ничего не боятся. А они не глупее нас.
— Назад! — скомандовал Аято. — Глупый риск неуместен. Лучше идти грязным, чем оказаться на дне!
Словно в подтверждение его слов, из воды с огромной скоростью выскользнули два длинных щупальца. В долю секунды они опутали одного зверя и резко дернули вниз.
Раздался сильный всплеск. Стадо мгновенно рванулось от озера и быстро исчезло. И лишь большие круги на ровной глади напоминали о случившейся трагедии.
А вокруг по-прежнему все тихо и спокойно.
— Ну хорошо, — вымолвил Саттон. — Нельзя — так нельзя. Честно говоря, часто мыться вредно. Особенно в таких местах.
— Замолчи, болтун, — произнес гигант. — Ну и мразь же сидит в воде! Бедный Ариго… Упокой Господь его грешную душу!
Вацлав опустился на колени и начал креститься. Трудно сказать за кого он молился. То ли за душу Саччи, то ли за свое собственное чудесное спасение.
Ему никто не мешал. Все словно зачарованные смотрели на озеро. Оно было не столь уж и велико, но скрывало в себе кровожадного гигантского монстра.
Радиация и здесь произвела на свет какую-то ужасную тварь. К такому трудно привыкнуть.
Лет двести назад мерзкое существо сидело бы в луже и ловило крошечных насекомых. Человек мог раздавить его, даже не заметив, а теперь хищник сам охотится на людей.
Разложив мясо по рюкзакам, воины двинулись в путь.
Дорога на север была хорошо видна. Она вновь углублялась в непроходимые джунгли, и запас продовольствия действительно оказался нелишним.
Земляне шли небыстро. Сказывалась накопившаяся физическая и моральная усталость.
Отряд путешествовал уже почти полтора месяца. Олесь и Тино слегка отстали.
— Знаешь, о чем я думаю? — проговорил японец. — О посланнике. Очень необычный человек. Он шел до Наски совершенно один. Ему часто приходилось останавливаться, чтобы добывать пищу. Ведь большой запас с собой не возьмешь. У него не было даже хорошего оружия. Бедняга страдал девяносто дней — и только ради того, чтобы попасть в темницу Яроха!
— Тебя мучает вопрос, почему оливиец пошел на такие жертвы? — догадался Храбров.
— Да, — кивнул Аято. — Что заставляло тасконца идти к столице арка, терпеть лишения и рисковать жизнью? И, в конце концов, несчастный расстался с нею! Ради чего?
— Не знаю, — произнес русич. — Либо это великий сумасшедший, либо человек, одержимый великой идеей. Собственная жизнь для него не имела ни малейшего значения. Ясно одно — он действительно преодолел все преграды и верно указал нам путь. Только старик может ответить на интересующие тебя вопросы. Правда, у меня есть сомнения, что мы его найдем…
— По-моему, ты ошибаешься, — усмехнулся самурай и указал на пень, стоящий справа от дороги.
В сплошной кромке леса образовалась небольшая выемка, и именно в ней, опираясь на палку, сидел старец. Простая рубаха, широкие штаны, аккуратная, коротко, подстриженная борода и длинные седые волосы.
Оливиец низко опустил голову, и создавалось впечатление, будто он дремлет.
Самое удивительное заключалось в том, что отряд прошел мимо тасконца, и никто его не заметил. А ведь старик сидел в трех метрах от дороги!
Тино громко свистнул. Друзья тотчас обернулись и замерли. Взгляды воинов были прикованы к незнакомцу. Оливиец поднял голову и внимательно посмотрел на путников.
— Двенадцать, — с улыбкой вымолвил старик. — Следовало бы сразу догадаться. Священное число. Все как всегда. Ни века, ни тысячелетия не меняют правил.
— Кто вы такой? — спросил Олесь.
— Аргус Байлот, — спокойно ответил тасконец.
— Зачем мы вам понадобились? — поинтересовался Стюарт.
— Мне? — рассмеялся оливиец. — Нет, мне вы не нужны! Есть силы куда более могущественные. Именно они вершат наши судьбы. Я — лишь орудие в их руках. О вашем появлении меня оповестили три с половиной года назад. Но тогда еще было не время.
— Не время для чего? — взволнованно уточнил Крис.
— Молодой человек, не надо спешить, — Байлот поднялся с пня. — Я слишком долго ждал этой встречи. Пришлось даже послать на поиски своего ученика. Судя по тому, что его нет с вами, бедняга Ялон погиб. Видения никогда не обманывают…
— Значит, вы сознательно отправили несчастного на верную смерть! — возмущенно воскликнул Храбров. — Жестокий поступок.
Старик внимательно посмотрел в глаза землянину.
— Никогда не спешите с выводами, — сказал Аргус. — Сделать ошибку легко, а исправить ее очень трудно. Да, я знал о том, что мой ученик погибнет, но это было известно и Ялону. Он с честью выполнил важную миссию и замкнул цепь событий. У каждого — свое предназначение. Наши имена бесследно исчезнут в часах времени, а поступки изменят ход истории.
— Красивые слова, — возразил Жак. — Однако мы бы хотели получить более конкретные ответы.
— Не сейчас, — поднял руку тасконец. — Я далеко ушел от дома, встречая ваш отряд. Теперь пора возвращаться. О серьезных вещах следует беседовать в спокойной обстановке. Проводив меня, вы узнаете много интересного о прошлом, настоящем и будущем. Не стоит здесь задерживаться надолго.
Байлот вышел на дорогу и неспешно побрел на север. Воинам ничего не оставалось, как последовать за старцем.
Пройдя около десяти километров, оливиец повернул вправо и углубился в джунгли.
Только сейчас друзья обратили внимание на едва заметную тропу. С шоссе она была совершенно не видна. Возможно — тщательно замаскирована.
Несмотря на преклонный возраст, Аргус шагал без устали семь часов подряд.
Казалось, его силы неистощимы. Даже хорошо тренированные земляне едва волочили ноги, а темп ходьбы Байлота оставался прежним.
Лишь к вечеру деревья расступились, и путники вышли на небольшую поляну. Ее размеры не превышали двухсот метров в диаметре, но вся площадь использовалась очень рационально.
На северо-западе стоял маленький аккуратный домик, возле него находились сруб колодца и покосившийся сарай.
Чуть в стороне располагался огород и небольшой сад фруктовых деревьев.
Для домашнего скота был сделан загон. В нем паслись три кона и шесть животных бурого цвета, с которыми воины сталкивались в Лонлиле.
Точно на юге хозяин построил просторный барак. Возле него еще валялась стружка, а срезы бревен казались совсем свежими.
Зато крохотное сооружение на западе явно простояло здесь не меньше трех десятков лет. Его стены поросли мхом, а само оно сильно обветшало.
Оглядев окрестности оливиец с гордостью вымолвил:
— Вот моя обитель. Во всей красе. Скромно, конечно, но я могу обеспечить и себя, и своих учеников.
— Как монастырь, — удивленно сказал Олесь.
— Пожалуй, — согласился Байлот. — Здесь мы преследуем те же цели. Покой для души и тела. Человек должен быть развит гармонично.
— Справедливое замечание, — добавил де Креньян. — Но как это совместить с ужасом, творящимся вокруг, с тем, что вы послали человека на верную смерть?
— Опять за свое! — огорченно отозвался старец. — Повторяю, это большая потеря для меня. Ялон был моим лучшим учеником. Такова его судьба, и изменить ее я не мог. Вас должно быть двенадцать. Именно столько человек ко мне и пришло. Война еще не началась, и фигуры лишь выдвигаются на исходные позиции. Кто победит? Неизвестно никому. Даже им…
— Постой, постой! — воскликнул Стюарт. — В Наске наш отряд состоял из пятнадцати человек. Двое
