черной майкой, купленной, по его словам, на последнем концерте «Роллинг стоунз».
До недавних пор о режиссерских талантах Сергея Крымова никто даже не подозревал. Во ВГИКе, который он закончил десять лет назад по специальности «Режиссура игрового кино», его считали студентом весьма посредственным. Большую часть времени он проводил среди «золотой» молодежи, которая к любому роду деятельности, будь то работа или учеба, относилась с врожденным презрением.
Откровенно говоря, Крымова не столько привлекала кинематографическая карьера, сколько сама богемная жизнь, открывавшая широкие возможности для разнообразных наслаждений и излишеств. Первым в этом ряду стояло знакомство с наркотиками.
В перестроенные годы в Москву потоком хлынули настоящие тяжелые наркотики с Запада: кокаин, героин, ЛСД, амфетамины, барбитураты. Крымов перепробовал, наверное, все виды «дури», какие только были известны в кругах московских наркоманов.
Но, к своему счастью и на радость российскому кинематографу, он сумел вовремя остановиться. Увлечение женщинами, которых во все времена вокруг киношников увивалось великое множество, прошло вместе с увлечением наркотиками.
Нарождающийся российский капитализм открывал новые возможности для молодых, энергичных, талантливых людей.
А талант Сергея Крымова раскрылся именно в тот момент, когда на нем все уже поставили крест. С появлением первых бирж, финансовых пирамид и банков возник спрос на агрессивную телевизионную рекламу. Сергей Крымов оказался именно тем человеком, природный талант которого вкупе с приобретенным цинизмом и ярким воображением бывшего наркомана наиболее полно соответствовал требованиям нового времени.
Под всеми самыми знаменитыми роликами начала и середины девяностых годов мог бы поставить, а под некоторыми и ставил свою подпись Сергей Крымов.
После того как финансовые пирамиды, построенные на песке, рухнули, придавив пол-России под своими развалинами, после того как с громким треском полопались мыльные пузыри финансовых компаний и банков, возникла потребность в создании мира грез, способного отвлечь приунывший народ от мрачной действительности.
Главная роль в этом мучительном процессе отводилась сладкой, как патока, эстрадной попсе. Вместо рекламы всяких там «хопров», «тибетов» и «эмэмэмов» телевизионные экраны запестрели смазливыми физиономиями певцов и певичек. Снимая музыкальные видеоклипы, Крымов утвердил свое реноме незаурядного режиссера, который тонко чувствует потребности публики.
Но время шло, и узкие рамки эстрадно-клипового жанра стали тяжелыми веригами сковывать его раскрепощенную творческую натуру. Когда в России появились люди, готовые вкладывать деньги не только в сулящую сиюминутную выгоду телевизионную жвачку, Крымов вовремя сориентировался и снова оказался в авангарде новых веяний. Он был переполнен замыслами и видел перед собой самые радужные перспективы. Скудные эстетические представления денежных мешков, заказывающих музыку, до некоторых пор не подрезали ему крылья — это еще было впереди.
А пока…
— Галя, — недовольно посмотрел Крымов на администраторшу, — они, в конце концов, когда-нибудь закончат гримироваться? Будем мы сегодня работать или нет?
Галина Федорова, двадцать лет проработавшая на киностудии имени Горького, твердо усвоила главное правило поведения администратора на съемочной площадке: беспрекословно выполнять все указания главного режиссера.
— Девочки! — проорала она иерихонской трубой. — Быстро на площадку!
Здесь вам не салон красоты.
Затем она выкрикнула первую фамилию из своего списка, и из-за ширмы появилась загримированная претендентка на главную роль.
— Свет, оператор, готовы? Начинаем пробы.
Перед камерой, к которой прильнул оператор, неизвестно откуда возникла размалеванная девица с хлопушкой в руках:
— Пробы на фильм «Тень врага». Дубль первый.
Девушка в легком летнем платье и туфлях на высоких каблуках, оставшись под светом «юпитеров» наедине с пожирающим ее оком объектива, тут же споткнулась и виновато развела руками.
— Так! Что застряла? Работаем-работаем! — раздался недовольный голос режиссера. — Иди прямо. Так, остановилась. Подошла к столику, остановилась, присела, взяла стакан, налила себе кока-колы, выпила…
Девушка, сначала послушно выполнявшая команды режиссера, в недоумении замерла, посмотрев на пустой столик и стакан.
— А что пить-то? — растерянно вопросила она. — Тут же нет никакой кока-колы.
— Стоп! — взбешенно заорал Крымов. — Ты же актриса! Какая тебе разница, есть там бутылка или нет! Твое дело — команды выполнять. Следущая.
Наталья по списку шла последней. Пока Крымов бесновался на площадке, гоняя претенденток взад- вперед, она сидела перед зеркалом в импровизированной гримуборной и с настороженным вниманием следила за работой визажистки. Наконец ее терпение лопнуло.
— Нет, это никуда не годится, — едва сдерживая раздражение, сказала она. — Вместо того чтобы подчеркнуть мои пусть и скромные, но достоинства, вы выпячиваете недостатки. Вот зачем здесь эта тень?
Молоденькая гримерша, пожалуй, ровесница Натальи, обиженно фыркнула:
— Это всего лишь пробы.
Наталья, понимая, что от этих проб зависит ее будущее, рассвирепела:
— Если вам это безразлично, то мне — нет. Идите-ка, любезная, прогуляйтесь. Я сама.
Визажистка, демонстративно сложив руки на груди, удалилась с видом оскорбленного достоинства.
Легкими профессиональными движениями пальцев Наталья сняла ее грим и быстро создала новый образ.
Когда она появилась в кадре, Крымов облегченно вздохнул. Пробы всех предыдущих девушек привели его в глубокое уныние.
— Так-так, — заерзал он на своем раскладном стульчике. — Так. Иди.
Хорошо… Достаточно. Присела. Есть-есть, годится. Так, камеру не останавливать. Милочка, как вас там?.. Вы когда-нибудь держали в руках оружие?
Нет? Ну, не важно. Вы наверняка много раз видели это в кино. Быстренько дали ей пистолет!
Администраторша подскочила к столику, за которым сидела Наталья, сунула ей в руку увесистый револьвер. В принципе Наталье приходилось видеть вблизи газовое оружие — в свое время кое-кто из актеров их театра, опасаясь излишне ретивых поклонников, обзавелся такими игрушками. Она открыла барабан, одним движением откинула его в сторону и, убедившись, что револьвер не заряжен, вернула барабан на место. Затем взвела курок и, небрежно прицелившись в объектив, нажала на спусковой крючок.
— Стоп! — раздался радостный возглас Крымова. — Снято! Очень хорошо.
Всем — спасибо! — Он повернулся к оператору и удовлетворенно произнес:
— Единственная, кто не похожа на куклу.
Глава 5
Трупы на жаре разлагаются быстро. Поэтому к приезду Старостина оперативно-следственная бригада уже заканчивала работу. Кроме сотрудников МУРа здесь находились оперативники местного отделения милиции и несколько старших офицеров из Управления внутренних дел Южного административного округа. Чуть поодаль стояла парочка, обнаружившая труп, и несколько старичков- бодрячков, прогуливавшихся в это утро по лесопарку.
Старостин направился к высокому грузному офицеру с полковничьими погонами, предъявил служебное удостоверение и представился:
— Старший следователь Московского уголовного розыска майор Старостин.
— Здравия желаю, майор. — Полковник протянул ему руку. — Заместитель начальника УВД округа
