля красовалась алмазная корона, восходящая в потоках света над горами. На других — скакал зубастый зверёк, похожий на белку с крыльями, грызущую карандаш.
— Точинские флаги! — обрадовался Трей и объяснил мне, что на них изображены гербы правящего дома и государства.
Значит зверёк, грызущий карандаш… Да-а… У всех гербы, как гербы, а тут…Теперь я кажется понимал, почему Граффити точит зуб, то есть карандаш, на Точин. Одно только это выглядит издевательски.
Наш путь лежал сквозь суматоху улиц, площадей, по мосту через Руту, и огромный парк, — в городскую резиденцию короля. Где нас радостно приветствовали Линк, Альменция и Флавия с Веренией.
Жаль, я не видел, как они встретились. Представляю, какая это была встреча. Ведь их разлучили, когда Верене было лет пять отроду…
Я внезапно отметил, что Верения изменилась, повзрослела. Волосы отросли до плеч, больше не напоминали солому и аккуратно лежали густыми волнами. Взгляд её сделался мягче, женственней, а движения менее угловатыми. Хотя она по-прежнему была нескладным подростком, но уже не выглядела той растрёпанной девчонкой. И, невероятно, но Верения носила платье. Влияние матери, не иначе… А веснушки так же плясали на её лице, когда она смеялась. Да и Линк как-то преобразился. Он словно летал на крыльях и выглядел совершенно трезвым и причёсанным.
Однако кое-кто совсем не радовался… Хмурый волшебник Нарваль отозвал меня в сторонку и твёрдо сказал:
— Кеес, я не умаляю твоих заслуг перед Страной Двенадцати. Ты помог нам — спас и вернул к жизни шестерых прирождённых. Но пойми меня верно. Твоё пребывание здесь становится опасным. Тебе не место в нашем мире и придётся как можно скорее покинуть его….
Ага, «даю тебе неделю на размышления, а потом вали отсюда, и чтоб я тебя не видел!»… — перевёл я слова уникума. На самом деле, у меня даже глаз задёргался от такого. Нарваль ушёл, и Норд сочувственно похлопал меня по спине.
— Прости, дружище. Пришлось рассказать ему о твоём даре… Прости… Не думал, что он так это воспримет.
— Я действительно настолько опасен?
— Не знаю. У Нарваля свои заморочки…
Всё же я остался в Точине ещё на две недели. Мне хотелось провести это время с друзьями. Каждый день мы прежней компанией — я, Верена, Линк и Норд, — гуляли по городу, пока остальные волшебники и волшебницы помогали Трею наводить порядок и готовить праздник в честь короля.
