Он наверняка увидел вспышку беспокойства в ее глазах.
— Иди внутрь, — приказал он и повернулся к санитарам, которые выбирались из задних дверей машины скорой помощи. Один из них тащил рюкзак с инструментами. Другой нес кислородный баллон и портативную систему жизнеобеспечения.
— Мы им теперь займемся. Эй! — Один из них явно узнал Макса и Элли. — Рад видеть, ребята. Парень свалился с балкона? Трое действуют по схеме, я послежу за его состоянием.
Элли отступила назад, пока санитары подходили.
— Прихвати шейный воротник! — крикнул один другому. — И носилки!
Она скользнула в дверь и не останавливалась, пока не очутилась у кроватки. Пока она была снаружи, уже слегка стемнело, и ей пришлось несколько раз моргнуть, чтобы привыкнуть к темноте. Было тихо, поэтому она решила, что малышка все еще спит, но ее сердце замерло, когда она поняла, что ребенок уже проснулся. Мышонок не плакала, но пристально смотрела на мать. Элли показалось, что в этом взгляде она видит узнавание. Доверие. Она не испугалась, потому что знала, что человек, который любит ее больше всего на свете, обязательно вернется. Элли сглотнула и обнаружила на своих губах улыбку.
— Все будет хорошо, — прошептала она. — Сейчас я только помою руки, а потом возьму тебя из кроватки и больше не отпущу, честное слово.
Через некоторое время вместе с ребенком на руках Элли встала у дверей и стала наблюдать за работой команды врачей скорой помощи под руководством главврача. Они уже надели на пострадавшего фиксирующий воротник, его лицо закрывала кислородная маска. Он был подключен к капельнице, и менеджер гостиницы помогал поддерживать емкость с жидкостью. Давящая повязка защищала разорванную руку, а на перелом наложили шину. Полиция тоже уже приехала. Женщина-офицер отправилась наверх присмотреть за детьми, двое других уводили женщину, которая уже перестала плакать, но была в состоянии шока и не оказывала ни малейшего сопротивления.
Носилки были готовы. Врачи положили пострадавшего на спину, так чтобы правильно расположить позвоночник. На улице было еще достаточно светло, чтобы увидеть то, что до этого было незаметно. В боку у мужчины торчала ручка ножа. Его ударили до падения, или он держал нож в руках и, падая, на него напоролся? Как бы то ни было, это было ужасно.
Врачи действовали быстро и слаженно. Из бинтов они сделали особую повязку, чтобы зафиксировать предмет в одном положении.
— Переносим его и везем! — скомандовал один из них.
— Оставляю его на вас. Состояние достаточно стабильное.
Макс отступил в сторону, в то время как они взялись за носилки. Он наблюдал, как они поднимают пострадавшего, и его взгляд упал прямо на Элли, которая по-прежнему стояла в дверях с ребенком на руках.
Толпа расступилась, давая врачам дорогу. Всем хотелось посмотреть, чем закончится история, — чтобы машина отъехала, желательно с включенными мигалками и завыванием сирены. Полиция тоже скоро отправится и, возможно, заберет женщину с детьми.
Но Макс не уехал на «скорой». Он снял перчатки и бросил их в большую кучу бинтов, салфеток и прочих отходов, которые остались на асфальте после перевязки. Потом он подошел к Элли. Его тон и выражение лица были суровы.
— Собирайся, — скомандовал он. — Я тебя здесь не оставлю. Пойдем домой.
Глава 7
— Вашей сестре нельзя покидать гостиницу.
— Что? — Макс поднял взгляд от кроватки, наполненной детской одеждой и прочими вещами, которую запихивал в багажник машины.
— Она не может уйти, — нервно произнес менеджер. — Полиция, возможно, захочет снова с ней побеседовать. Она — главный свидетель.
— Она ведь уже дала им показания. Они могут поговорить с ней еще раз, позже. Лучше всего завтра. Я же оставил вам наш домашний адрес.
Менеджер выглядел сбитым с толку. В его ведомстве произошли события, с которыми ему совсем не хотелось разбираться. Макс ощутил сочувствие.
— Я понимаю, это кажется странным. Она могла бы с самого начала поехать ко мне, но она очень независимая женщина, моя сестра. Предпочитает отвечать за себя самостоятельно.
Сейчас, правда, она не высказывала никаких возражений против того, чтобы он взял проблемы на себя. Элли сидела на заднем сиденье, Мышонок в детском креслице — рядом с ней. Она все это слышала, но не вступала в беседу, хотя выглядела так, словно способна взорваться в любой момент. Макс улыбнулся менеджеру и понизил голос:
— Знаете, вообще-то она меня не очень-то любит. Мне нравится развлекаться и ездить на мотоцикле. Она считает, что в моем доме неподходящая обстановка для новорожденной.
— Понимаю, — пробубнил менеджер.
Макс захлопнул крышку багажника, чтобы Элли его не услышала:
— Но здесь тоже оказалось не очень-то спокойно, не так ли? Я не могу оставить ее с ребенком в месте, где людей протыкают ножами и выбрасывают с балконов.
— Раньше у нас ничего подобного не происходило. — Менеджер чуть было не начал заламывать руки. — Вся эта полиция… кровь… Они даже ленту натянули, видите? На случай если парень умрет и это место станет местом преступления. Что теперь будет с моим бизнесом?
Ленту Макс видел. Повезло, что они успели вынести большую часть вещей из здания до того, как стало невозможно пройти к двери. Теперь нужно было срочно убраться отсюда. Элли сейчас вряд ли захочется снова отвечать на вопросы. Да и с ним самим они наверняка захотят поговорить, и нужно подумать, что он им скажет по поводу его отношений с их ключевым свидетелем.
Запутанная сеть обмана. Нити опутывали его все туже, и связно мыслить становилось сложнее. Все, что ему оставалось, — положиться на инстинкт и надеяться, что он выручит его, как и прежде, в ситуациях, которые он не мог контролировать. Он, конечно, был не уверен, что в прошедшие несколько недель инстинкт сработал верно, но сейчас ему оставалось только продолжать ему следовать. Не мог же он оставить Элли здесь одну. Она и так была достаточно слаба, а эти события наверняка стали для нее серьезным потрясением. Менеджер беспокойно топтался рядом с его машиной, но Макс не обратил на это внимания и сел за руль. Ему пришлось поднапрячься, чтобы проехать мимо нескольких полицейских машин, которые как раз прибыли на место. Глядя в зеркало заднего вида, он заметил, что менеджер оживленно беседует с офицером полиции, показывая на его отъезжающую машину. Он подавил вздох — сколько времени пройдет, пока представитель закона постучится к ним в дверь?
В какую-то секунду Макс собирался проехать мимо своего дома и отвезти Элли и Мышонка куда- нибудь в другое место, где их никто не найдет. Ни полиция… ни Маркус Джонс. Но что тогда? Все равно ведь они будут полностью от него зависеть. Но почему эта перспектива кажется Максу в чем-то привлекательной? Бред какой-то. Вся неделя — это совершенный бред. И когда Макс пришел к этому неизбежному выводу, он как раз оказался у своего дома.
— Мы приехали. — Слова, в которых звучала некоторая обреченность, повисли в тишине. Макс обернулся и увидел огромные глаза Элли на мертвенно-бледном лице.
— Извини меня, Макс… — прошептала она. — От меня одни проблемы.
Да уж, действительно. Она и малышка в мгновение ока перевернули его жизнь с ног на голову, но самое ужасное, что Макс до сих пор просыпался по ночам, думая о том, что могло случиться, если бы она его не встретила. Да, она не шла у него из головы. Может быть, с того самого момента, когда упала прямо в его объятия и храбро потребовала немедленно ее отпустить.
А может, все дело в Мышонке. Он привязался к ней — что неудивительно, учитывая, сколько времени они провели кожа к коже, в контакте «кенгуру».
Хотя какая разница. Теперь он все равно по горло в этой истории. И пока эта храбрая Элли снова не
