должен решать разногласия, возникающие между нами самими? Неужели - враги, окружающие нашу страну? Я считаю, между нами нет разногласий, которые должны решаться посторонними. Начнем прежде всего с обид нашего брата Тогрула. Чем он недоволен? Разве его лишили падишахской власти? Если он так думает, пусть докажет нам это. Ведь наш брат сам назначил атабека Мухаммеда своим опекуном. Или я ошибаюсь? Вы знаете, что нет. Если бы атабек Мухаммед не справлялся с властью, разорил бы государство, тогда бы мы, сыновья Эльдегеза, собравшись, как сегодня, сказали ему: 'Дорогой брат Мухаммед, раз не можешь управлять государством, передай власть другому!'. Если бы он не принял нашего предложения, мы были бы вправе обратиться к принудительным мерам. Однако, как мы знаем, атабек Мухаммед раздвинул границы своего государства до самого Кермана. Все земли от берегов Куры до Тигра и Евфрата подчиняются нам. Багдадские халифы зависят от нас. Народ Азербайджана признал сыновей Эльдегеза своими хекмдарами. Так чем же недоволен султан Тогрул? Разве я не твой единоутробный брат? Если желаешь, перезжай в Тебриз и правь там, а я уеду в Гянджу. Или, если хочешь, поезжай ты в Гянджу и живи там. Что же касается нашего уважаемого брата атабека Мухаммеда, он не должен придавать большого значения дворцовым интригам и сплетням. Наши внешние враги бессильны что-либо сделать нам, они боятбя пойти на нас войной и поэтому стараются разрушить нашу империю изнутри. Мы должны забыть личные обиды и думать о целостности государства. Теперь я хочу высказать свои мысли по поводу женитьбы нашего брата атабека Мухаммеда на азербайджанской девушке. Я смотрю на этот шаг по-своему. Среди нас нет азербайджанцев. Наша уважаемая мелеке тоже не азербайджанка. Теперь же, когда наш брат женился на Гёзель-ханум, мьг кровно сблизились с азербайджанской нацией. Этот брак породнил род Эльдегеза с народом Азербайджана. Азербайджанцы будут считать сыновей нашего брата своими соотечественниками. Однако это не означает, что уважение и почёт, которые по праву принадлежат нашей мелеке, перешли к Гёзель-ханум. Мелеке есть мелеке, а сыновья Гёзель-ханум являются также ее сыновьями. Чем больше у нас будет сыновей, тем больше верных людей будет управлять нашим государством. Мы все кровно заинтересованы в том, чтобы на государственных постах находились близкие нам люди. Я думаю, все наши разногласия - это недоразумение, происшедшее из-за непониманий некоторыми из нас общих задач. Положение салтаната требует единства действий и мыслей. Мы, присутствующие здесь, должны поклясться друг другу и верности.
Атабек Мухаммед, положив правую руку на скатерть, торжественно произнес:
- Клянусь памятью Эльдегеза и мудрой Тюркан-хатун, Что никогда не предам своих братьев. Управляя салтанатом, я всегда буду пользоваться их советами и помощью.
Тогрул также коснулся пальцами правой руки скатерти и сказал:
- Клянусь памятью Зльдегеза и моей матери Тюркан-хатун, что никогда не совершу предательства по отношению к родине и моим братьям. Я не допущу иноземного вмешательства в наши дела. Братская честь не должна быть запятнана!
За ним Гатиба положила правую руку на скатерть и поклялась:
- Обещаю сделать все,что в моих силах, для продления славного рода Эльдегеза. Клянусь, что буду любить всех, кто принадлежит к этому роду, как своих родных детей. Честь и
достоинство нашей династии не будут посрамлены!
Затем Кызыл-Арслан положил руку на скатерть и сказал:
- Клянусь, что буду крепить мощь салтаната и расширять его границы, что буду безжалостен к врагам династии Эльдегезов.
Рабыни внесли в зал подносы с едой, трапеза началась.
СМЕРТНЫЙ ПРИГОВОР
Атабек Мухаммед уехал в Багдад для решения с повелителем религиозных вопросов, имеющих жизненно важное значение для халифата.
Гатиба, воспользовавшись отсутствием мужа, пригласила к себе Тогрула и начал жаловаться ему:
- Вам хорошо известно, что я ценю и люблю близких атабеку людей. Но ваш брат жесток и несправедлив по отношению к моему сыну Гютлюгу, он любит только сыновей Гёзел. Он женился на простой крестьянской девушке и этим оскорбил мое достоинство и честь. Наконец, он разлучил меня с сыном, назначив его правителем Рея. Я знаю для чего атабек сделал это. Он хотел удалить меня из столицы, думал, я последую за сыном. Я могу уехать хоть сегодня, но что станет с вами? Я опасаюсь за вашу жизнь, ибо не верю в порядочность и честность атабека. Не верьте его клятвам! Ради собственной выгоды он может погубить всю династию Эльдегеза. В последнее время он стал особенно жесток и ищет повода, чтобы пролить кровь и выколоть глаза. Я в очень затруднительном положении. Я люблю мужа, но ведь надо любить также родину и дорожить честью династии. Если бы атабек по доброй воле отошел от власти, я отказалась бы от титула мелеке и была бы счастлива, живя как самая простая женщина. Несомнено, если он останется у власти, наше государство погибнет. Хекмдары соседних стран ненавидят атабека. Сейчас у нашего салтаната нет ни одного союзника и друга. Мы окружены врагами и живем как в огненном кольце. Атабек же упрямо продолжает свою неразумную политику. Мы не можем равнодушно смотреть на это. Я потому и пригласила вас к себе. Вам надо подумать о своей безопасности. В руки атабека попала записка, которую я написала вам в Багдаде. Он был осведомлен обо всех наших планах. Разве он когда-нибудь простит нам то, что мы хотели погубить поэта Низами и сыновей Гёзель?
Тогрул, живший в последнее время в постоянном страхе за свою жизнь и за свои глаза, помрачнел. Тем не менее он решил быть осторожным. После долгого раздумья он поцеловал руку Гатибы и неопределенно сказал: - Вы, как всегда, правы, мудрая и благородная мелеке. Гатиба вздохнула.
- Ах, если бы эта рука принадлежала такому благородному, справедливому и мудрому хекмдару, как вы!
Тогрул ещё раз прильнул губами к ее руке.
- Все зависит от самой мелеке.
- Ошибаетесь, это не зависит от меня. Пока атабек жив я могу лишь мечтать об этом.
- Мечты можно претворить в жизнь, но это опять-таки зависит от самой мелеке. Не знаю, можно ли ей верить?
Гатиба сделала шаг к Тогрулу. - Мои губы - залог того, что я останусь верна своему слову. Тогрул поцелобал Гатибу в губы и хотел обнять ее, но она не далась.
- Пока только это. Остальное - после того, как я удостоверюсь в вашей преданности.
Тогрул, поверив в искренность Гатибы, решил быть с ней откровенным.
- Прекрасная мелеке, - сказал он, - все уже давно готово для осуществления вашего мудрого замысла. Иракцы полностью поддерживают ваш план. Хорезмшах Текиш в любой момент придет к нам на помощь со своей армией и будет защищать идеи мелеке. Что касается вашего сына Гютлюга, все будет так, как вы хотите. Считайте, ваш сын - наследник султана Тогрула. Вы довольны?
- Этого мне мало. Низами и Фахреддин должны умереть. Кроме них будут казнены и другие виновники смерти моего отца. Сыновья Гёзель Абубекр и Узбек также должны умереть.
Хюсамеддину надо пожаловать пост эмир-аль-умара*.
______________
* Эмир-аль-умара - буквально: эмир эмиров; командующий войсками, второе лицо в государстве после падишаха.
- А можно ли доверять Хюсамеддину?
- Хюсамеддин - наш. Он будет до конца своих дней предано служить султану Тогрулу.
- Хорошо, я верю вам, мелеке. Однако помните, мы должны действовать очень осторожно.
- Самое трудное в этом деле я беру на себя. Я докажу султану Тогрулу свою верность. Но, когда султан станет единственным хекмдаром, он должен сохранить за мной титул мелеке. Может ли ваша честь быть тому порукой?
Служанка доложила, что пришел Хюсамеддин и желает видеть мелеке. Тогрулу и Гатибе пришлось прервать беседу.
Тогрул, попрощавшись, удалился.
В комнату, гневно сверкая глазами, вошел Хюсамеддин. Он уже давно ревновал Гатибу к султану.
Гатиба, поняв, что происходит в его душе, насмешливо сказала:
-- Так уж повелось: стоит мужчине узнать, что женщина любит его, как он сам становится во многом похож на женщину: капризничает, без конца обижается. Не знаю, когда мой друг наконец образумится и начнет вести себя как подобает мужчине. Я здесь обсуждаю дела государственной важности, решаю вопрос жизни и смерти рода Эльдегеза, забочусь о твоем будущем, а тебя это нисколько не волнует. Ревность,
