Александр Федорович сначала отвез Венечку на его «Проспект Мира», потом Ромку с Лешкой на их «Рижскую». То есть не прошло и десяти-пятнадцати минут, как, расставшись с племянником, брат с сестрой оказались дома. Но стоило им переступить порог, как раздался телефонный звонок, и Валерия Михайловна с трубкой в руке вышла в прихожую.
— Это вас.
— Кто? — удивилась Лешка.
— Друг ваш, Венечка. Третий раз уже звонит. Неужели за целые сутки не смогли наговориться?
Ромка взял трубку у мамы, а Лешка кинулась к параллельному телефону.
— Я не хотел ни на чем настаивать и тем более спорить с племянником, — взволнованно заговорил Венечка, — но только то была его машина с царапиной в виде молнии, я не мог ошибиться. А еще я вспомнил, что следы масла в той коробке на его работе напоминали отпечаток пистолета, и теперь понятно, почему ими заинтересовались менты.
— Но он же нас уверял, что ни разу не подъезжал к своей даче! — воскликнула Лешка.
— Я тоже не стал ему перечить, но ночью я его хорошо видел, — прибавил Ромка. — А когда ходил с его соседкой за граблями, она жаловалась, что племянник миллион раз проезжал мимо ее дачи, но ни разу ни сам не зашел, ни ее к себе не пригласил.
— Когда? Весной? — затаил дыхание Венечка.
— Ну да. Она с конца марта по выходным на свою дачу ездит.
— Ну и ну! А если он и впрямь оружием торгует? Дело прибыльное. Может быть, у него в фирме не все идет гладко, и он таким образом решил поправить свои дела?
Ромка молчал, а Лешка, округлив глаза, растерянно прошептала:
— А если племянник занялся такими делами, то мы, разузнав все, его заложим, да?
— Нет, — твердо сказал Ромка. — Мы его друзья, и если он во что-то влип по недомыслию или недоразумению, то заставим его одуматься. Но что племянник на такое пойдет, можно допустить лишь на одну миллионную долю процента, да и то с большой натяжкой. Ну не могу я поверить в то, что он мог пригласить вас на дачу, где дело нечисто. Он бы тогда или обтяпывал его в другом месте, или повременил бы с уборкой.
— И что ты намерен делать? — спросил Венечка. Лешка так и знала, что Ромка сейчас заявит: «Буду думать».
Глава X
Лечение мороженым
Через некоторое время, оттолкнув от сестры изрядно соскучившегося по ней Дика, Ромка плюхнулся рядом с ней на диван. После бессонной ночи глаза у Лешки слипались, к тому же очень болели горло и голова. Но ее брат и не помышлял о сне.
— Лешка, послушай!
Глаза у Ромки приобрели азартный блеск, и девочка поняла, что случилось как раз то, чего она больше всего и опасалась: теперь он займется новым расследованием и совсем забросит учебу. С другой стороны, она твердо знала, что раз племянник попал в беду, то им нельзя оставаться в стороне.
Ромку же не мучили никакие сомнения.
— Давай раскроем это дело! — убедившись, что их не слышат родители, зашептал он. — С чего начать, я уже знаю. С расследования мнимого ограбления фирмы, которое вы с Венькой хотели от меня утаить, бессовестные вы люди. Давай выкладывай еще раз, кого и что вы там видели, только медленно и по порядку.
И Лешка хриплым голосом в который раз поведала брату о том, как кто-то выманил из турбюро Верочку — новую сотрудницу Александра Федоровича, — а затем учинил в помещении жуткий разгром и почему-то ничего при этом не взял. А сообщил об этом племяннику Дмитрий Сергеевич, директор соседнего магазина. Он-то и услышал грохот падающих стеллажей, заметил в коридоре какую-то тень, потом заглянул в дверь, позвонил племяннику и вызвал милицию.
— Ну, а менты обратили внимание на грязную коробку, и теперь мы знаем, почему: там был след от пистолета, — закончила она свое повествование.
Ромка думал недолго.
— И там, и там фигурирует оружие. Значит, эти два события — пистолет в телевизоре на даче у племянника и разгром его офиса — звенья одной цепи, так? И если бы он действительно торговал оружием, то такое бы могли подстроить его конкуренты в назидание или еще зачем-нибудь. Иначе почему они не взяли деньги? Если люди — преступники, то они не брезгуют никаким доходом. Я бы на их месте взял деньги хотя бы для того, чтобы скрыть истинную причину проникновения в чужую фирму.
— Может быть, там что-то искали? — предположила Лешка.
— И это может быть. Не будем зря гадать, пока у нас нет никаких исходных данных. Найдем их — тогда и станем делать выводы.
Рассказав брату о Дмитрии Сергеевиче, возглавляющем магазин для садоводов и огородников, Лешка вспомнила о найденной на полу гостиной коробочке спичек с цветочками на этикетке и непонятной надписью «Камассия».
— Да, кстати, смотри, что я там нашла! Около стола валялись. Но ни племянник, ни Алексей их не теряли.
— Камассия, камассия… — Ромка прочел непонятное слово. — Что такое комиссия — знаю, а вот камассия — нет. Что это значит, Лешка?
Сестра зевнула.
— Цветок такой, нарисовано же.
— А почему я о нем не знаю? Что за цветок?
— Да какая тебе разница!
— Большая. Давай, объясняй!
Лешка нехотя поднялась с дивана и, порывшись на книжных полках, нашла толстенную книгу о садовых и комнатных цветах.
— Дай сюда!
Ромка выхватил у нее фолиант, сам нашел доселе неизвестное ему название и приступил к чтению.
— Итак, камассия, листья мечевидные, сизо-зеленые, рыхлые кистевидные соцветия… В природе растет в умеренных зонах Северной Америки… Цветки сине-фиолетовые, голубые или белые. Так себе цветочек, невзрачный какой-то, — прокомментировал он и воскликнул: — О, да от него польза есть! Глянь, индейцы употребляют в пищу луковицы этой самой камассии. Вместо картошки, что ли? Наверное, и ресторан назвали так из-за съедобности этого цветка. Должно быть, там эти клубни подают на стол.
Лешка пожала плечами и откинулась на подушку. Отвечать не было сил.
А Ромка от возбуждения стал еще энергичней.
— Ты хоть понимаешь, что это и есть наша первая улика? Значит, на даче кто-то был. И я понял, когда он туда проник. Тогда, когда мы в киоске выясняли отношения с нашими ментами и больше ни на что не обращали внимания.
— В другое время мы б его заметили, — согласилась Лешка.
Ромка вертел-вертел в руках спички и вдруг вскрикнул так громко, что из кухни выглянула мама.
— А нельзя ли потише?
Ромка подвинулся ближе к сестре.
— Смотри, что здесь написано.
Лешка приблизила коробок к глазам. На его обратной стороне корявым почерком были нечетко нацарапаны два числа: 17 и 19. После каждого из них стояла точка.
Ромка вскочил с дивана и снова сел. Его азарт все возрастал.
— Надо выяснить, что они означают. А какое, кстати, у нас сегодня число?
