состоянии Светлане.
Я сидела в салоне милицейской машины и боролась со сном. Голова приятно кружилась, меня влекло за собой и ненавязчиво укачивало какое-то стремительное течение. Я представляла себя осенним листком, несущимся в потоке воды, маленьким корабликом, плывущим по бурной реке. «Как мало, в сущности, надо человеку, – рассуждала я про себя. – Сначала, не задумываясь о дальнейшей судьбе, он рискует жизнью, потом осознает, что перед лицом смерти все его заботы и дела не более чем тлен, суета сует, и это, как ни странно, его успокаивает. Потом наступает эйфория, кажется, что он обманул злой рок, что он избранный, любимчик, которому выдан мандат на бессмертие. По сути же, он просто четко выполнял свою работу».
В очередной раз я разлепила глаза и тут увидела его. Он вышел из обгоревшего бокса, широкими уверенными шагами пересек заснеженный пустырь и подошел к машине. Дверца автомобиля открылась. Бездонные голубые глаза с тревогой уставились на меня.
– Вы живы? – словно за кадром, прозвучал его голос.
– Да, – не своим голосом ответила я. Щекочущий зимний воздух приятно холодил лицо.
Капитан улыбнулся. Мы обменялись рукопожатием. Капитан долго не выпускал моей ладони из своих горячих рук. Потом, как во сне, я вышла из машины, и, не сговариваясь, мы направились в сторону ворот, к дороге.
– Вас, кажется, зовут Татьяной? – улыбнулся он.
Я кивнула. Отчего-то говорить совсем не хотелось. Казалось, что слова могут помешать столь неожиданно установившемуся единству душ, которое бывает между людьми только во сне.
– А я – капитан Загуляйко Максим Михайлович.
– Вы – Загуляйко? – удивленно переспросила я.
– Так и есть.
Пелена мигом спала с моих глаз. Теперь я уже не могла вернуться в то прежнее состояние эйфории, не могла поймать то удивительное ощущение полета, которое только что захватывало меня целиком, увлекало в головокружительные выси. Оно вдруг оставило меня, спустило на землю и улетело прочь. Бетонный забор, мимо которого мы шли, казался бесконечным.
– Я провожу вас до машины, – поддерживая меня под локоток и подстраиваясь под мой шаг, произнес Загуляйко.
– До машины?
– Если позволите. Вы ведь справитесь с управлением? Впрочем, я лично готов вас подвезти до дома.
– Но откуда вам известно...
– Я все знаю, Татьяна, – не дал мне договорить капитан. – Вы хороший детектив и отлично справляетесь со своей работой. Если бы не вы, не ваш звонок... Вы настоящий профессионал. А я... я... В общем, лажанулся я...
– Не наговаривайте на себя. Вы на месте преступления, и вроде бы никто не пострадал... кроме самого убийцы.
– Да- да. На полшага... Таня, я отставал от вас всего на полшага.
Мне нечего было сказать, я лишь отвела взгляд от его ярких глаз.
В них было искреннее сожаление. Загуляйко принялся подробно излагать, как он расследовал дело Ветрова, как побывал в ресторане, в бане, а потом искал Комарова по всем заправкам, потому что понял: Таня Иванова пошла на таран!
– ...Как все гениальное, афера оказалась проста. Кому больше всех была выгодна смерть Кирилла? Маргарите. Пара фужеров с отпечатками пальцев, труп в бассейне, и капитан Загуляйко на крючке! Комаров все продумал до мелочей, даже умудрился подкинуть клипсу Маргариты в квартиру Петра. И тут появляетесь вы! Его гениально выстроенная афера начинает разваливаться и в конце концов рушится как карточный домик. Для чего, Танюша, я вам все это рассказываю? Для того, чтобы хоть один человек в Тарасове знал, что моя совесть чиста и на душе у меня спокойно. Потому что я не собираюсь вызывать сюда следственную бригаду. Не стоит этот человек того, чтобы тратить на него время. Кстати, Маргарита Михайловна в курсе, что вы продолжили расследование. Так что можете смело требовать с новоиспеченной владелицы автосалона кругленькую сумму.
Капитан вернулся на место происшествия, а я поехала домой. «Девятка» все набирала и набирала скорость, пока гаражи, заправка и Новоастраханское шоссе не остались далеко позади...
Эпилог
Через день на последней страничке местной газеты я наткнулась на стандартный некролог: на тридцать первом году жизни скоропостижно скончался от сердечного приступа генеральный директор и владелец самого крупного и престижного автосалона Тарасова Кирилл Аркадьевич Ветров. Коллектив «Континент-авто» глубоко скорбит по поводу безвременной кончины, и прочее, и тому подобное...
Я отложила газету в сторону. Стало быть, скоропостижно скончался от сердечного приступа?! Вот что значат деньги!
Скорее всего, Маргариту уже выпустили из СИЗО, так что пора мне обратиться к мадам Ветровой за премиальными. В конце концов, капитан Загуляйко прав, – я проделала огромную работу и теперь имею право на достойное вознаграждение и красивый отдых где-нибудь подальше от Тарасова, желательно в теплых краях. Там, у берегов ласкового моря, в тени раскидистых пальм я не буду читать газеты, смотреть телевизор, гоняться за преступниками. Я буду плавать, ходить босиком по песку и есть сочные фрукты. Поэтому денег мне надо много!
В своих мечтах я унеслась достаточно далеко, поэтому неожиданно раздавшийся звонок в дверь заставил меня вздрогнуть.
Маргарита Ветрова собственной персоной, облаченная в розовую шубку, растерянно улыбаясь, переступила порог моей квартиры.
– Танечка, спасибо! – выпалила она.
– Проходите, пожалуйста. Может быть, кофе или коньячка?
– С удовольствием, – все больше расцветая в улыбке, кивнула Маргарита.
На лице ее не было скорби, какая обычно бывает после потери любимого человека. От ее веселости и жизнерадостности меня чуть не передернуло. Неужели Маргарита забыла о смерти мужа? Если бы я лично не расследовала это дело, подумала бы, что первоначальная версия капитана Загуляйко верна.
Словно прочитав мои мысли, Марго вздохнула и изрекла:
– Я так устала от ревности, обид и вечного ожидания Кирилла. За последние полгода моя жизнь превратилась в кошмар. Когда Кирилл пропал, я не находила места, а теперь... Я не чувствую ничего, кроме свободы! Я как будто вновь стала себя той беспечной студенткой, какой была до замужества. Вам может показаться странным, но теперь мне кажется, что я никогда не любила Кирилла и совершила ужасную ошибку, согласившись выйти за него замуж.
– Вы правы. Не стоило уводить Ветрова у своей однокурсницы. Узнав о вашей свадьбе, несчастная девушка пыталась покончить жизнь самоубийством. Людмила спрыгнула с крыши своего дома. Теперь она инвалид.
– Боже мой! – захлопала накрашенными ресницами Маргарита. – Я ничего не знала. Мне казалось, что между Людой и Кириллом не было ничего серьезного. Неужели Людмила решилась на суицид?
– Решилась. Только попытка уйти из жизни не удалась. Люда осталась жива. У нее поврежден позвоночник и отказали ноги, но ей еще можно помочь. Людмиле необходима операция, а на нее, как вы понимаете, требуются немалые деньги.
– Да, конечно. Я поняла, – растерянно закивала головой Маргарита. – Я обязательно ей помогу. Вы мне дадите адрес Людмилы? Я даже не знаю, где она живет.
Нацарапав на листочке название улицы и номер дома, я вручила его Ветровой.
– Сестра Людмилы работала у вас домработницей, – предупредила я.
После этой фразы Маргарита и вовсе смутилась, вскочила со стула и закрыла лицо ладонями. Потом достала из сумочки толстый конверт и протянула мне:
– Спасибо за помощь. Не буду терять время попусту, сейчас же поеду к Людмиле. – И, не оглядываясь, она вылетела из квартиры, застегивая на ходу шубку. Словно прощальный гудок теплохода, засвистел закипевший чайник.
Итак, свою честно заработанную премию я получила, Людмиле помогла. Что еще? Ах да, мой дорогой журналист!
Недавно руководство «Бегемота» поручило Евгению Прутикову посетить небезызвестный автосалон «Континент-авто» и взять интервью у нового хозяина, то есть хозяйки. Встреча с секретаршей была неизбежна, и на этот раз дело закончилось настоящим свиданием и походом в кино.
Петр до сих пор не теряет надежды вновь обрести благосклонность молодой вдовы Ветровой. Но Маргарита, как говорится, обретя свободу, не торопится с ней расставаться.
Светлана познакомилась с замечательным парнем, вычеркнув навсегда из своей жизни Андрея. Оно и правильно – всякая любовь продолжается столько, сколько того заслуживает ее объект.
Что касается моей личной жизни, то тут все по-старому. Работа чередуется с отдыхом, одиночество скрадывается непродолжительными романами. Я счастлива, что могу вести такой образ жизни, и менять его не собираюсь. Как хорошо, что я не замужем, что не надо бежать за продуктами и готовить обед, не надо разбирать шкафы и гладить мужские рубашки, не надо разнимать подравшихся ребятишек. Вот и сейчас, любуясь на свое отражение в зеркале, я думаю о том, сколько раз мы еще успеем встретиться с голубоглазым капитаном, прежде чем я отправлю его в отставку?
