Блатные и уличные песни

Полюбил Катю, поверил
И квартиру Кате снял.
Перед людями лицемерил,
Воровал, Кате таскал.

Но квартиры стало мало:
Платья мягкие, как пух,
Итальянские картинки
Захотелось Кате вдруг.

Захотелось Кате сразу
Шелк, и бархат, и фарфор,
Чтоб коляска воровская
С шиком ездила во двор.

«Это, Катя, денег стоит,
Если взять да посчитать…»
Катя плачет, Катя стонет,
Посылает воровать.

Раз осенней темной ночью
Я с базара прихожу
С разбитой головою,
Посинел и весь дрожу.

Прихожу я ближе к дому,
Начинаю я стучать:
«Что ж ты, Катя, не откроешь,
Перестала узнавать?»

А мне дворник отвечает:
«Я в квартиру не пущу,
Если будешь беспокоить,
Я в милицию сведу».

«Ах ты, Катя, где ты, Катя?
Может, Катя умерла?»
А мне дворник отвечает,
Что квартира занята,

Катя мебель и посуду
Всю с собою увезла…

КАРЬЕРА

Помню, в начале второй пятилетки
Стали давать паспорта.
Мне не хватило рабочей отметки,
И отказали тогда.

Что же мне делать со счастием медным?
Надо опять воровать.
Помню: решил я с товарищем верным
Банк городской обобрать.

Помню ту ночь, ленинградскую, темную.
Быстро в санях мы неслися вдвоем,
Лишь по углам фонари одиноко
Тусклым мерцали огнем.

В санях у нас под медвежею полостью
Желтый лежал чемодан.
Каждый из нас, из решившихся полностью,
Холодный нащупал наган.

Вот мы подъехали к зданью высокому,
Вышли и тихо пошли.
А сани с извозчиком быстро отъехали,
Снег заметал их следы.

Двое зашли в подворотню высокую,
Чтобы замки отпирать.
Третий остался на улице темной,
Чтобы на стреме стоять.