Ник приподнял брови.
— Так говорят люди, когда узнают, что я развелась.
— А… — Взгляд его скользнул по ее лицу, задержавшись на губах. — Надо понимать, ты с ними согласна.
— Вообще-то нет. С другой стороны, если ты расскажешь мне свою печальную историю, а я расскажу тебе свою, то мы узнаем правду, не собирая обрывочные сведения из сплетен.
Ник усмехнулся одними губами.
— Ты стала другой — рубишь сплеча.
Его одобрительный взгляд придавал Рокси смелости.
— А ты все такой же скрытный.
Ник пожал плечами:
— Мне не нравится оживлять прошлое.
— Самые лучшие истории, включая сказки, повествуют о том, что было давным-давно.
Он засмеялся:
— Ты ведь не отступишься, верно?
— Нет. Я даже готова начать первой. Вот, слушай. Я познакомилась с Брайаном, влюбилась, поступила в колледж, вышла замуж, окружила себя множеством полезных для мужа знакомств, а потом застала своего супруга в постели с его партнером по бизнесу.
Ник поморщился:
— Неприятно.
— Ага. И зовут его партнера по бизнесу Ларри Берковец.
— Ларри?
— Да. Он был шафером на нашей свадьбе, что само по себе уже является предательством, и к тому же в розовом атласном неглиже он смотрится совсем не привлекательно.
— Двойной удар!
— Не могу с тобой не согласиться. Я развелась и получила кучу денег при разводе и уже собиралась в Париж, когда с мамой случился этот сердечный приступ.
— А почему Париж?
— Или в Италию. Мне просто хотелось уехать и начать все сначала.
Ник обжег ее взглядом:
— Ты можешь начать все сначала здесь.
— В Глори? Нет, нет и еще раз нет. Ты кое-что забыл. Это Глори. Вчера вечером на заправочной станции я пересеклась с миссис Клачтон, и она мне сказала, что я задирала ногу выше всех капитанов группы поддержки на ее памяти. Ник, прошло шестнадцать лет с тех пор, как я последний раз задирала ноги перед зрителями. — Рокси покачала головой. — Если я хочу перемен, то Глори не то место.
Ник посмотрел на ее волосы:
— Мне кое-кто сказал, что женщины, которым изменили, всегда хотят перемен. И ты действительно изменилась.
Рокси рассмеялась:
— То был компромисс. Ты был бы в ужасе, если бы я сказала тебе, что хотела сделать на самом деле. — Она скрестила руки на груди и улыбнулась. — Итак, теперь твоя очередь.
Ник никому не рассказывал о том, что произошло в Атланте. Ни разу с тех пор, как вернулся в Глори, не заговорил об этом. Хотя об этом писали в газетах. Как бы там ни было, Рокси поделилась с ним своей историей, и он не считал себя вправе оставаться в долгу.
— Если коротко, то после школы я поехал в Атланту, чтобы начать новую жизнь. Поселился у своего дяди. Нашел работу, поступил в колледж. Все кончилось тем, что я стал учиться криминальному праву. Курс вел настоящий полицейский, и не просто полицейский — детектив. Он не учил сухой теории, он обучал нас на примерах из жизни, реальных случаях из своей практики. Он называл это боевыми историями.
И я стал делать то, что никогда прежде не делал, — я учился и задавал вопросы. Я даже стал задерживаться после занятий. В конечном итоге Ли дал мне рекомендацию для поступления на работу в полицию. Я окончил колледж и сделал так, как он мне посоветовал. — Ник пожал плечами.
— И это все?
— Не совсем. Я получил работу, и. Ли стал моим наставником. Примерно одиннадцать лет работа была для меня всем — едой, питьем и сном. Меня очень быстро продвигали по службе благодаря протекции Ли. Еще потому что я упорно работал. Чертовски упорно.
Рокси не сводила с него своих светло-голубых глаз. Ник и сам не вполне понимал, почему рассказывает ей все это, но она была права — лучше она услышит все от него, чем узнает из сплетен.
— Однажды я заметил кое-что странное в отчете, который должен был подать начальству. Кто-то изменил дату и время. — Он замолчал, словно у него внезапно сдавило горло.
— Ли? — участливо спросила Рокси.
Он коротко кивнул. Он так редко говорил о Ли, что сам удивился наплыву эмоций.
— Через несколько лет после нашей встречи. Ли развелся. Развод стал для него тяжелым испытанием. Наверное, Ли было очень одиноко, потому что он вступил в связь с одной нашей информаторшей, очень красивой, но очень проблемной женщиной с длинным послужным списком мужчин, которых она беззастенчиво использовала. Я думаю, он решил, что сможет позаботиться о ней и направить на путь истинный. В этом беда всех копов: они прирожденные рыцари, так и норовят вызволить из беды прекрасную даму и иногда при этом сами попадают в беду. Она убедила его, что ни в чем не виновна, сказала, что ее силой вовлекли в сбыт наркотиков. Ли запал на нее и на ее ложь.
— Я сочувствую. Наверное, это очень обидно.
— Ли был человеком с чистой совестью. Я не верил, что коп может быть таким. Именно, благодаря ему я перестал бороться с авторитетами и понял, зачем существует власть, почему нашей цивилизации это необходимо. И видеть, как низко он пал, было очень… больно. Я потребовал от него объяснений, но он все отрицал. Я искренне хотел ему поверить. Но хотя он поклялся, что этот случай был единственным и никогда больше не повторится, все повторилось вновь. В конечном итоге другие люди стали замечать неладное, и офицеры из Службы внутренней безопасности пришли ко мне и потребовали проследить за ним.
— О нет!
Ник кивнул.
— Я не соглашался, но они сказали мне, что если я не помогу им остановить Ли сейчас, то он окончательно завязнет. В общем, я сделал то, что от меня потребовали, и выяснил, что он на грани того, чтобы украсть улики и уничтожить их. Полицейский в тюрьме — мертвый полицейский, и все об этом знают. Я подумал, что если он уйдет в отставку, расследование будет закрыто и против него не станут выдвигать обвинений.
— Значит, ты спас ему жизнь.
— Для многих людей я стал предателем.
Рокси закусила губу.
— Ник, я сожалею, что тебе пришлось через все это пройти.
Он пожал плечами:
— Как сложилось, так сложилось. Я понял для себя, что амбиции — не самое главное в жизни. Что ради карьеры не стоит ломать себе шею. Теперь я знаю, что действительно важно, — поэтому я и вернулся в Глори и не планирую отсюда уезжать.
— Что? Ты хочешь остаться здесь? Навсегда?
Он улыбнулся, увидев ее удивление:
— Почему нет?
— Я никогда не думала, что ты похоронишь себя здесь, в глуши. — Рокси окинула его взглядом. — Когда ты уезжал из Атланты, ты, случаем, головой не стукнулся?
Он засмеялся:
— Нет, но я убедился в том, что нигде в Атланте не найти персиковый кобблер, который был бы даже вполовину так хорош, как тот, что подают в «Микки и Моди».
В глазах его блеснул огонек.
