бесплатно глушитель для моего «форда-пинто», если я позволю ему посмотреть, как раздеваюсь.
— Надеюсь, ты отказалась.
— Угу. Я заставила его дать мне бесплатно глушитель и карбюратор. Женщина должна себя ценить. — Танди взяла поднос и уже на выходе из кухни оглянулась: — Я вернусь и сварю еще кофе. — И, громко топая, направилась наверх, в мамину спальню.
Рокси закрыла глаза и уронила голову на стол. Настроение было хуже некуда. По правде говоря, в отвратительном расположении духа она пребывала еще со вчерашнего дня, с тех пор как поцеловала Ника.
Когда ты влюблен в кого-то со школы, то хочется, чтобы при встрече твой кумир стал бы… толстым. И с пролысинами. Ник Шеппард, напротив, превратился в сексуального, хорошо сложенного копа.
Жизнь несправедлива. Рокси вздохнула, подняла голову и снова воткнула ложку торчком в овсянку.
— По-прежнему разговариваешь со своей едой? — спросил Марк, заходя на кухню.
Рокси презрительно фыркнула:
— Нет. Если хочешь знать, я разговаривала со своей ложкой.
— Нездоровая привычка. — Марк сел напротив и, поставив чашку с кофе на стол, достал из кармана листок бумаги, испещренный элегантными завитками — мамин почерк.
— Что это?
— Предписание нам, волонтерам. Ты сделаешь это, — он оторвал узкую полоску сверху и положил перед Рокси, — а я все остальное. — Большую часть листа он сунул обратно себе в карман.
— Отлично. Задания, значит.
— Зато нам не придется торчать дома.
Работа волонтера предполагала обязательную улыбку на лице и любезное обращение. И еще надо постоянно притворяться, что ты слушаешь, о чем тебе говорят, Рокси совсем не хотелось ни улыбаться, ни любезничать, ни притворяться внимательной, но в качестве единственной альтернативы выступало сидение дома с матерью. Так что выбора фактически не было. Надо во всем уметь увидеть хорошую сторону.
— Я надеюсь, у мамы наладятся отношения с Танди и она перестанет называть ее «та девушка».
— Мама даже с папой римским не смогла бы наладить отношения, — с усмешкой заметил Марк. — Особенно с учетом того, что Танди считает ее еврейкой.
— Я сегодня утром пыталась объяснить ей, в какой связи ты упомянул Франкенштейна, но Танди не пожелала меня слушать. Она сказала мне, что я должна гордиться своим происхождением.
Марк негромко рассмеялся:
— Правильно она тебе сказала! Я вот горжусь. — Он вскочил, напевая «Хава нагила», и открыл дверь буфета, обозревая ассортимент хлопьев, при этом выглядел он раздражающе бодрым и веселым.
— Тебе что, не о чем беспокоиться? Налоговая декларация или еще что-то в этом роде?
— Есть, но сейчас я заняться этим не могу и потому не собираюсь забивать себе голову ненужными проблемами.
Рокси взглянула на обрывок бумаги, лежащий перед ней на столе:
— Там всего лишь одно задание.
— Да, но какое объемное. — Он достал из буфета картонную коробку с кукурузными цветными колечками для детского питания и прикрыл дверцу буфета ногой, самодовольно ухмыляясь. — Тебе придется поработать нянькой у группы чудаковатых стариков из дома престарелых в Пайн-Хиллз.
Рокси, прищурившись, пыталась разобрать почерк матери.
— Клуб закадычных убийц?
— Дай мне посмотреть. — Марк тоже прищурился. — Ага. Клуб загадочных убийств. — Марк вернул Рокси бумажку и принялся искать миску. — В этом клубе три члена, и мать каждый день приходит к ним на час, пытается вытащить их в город и все такое.
— По часу в день? Не так уж плохо.
— Да, но мама сказала, что они заставят тебя приходить к ним чаще. — Марк схватил ложку и сел напротив Рокси. — Дружеское предупреждение: мама сказала, что эта троица из разряда трудновоспитуемых. Заместитель заведующего по досугу заставляла их вступить в какой-нибудь клуб по интересам, но они отказывались. В конечном итоге они сами создали этот Клуб загадочных убийств, но на самом деле вся их клубная деятельность сводится к тому, что они садятся вокруг телевизора и смотрят «Си-эс-ай. Место преступления». — Марк открыл коробку с колечками. — Они просто обожают этого сексуального доктора Гила Гриссома. Одна из дам, членов клуба, повесила у себя на двери с внутренней стороны фотографию его голой задницы.
Рокси закрыла лицо руками. Марк захихикал:
— Я думал, тебе понравится. Мама говорит, что если их предоставить самим себе, они вообще не будут слезать со своих кресел. Она заставляет их двигаться, давать нагрузку мышцам, посещать парк. — Марк протянул руку за молоком.
— Готова поспорить, что они ее ненавидят.
Марк самодовольно усмехнулся:
— Именно поэтому в твоем списке только один пункт. Мой список длиннее, но поручения там проще. Я должен привезти вещи на церковный двор для благотворительного базара, встретиться с пастором по поводу цветов, проинформировать кумушек из Дамской баптистской организации о том, что мама будет отсутствовать несколько недель, и так далее и тому подобное. К счастью, в отличие от тебя все мои дела начинаются после девяти.
— В девять? Я должна быть у них в девять утра?
— Да. Если тебе не нравится распорядок, договорись о другом времени с членами твоего Клуба загадочных убийств. Может, они согласятся перенести ваши встречи на более позднее время.
Рокси вздохнула и придвинула к себе чашку с кофе, с несчастным видом уставившись в нее. Вообще- то она любила кофе, но сегодня утром ничто не могло ее порадовать.
Голубые глаза Марка блеснули озорством.
— Эй, могло быть и хуже. Они могли бы быть фанатами «Барнаби Джонса».
— Ты меня убиваешь.
— Я высажу тебя у дома престарелых и через час вернусь за тобой. Кстати, мама говорит, они встречаются в, комнате Дойла Клойда.
Рокси поставила чашку на стол.
— Он умер несколько лет назад, и у него до сих пор есть комната?
— Похоже, в доме престарелых время идет на удивление медленно. — Марк энергично зачерпнул свои колечки ложкой. — Меня всегда занимала смерть Дойла.
Его сбили и переехали, но того, кто это сделал, так и не нашли.
— Его переехали возле «Пигли-Уигли». — «Пигли-Уигли» был единственным в Глори настоящим большим супермаркетом. — Я бы подумала, что его линчевала толпа.
— В Глори? Если бы ты видела, какие мастодонты в толстенных зеленых очках выходят из «Пигли- Уигли» каждый день, и каждый за рулем громадной старой колымаги, ты бы не сомневалась, что его задавили чисто случайно. Тот, кто его переехал, должно быть, решил, что случайно наехал на бордюр, и тут же забыл об этом эпизоде.
Марк с удовольствием хрустел цветными колечками.
— Я о Дойле и думать забыл. Помню, он любил сидеть на городской площади и плеваться в прохожих. — Марк захихикал. — Когда Арни только приехала в город, он ущипнул ее. Она хотела, чтобы я ему за это врезал, но я не мог драться — слишком сильно смеялся. — Улыбка Марка сначала померкла, а потом и совсем пропала. После непродолжительного, но болезненно неловкого молчания он вздохнул. — Давно это было.
Рокси хотела тоже что-то сказать о его бывшей, но, встретившись взглядом с братом, решила мудро промолчать.
— Я не могу катать этих стариков по городу, — сказала она. — Они не поместятся в «мустанг».
— Там есть мини-автобус с твоим именем на борту. Мама говорит, что ты должна поехать в этот дом
