женщины, которая хочет замуж. Если бы сейчас Герману предстояло выбрать жену, кого он предпочел бы? Беллу или Риту? Выбрал Риту он давно, просто тянул время... А если ее нынешняя связь с Андреем – хитрая уловка? Зная точно, что Герман никогда не уступит Андрею...
Мысли наслаивались одна на другую, чудовищные и нелепые одновременно. Неужели она могла? Нет и нет!.. А почему нет? Люди нынче пошли с большой фантазией и поразительной жестокостью. Как она тогда сказала? «А меня подозреваешь?» Эх, слова, слова... Часто их произносят с одним смыслом, а таят они в себе другой. Ну, кто заподозрит в Рите хладнокровного убийцу?..
Позвонила охрана, он нажал кнопку переговорного устройства:
– Что случилось?
– К вам посетитель. Говорит, приехал из другого города. Пропустить?
– По какому вопросу?
– Проект у него здесь. Просится к шефу. Срочно надо, говорит. Я ему: выходной, мол...
– Пропусти. На этаже пусть позвонит и назовет фамилию. Как его?..
– Тебя как? – Видимо, охранник спросил посетителя. – Викулов он.
Отец учил: день, ночь, а дело на первом месте, непредвиденные обстоятельства, о которых ты поленился узнать, могут впоследствии раздавить тебя. Когда вновь раздался звонок и Герман услышал фамилию, он нажал на клавишу, дверь на лестничной клетке автоматически открылась. Минуту спустя в дверном проеме кабинета показался темноволосый, с открытым и в то же время хитроватым взглядом серых глаз, мужичок лет сорока, эдакий крепыш.
– Можно?
– Прошу вас, – пригласил Герман. – Садитесь.
– Простите, мне нужен шеф, Феликс Георгиевич...
– Он погиб. Я его сын, Герман Феликсович, теперь и являюсь шефом.
– Извините, я не знал, – растерялся и очень расстроился Викулов. – Примите мои искренние соболезнования... Надо же, так неожиданно... Значит, вы вместо отца? Что ж, может, с вами обсудим некоторые детали? Я специально приехал.
– Попробуем. – Герман предполагал, что Викулов начнет клянчить деньги.
– Я по поводу бутылочного завода, к строительству которого должны приступить через полгода. А я думаю, уже можно начать подготовительные работы, свозить материалы, делать замеры...
– Погодите. На меня сейчас навалилось слишком много всего, я принимаю дела и не совсем в курсе, о чем идет речь. Подробнее расскажите.
– Суть вот в чем. Год назад я обратился к вашему отцу с предложением построить бутылочный завод, который будет перерабатывать всю стеклотару без исключений. Проблема в том, что в ходу «чебурашки» и бутылки из-под водки, но и те далеко не все. Не везде берут в пунктах приема стеклотары бутылки из-под шампанского, вовсе не принимают импортные бутылки, битое стекло... долго перечислять. Мы предлагаем построить завод, который переработает все стекло, включая битое. Стекло должно приниматься на вес, а не поштучно...
Какие-то бутылки, битое стекло... Отец заинтересовался этой ерундой?
– Документы у вас с собой? – спросил Герман.
– Конечно, вот. – Викулов раскрыл кейс, подал бумаги. – Это сам проект, его стоимость. Вот авторы дают раскладку. Это обязательства западных инвесторов...
– Инвесторы дали согласие? – осторожно спросил Герман. Инвестиции означали, что проектом заинтересовались, заинтересовать западников можно только одним – прибылью. – А где расчеты прибыли?
– Пожалуйста.
Викулов положил перед Германом листы, при виде которых у того непроизвольно округлились глаза. От паршивого заводика прибыль офигенная, в это трудно поверить. Впрочем, бумага все стерпит, что на ней ни нарисуй. А Викулов продолжил:
– Мы подсчитали прибыль за каждый год с учетом максимальной инфляции, хотя в нашей стране предугадать размер инфляции невозможно, однако не каждый год и рубль обваливается. Смотрите, завод окупается за год, в дальнейшем приносит доход...
– А что за продукцию должен выпускать завод?
– Ходовые бутылки, банки... наименований много, они перечислены в самом начале проекта. Ваш отец ухватился за проект, пробил инвестиции, вложил деньги, арендовал участок под строительство. Понимаете, у нас же дуболомы сидят в кабинетах, им пока разъяснишь выгоды... Обратите внимание, это проба почвы, в смысле – анализ, геодезические работы сделаны. А визы главного архитектора нет. Без его визы завода не будет. Почему-то здесь возник тормоз. Ну и самое главное – до сих пор не открыт счет. Инвесторы посмотрят на нашу нерасторопность и пошлют нас подальше. Не слать же им деньги на деревню дедушке? Мы не в курсе, что с акциями. Скажу честно, мне показалось, что в акциях и есть проблема. Кто-то недоволен дележом. Как же быть? Дело стоящее. Я звоню-звоню Петру Ильичу...
– Как? Кому вы звонили? – насторожился Герман.
– Петру Ильичу. Ему поручил заниматься документацией Феликс Георгиевич. А его нет. Вот я и приехал, благо – недалеко.
– Давайте так: я отксерю документы, копии оставлю себе. Они есть в бумагах отца, но сейчас искать в неразберихе сложно. С понедельника я лично займусь этим вопросом, созвонюсь с Петром Ильичом и позвоню вам. Оставьте свои координаты.
Когда Викулов ушел, Герман, перелистывая копии, произнес:
– Так вот ты какой, дядя Петя!
Из Ларнаки в Лимасол добирались автобусом, неприглядный каменистый вид скрашивало море, резавшее глаза. Ах, море... Оно встретило Свету музыкой лучей в лазури, которая проникала внутрь, прогоняя меланхолию. Гид в микрофон на ломанном русском повествовала о Кипре, его истории, достопримечательностях:
– Обратите внимание на три скалы, выступающие из моря. По преданиям около среднего камня родилась из морской пены Афродита Киприда...
Пассажиры вскакивали с мест, вытягивали шеи, чтобы своими очами увидеть место рождения богини любви. Въехали в Лимасол, где пышная растительность, роскошные отели, парки поражали ухоженностью и чистотой. Остановились в пятизвездочном отеле, получили пластиковые карточки, в лифте с прозрачными стенами медленно поднимались вверх. Гигантская конусообразная люстра нависла над фойе, лифт проплывал мимо нее, Марат не сдержал восторга:
– Ну и махина! Трудно поверить, что она сделана руками.
– Представляешь, если свалится? – равнодушно произнесла Света. – Мокрого места не останется от тех, на кого упадет.
– Светильда, тебя ничем не удивить.
У номера он возился с ключом, Света сначала наблюдала, потом спросила:
– Ты первый раз за границей?
– Да. А что, заметно?
– Угу. Ты открываешь номер ключом от мини-бара. Отойди.
Она вставила пластиковую карточку, дверь, как по волшебству, открылась. Марат внес чемоданы в просторный, светлый номер с видом на море, внизу как на ладони – парк и бассейн. Оглядевшись, Света растерялась:
– Здесь одна кровать.
– Ну да, номер-то для молодоженов заказан.
Света насупилась, забыла, что замужем уже третий месяц, привыкла видеть в Марате друга, слово «муж» не увязывалось ни с ней, ни с ним. Он умчался в душ и что-то говорил оттуда с тем же дурацким восторгом. На столе красовался великолепный букет, прямо на цветах белел конверт, Света вынула из него открытку... «Ласточка, желаю прекрасно провести время. Папа». Слезы сами собой навернулись, но она проглотила их и полезла в сумочку за фотографиями отца и Егора. Их самих нет, но есть снимки – странно, как все странно... Света поставила фотографии на видное место и услышала за спиной:
– Значит, две недели я проведу с покойниками.
