допрашивали в полиции. Для достижения нашей обшей цели – собрать доказательства невиновности мистера Уиппла – коллективная дискуссия была бы предпочтительнее, но порядка ради я начну с вопросов каждому из вас персонально. Прошу вас будьте внимательны и, если услышите, что кто-то сказал нечто такое, с чем вы не согласны или чего не понимаете, сейчас же заявите об этом. Итак, мистер Гудвин доложил, что все вы знали о квартире, где произошло убийство, и я допускаю, что все вы (опять-таки за исключением мистера Остера) знали, где она находится. Есть возражения?
– Я не знала, – заявила Бет Тайгер.
– И я тоже, – присоединилась к ней Моуд Джордан. – Я знала номер телефона, знала, что квартира находится в Гарлеме, но не знала, по какому именно адресу.
– Тем не менее я исхожу из того, что вы знали и адрес. Вам, мисс Тайгер, мог сообщить его Данбар Уиппл, вы же виделись с ним каждый день. А вы, мисс Джордан, раз уж номер телефона был вам известен, легко могли установить, где находится квартира. Вообще-то говоря, мистер Остер, я не исключаю даже вас. Каким бы невероятным ни казалось предположение, что кто-то из вас проник в квартиру Сюзанны Брук и убил ее, нельзя начисто отрицать такую возможность. Во всяком случае, я не забываю о ней, так сказать, – держу ее в резерве. Полицейские уже выяснили, чем занимался каждый из вас в тот вечер, я не стану касаться этого вопроса, хотя вообще-то алиби редко бывает безупречным. Я…
– Одну минуту, – прервал его Хенчи. – Когда вы спросили, согласны ли мы, что Данбар Уиппл не убивал ее, я тоже поднял руку. Я снова подниму руку, если вы спросите, согласны ли мы с тем, что никто из присутствующих не убивал Сюзанну Брук. – Он с силой ударил себя кулаком по колену. – Вы хотите доказать невиновность Уиппла? Прекрасно. Желаю успеха, но учтите, у вас ничего не получится, если вы попытаетесь пришить убийство кому-то из нас.
– Я ничего и никому не собираюсь «пришивать», мистер Хенчи. Я лишь хочу найти человека, который сам себе «пришил» это дело неделю назад… Почти неделю назад. Я начну с вас, мисс Джордан.
– С меня?! – спросила мисс Джордан, раскрыв рот от удивления.
– Вот именно. Исключительно важными обстоятельствами являются телефонный звонок мисс Брук и записка, которую Данбар Уиппл нашел у себя на письменном столе незадолго перед шестью часами. Это вы положили записку?
– Да. И я рассказала об этом в полиции.
– Конечно, конечно! Это вы разговаривали по телефону с мисс Брук?
– Да. Я дежурила на коммутаторе.
– В какое время она позвонила?
– В четверть шестого. Я так и указала в записке: пять пятнадцать.
– Что она вам сказала?
– Она хотела переговорить с мистером Уипплом. Я ответила, что он на совещании, и мисс Брук попросила передать ему, что сможет прийти на квартиру не раньше девяти часов, а возможно, и позже.
– Вы не могли бы припомнить точно, что она вам сказала?
Мисс Джордан нахмурилась, и мне почему-то показалось, что ее длинный нос стал еще длиннее.
– Я уже пыталась, когда меня допрашивали в полиции. После того, как я сняла трубку и произнесла: «Комитет защиты гражданских прав», – мисс Брук сказала: «Моуд, – говорит Сюзанна. – Пожалуйста, соедини меня с мистером Уипплом». Я ответила: «Он сейчас на совещании у мистера Хенчи с представителями Филадельфии и Чикаго». Тогда она попросила: «Ты могла бы сказать ему, что я смогу быть там не раньше девяти или даже немного позже?» Я сказала: «Мой рабочий день заканчивается в половине шестого. Ничего, если я оставлю ему на столе записку?» Она ответила: «Ну конечно, конечно!» – и положила трубку.
Вулф бросил на меня взгляд, убедился, что я записываю весь разговор в блокнот, и вновь повернулся к мисс Джордан.
– Теперь я задам вопрос, на который, несомненно, вы уже отвечали в полиции. Сочувствую, но ничего не поделаешь. Очевидно, вы скажете то же самое, что уже говорили там. Вы уверены, что с вами разговаривала действительно мисс Брук?
Мисс Джордан кивнула:
– Это была она. Полицейские спросили, готова ли я подтвердить свое показание под присягой, но я отказалась. Ведь я не видела, с кем разговаривала. Но, если кто-то подражал ее голосу, мне нужно услышать его вторично, чтобы убедиться, она это говорила или нет.
– И мисс Брук обычно называла вас по имени?
– Да.
– Во время вашего разговора с ней по телефону вы не заметили ничего странного?
– Нет. Конечно, нет.
– Мисс Джордан, вы говорите «конечно» потому, что уже дали однажды такой ответ и теперь находите нужным его придерживаться. Что ж, у меня пока нет оснований сказать вам, что вы ошибаетесь. – Вулф перевел взгляд на обращенные к нему лица. – Этот разговор имеет исключительно важное значение. Очень жаль, что я не смог переговорить с мисс Джордан до того, как ее допросили в полиции. Если, как я предполагаю, мистер Уиппл невиновен, в таком случае я должен предположить, что звонила не мисс Брук. Или это, или…
– Нет, – прервал его Остер. – Вовсе не обязательно. Мисс Брук могла позвонить, но вернулась на квартиру раньше, чем предполагала. Вернулась ли она на квартиру раньше Уиппла и насколько раньше – вот в чем вопрос. Кое-какие сведения у нас есть: ее видели недалеко от квартиры, в магазине и кафе, еще до восьми часов, то есть, вероятно, за час до прихода Уиппла. Весьма важное обстоятельство.
Вулф покачал головой.
– Не вижу ничего важного. Давайте поставим себя на место убийцы. Поскольку это не Данбар Уиппл, назовем его пока Иксом. Он знал, где находится квартира, знал, когда придет мисс Брук, и, по всей вероятности, знал, в какое именно время должен прийти мистер Уиппл. Если бы Икс не знал совершенно точно времени появления Уиппла, разве решился бы он на убийство? Весьма сомнительно. Ведь Уиппл мог застать его на месте преступления или столкнуться с ним на лестнице или в подъезде, когда убийца покидал квартиру. По-моему, Икс знал о телефонном звонке и о том, что Уиппл появится у мисс Брук позже, чем предполагалось. Не исключено, что преступник сам разговаривал с мисс Джордан, подражая голосу Сюзанны Брук. Если это так, Икс – женщина. Но, возможно, у него была сообщница – она и разговаривала по телефону. Так вот, мисс Джордан, нам нужно ваше свидетельство еще по одному вопросу. Кому, кроме вас, было известно об этом разговоре?
– Никому. – Мисс Джордан так крепко сжала зубы, что на скулах явственно проступили желваки. – Я уже сказала, что вела разговор из коммутаторной.
– Вы кому-нибудь рассказывали об этом?
– Никому.
– Ваш разговор происходил в пять пятнадцать. Записку вы написали сразу же?
– Да. Я должна была уйти с работы через пятнадцать минут.
– Когда вы отнесли записку в кабинет мистера Уиппла?
– Перед тем как уйти.
– Кто-нибудь мог увидеть записку у вас на столе?
– Нет. До моего ухода в коммутаторную никто не приходил, а потом я сама отнесла ее в кабинет Уиппла.
– Кто-нибудь был в его кабинете, когда вы зашли туда с запиской?
– Нет.
– Вы оставили записку на видном месте?
– Конечно. Я положила ее под пресс-папье, чтобы он сразу ее заметил.
Вулф взглянул на Хенчи.
– Мистер Хенчи, Данбар Уиппл говорил, что совещание у вас закончилось вскоре после шести. Это так?
– Правильно. Было минут пять-десять седьмого.
– Кто еще присутствовал на совещании?
