помните? Это насчет…
— Да, я помню, в чем дело?
— Моя жена заболела.
— Что с ней такое? Снова обморок?
— Нет… ну да. То есть я хотел сказать — она без сознания, она совсем как мертвая.
— Она мертвая?
— Не думаю — но она в очень тяжелом состоянии. Я боюсь, доктор. Вы можете приехать прямо сейчас?
Последовало недолгое молчание.
— Я приеду.
— Ой, как хорошо! Послушайте, а что мне делать до вашего приезда?
— Не делать ничего. Не трогайте ее. Я скоро буду. Потбери повесил трубку.
Рэндалл торопливо вернулся в спальню. Вид Синтии не изменился. Он хотел было ее потрогать, вспомнил указание доктора и резко отдернул руку. Однако, заметив свой импровизированный стетоскоп, Рэндалл не устоял перед искушением. Услышав успокоительное «тук-тук», он виновато убрал бумажную трубку. Теперь Рэндаллу оказалось нечего делать — только стоять рядом с кроватью, смотреть на Синтию и обкусывать ногти. Десять минут такого плодотворного занятия привели его на грань истерики. Тогда Рэндалл прошел на кухню, достал с верхней полки бутылку, налил полстакана виски, несколько минут смотрел на щедрую дозу народного успокоительного средства, выплеснул ее в раковину и побрел в спальню.
Никаких изменений. Неожиданно Рэндалл вспомнил, что не дал врачу своего адреса. Бросившись на кухню, он схватил телефонную трубку, с трудом держа себя в руках, каким-то образом сумел правильно набрать номер. Ответил женский голос.
— Нет, доктор на выезде. Вы хотите что-нибудь передать?
— Моя фамилия Рэндалл. Я…
— О, мистер Рэндалл. Доктор выехал к вам минут пятнадцать назад. Он будет у вас с минуты на минуту.
— Но у него нет адреса.
— Как? Да нет, я уверена, что он знает адрес, иначе он уже позвонил бы сюда.
Рэндалл в недоумении положил трубку. Все это до крайности странно. Ладно, дадим Потбери три минуты, а потом попробуем поискать другого врача. На сигнал домофона Рэндалл поднялся со стула, покачиваясь, словно боксер после нокдауна.
— Да?
— Потбери. Это вы, Рэндалл?
— Да, да, поднимайтесь.
Прижимая ухом трубку, он нажал кнопку замка. Рэндалл встретил Потбери у настежь распахнутой двери.
— Заходите, доктор, заходите, заходите!
Коротко кивнув, врач прошел мимо него.
— Где пациентка?
— Здесь, она здесь.
Суетливо проводив Потбери в спальню, Рэндалл напряженно замер около кровати, с надеждой наблюдая, как врач осматривает лежащую без сознания Синтию.
— Ну как она? Она поправится? Скажите доктор…
Слегка распрямившись, Потбери недовольно хмыкнул и повернул голову к не находящему себе места Рэндаллу.
— Будьте любезны, отойдите от кровати и перестаньте дышать мне в затылок. Тогда, возможно, мне и удастся что-нибудь выяснить.
— Ой, извините. — Рэндалл испуганно ретировался к двери.
Достав из саквояжа стетоскоп, Потбери некоторое время прослушивал Синтию, затем передвинул прибор и вслушался снова. В конце концов он вытащил черные резиновые трубки из ушей, и Рэндалл, все это время тщательно пытавшийся прочесть что-нибудь на его непроницаемом лице, с надеждой шагнул вперед. Однако Потбери не обратил на него никакого внимания. Теперь врач двумя пальцами оттянул веко Синтии и всмотрелся в ее зрачок, передвинув тонкую безжизненную руку так, что она свесилась с кровати и постучал молоточком по локтю, после чего выпрямился и несколько минут просто смотрел на пациентку. Рэндаллу хотелось кричать и ломать мебель.
Потбери проделал еще несколько странных, почти ритуальных телодвижений, входящих в репертуар каждого терапевта. Некоторые из этих действий Рэндалл — так ему по крайней мере казалось — понимал, некоторые — точно нет.
— А что она делала вчера, после того как вы ушли от меня? — неожиданно спросил врач, закончивший, по всей видимости, осмотр.
— Так я и думал, — умудренно кивнул он, выслушав сбивчивый рассказ Рэндалла. — Все это связано с утренним ее шоком. И ведь виноваты вы, а не кто другой.
— Я виноват?
— Вы были предупреждены. Вам не следовало и близко подходить к подобному человеку.
— Но… но… ведь вы предупредили меня после того, как он ее напугал. Было похоже, что замечание Рэндалла несколько обеспокоило врача.
— Пожалуй да, пожалуй да. Мне показалось, что кто-то предупреждал вас еще до меня. В любом случае нужно было понимать, с какой тварью имеете дело. Однако сейчас эта тема мало интересовала Рэндалла.
— А как она, доктор? Она поправится? Ведь она поправится, правда?
— На вашем попечении, мистер Рэндалл, оказалась очень больная женщина.
— Да, я понимаю, что она… но чем она больна?
— Lethargica gravis на почве психической травмы.
— А это опасно?
— Достаточно опасно. Однако при соответствующем уходе она должна поправиться.
— Все, что угодно, доктор, все, что угодно. Деньги не проблема. Что мы теперь сделаем? Отправим ее в больницу?
— Ничего хуже и не придумаешь, — отмахнулся Потбери. — Проснувшись в незнакомой обстановке, она может снова потерять сознание. Держите ее здесь. Вы можете так организовать свои дела, чтобы находиться при ней непрерывно?
— Конечно, могу.
— Вот так и сделайте. Не отходите от нее ни днем, ни ночью. Лучше всего, если, проснувшись, она увидит свою комнату, а также вас — рядом и бодрствующего.
— Но ей наверняка нужна сиделка?
— Не думаю. С ней, собственно, ничего не надо делать — только следить, чтобы была тепло укрыта. Ну разве еще — чтобы ее ноги находились чуть выше головы. Подложите по паре книг под ножки кровати с нужной стороны — и все.
— Сейчас же сделаю.
— Если такое состояние продлится неделю или около того, подумаем о глюкозных вливаниях или еще о чем-нибудь в этом роде. Потбери наклонился, застегнул свой саквояж и поднял его с пола.
— Если ее состояние изменится — звоните.
— Обязательно. Я… Рэндалл осекся на полуслове, последние слова врача напомнили ему о забытом обстоятельстве.
— Доктор, а как вы нас нашли?
На лице Потбери появилось изумление.
— Что вы имеете в виду? Ваш дом совсем легко найти.
— Но я не говорил вам адрес.
— Что? Чепуха.
