— Не свисти!
— Нисколько. Он умер, Алиса. Умер, понимаешь? Вопреки твоим утверждениям о его прекрасном здоровье.
— Шит!
Анина собеседница бросила трубку. «Разгневалась… — констатировала Светлова. — Это неплохо. Иногда, чтобы события продвинулись и начали развиваться, полезно спровоцировать противника и вывести его из себя».
Чтобы не загружать пока капитана Дубовикова излишней информацией, Светлова ничего не сказала ему о женщине в темной монашеской одежде.
А ведь было и еще кое-что крайне любопытное из того, что узнала Светлова в доме орнитолога Комарова. Одновременно с Селиверстовым дом Марии Погребижской навещала женщина в темной монашеской одежде и черном платке.
Невысокая, полная… И в отличие от Максима, она из дома Погребижской — пленка это зафиксировала — вышла.
И Аня Светлова, убитая приговором капитана, поставившим на ее версии крест — напуганная разоблачением «бабуля-шантажистка» убивает журналиста Селиверстова, — с удовольствием переключилась на эту тему. Тем более что капитан сам посоветовал: не зацикливаетесь на одной версии, работайте, Аня, и над другими…
Неизвестная женщина навещала дом Марии Погребижской в тот злополучный вечер. Очень интересно! Все это означает, независимо от того, связано ее появление с убийством Максима или нет, что женщина эта может что-то знать. Но как ее найти, даже имея на руках фотографию? Это просто удача, что любитель птичек Комаров снял случайно на камеру эту посетительницу Марии Погребижской и любезно сделал для Ани снимок.
Размышляя на эту тему, Светлова задумчиво свернула на Большую Дмитровку. И вдруг остановилась. На углу, напротив Ленкома, стояла монашенка.
Эти женщины в темном монашеском одеянии, собирающие подаяние, стали уже неотъемлемой частью московских улиц и метро.
Светлова достала из сумочки деньги.
— Да на вас просто лица нет, — заметила Анна, протягивая их монашенке.
И правда, казалось, что эта собирающая подаяние монашенка вот-вот упадет в обморок, настолько уставшим и осунувшимся было ее лицо.
— Что делать, что делать, — пробормотала женщина.
— Это у вас задание, что ли, такое? — спросила Аня.
Женщина промолчала.
— Поговорите со мной, — попросила Аня, протягивая ей деньги. — Я пожертвую вам еще. Есть ведь какая-то сумма, которую вы должны за день собрать?
Ну, план, так сказать?
Женщина снова промолчала.
— Ну, что вам тут стоять-то? — продолжала уговаривать Светлова. — Мне кажется, вы скоро просто свалитесь от усталости.
— Не задание это называется, а послушание, — объяснила наконец, все-таки нарушив свое неприступное молчание, женщина в темной одежде.
Слово за слово, и выяснилось, что собирание денег на московских улицах было одним из видов «послушания», то есть обязанностью, которая возлагалась в монастыре на послушниц. А «послушница» — это следующая вслед за «паломницей» ступень в монастырской иерархии. И всем женщинам в монастыре назначают послушание. Одни работают на кухне, другие стирают, третьи убирают. А кто-то должен и собирать подаяние, поскольку другого способа прокормиться у обители нет.
— Извините. А вы случайно никогда не видели вот эту женщину? — Светлова достала фотографию, сделанную Комаровым.
Некоторое время монашенка рассматривала снимок.
— Я ее, кажется, знаю, — наконец сказала она. — Она когда-то стояла на Сретенке, у церкви Троицы в Листах. Там ее место.
— Она что же — тоже собирала там подаяние?
— Да.
— Тоже послушание у нее такое?
— Да, конечно… Только что-то давно я ее там больше не вижу.
— А откуда она? Вы случайно не знаете?
— Да, кажется, из Переславля-Залесского, из монастыря Федора Стратилата.
"Послушница, паломница… — задумалась Светлова. — Нет, наоборот: сначала низшая, ступень в монастырской иерархии — «паломница»… А потом уже «послушница»…
Паломница — это та, что просто приходит в монастырь, с котомочкой. И ей дают приют. Она там живет, работает… А что, если?.."
Анины размышления прервал телефонный звонок.
Глава 13
