привыкла, так приятно, наверное, купаться в ощущении того, что самое худшее позади. Когда дойдешь до этой точки, будет нечего бояться. Замечательное чувство - когда ничего не страшно.
Исъют вскочила и нависла над ним, сложив на груди руки.
- О, в таком месте боишься многого, - сказала она. - Например, что никогда отсюда не выберешься. Или что тебя похоронят здесь. Полагаю, есть специальные ямы или шахты, куда спускают заключенных. Когда я думаю об этом, то бегу к двери и начинаю барабанить по ней, пока руки не начинают кровоточить, крича, чтобы меня выпустили. Мне не нравится здесь, дядя, но я никуда не уйду, пока не узнаю, в чем дело.
- Как угодно, - сонно пробормотал Горгас. - Никакой тайны здесь нет. Я постоянно просил Ньессу выпустить тебя, с тех пор, как ты сюда попала, а теперь, благослови Господь ее душу, она согласилась. Наверное, устала от моего голоса, как я от твоего.
Девушка не пошевельнулась, продолжая смотреть на него.
- Значит, мне можно идти, просто так? Куда угодно?
- М-м-м...
- Хорошо. А что, если я скажу, что собираюсь прямо в Бриору, ведь так называется эта деревня, чтобы найти дядю Бардаса и убить его?
- Пожалуйста.
- Правда? - Она нахмурилась. - И ты не попытаешься остановить меня?
- Можешь попробовать. Все равно у тебя ничего не выйдет. Вперед.
Она опустилась на колени рядом с ним, и Горгас заметил, как грациозно девушка двигается.
- Ну же, дядечка Горгас, будь душкой, расскажи мне, в нем дело. Пожалуйста.
Она сложила руки, положила на них голову и улыбнулась.
- Ради Бога! - выкрикнул Горгас.
В том, что она вела себя, как обычная девушка ее возраста, было что-то неправильное. Она напоминала чудище с растрепанными волосами и костлявыми руками с непропорционально крупными кистями, покрытыми белыми шрамами.
- Уйди от меня, пожалуйста! Ты отвратительна.
- Спасибо, - серьезно ответила она. - Скажи мне, что происходит?
- Повторяю последний раз: ничего не происходит.
- Тогда почему ты меня отпускаешь, когда первое, что я сделаю...
- Не сделаешь, - сердито возразил Горгас. - Потому что его здесь нет. Он исчез. Уехал со Сконы. И прежде чем ты спросишь - нет, я не знаю куда, честно.
- Ясно.
Исъют внимательно смотрела на него своими большими карими глазами, а потом плюнула в лицо. Горгас вздрогнул и дал ей пощечину, от которой она потеряла равновесие и упала назад.
- Извини, - сразу же сказал Горгас. - Я не хотел, просто...
- Тебя спровоцировали, - сказала она, поднимаясь с пола. - Моя вина. Правда, дядя Горгас, я совсем на тебя не обиделась. Но почему ты его отпустил?
Горгас поежился.
- Он хотел уйти, а я не мог его остановить. Вот и все.
- А теперь я. Цыплята улетают из курятника, дядя Горгас. Мать, наверное, в бешенстве.
- Ну, нельзя сказать, что она очень довольна. - Он встал. - Слушай, с тобой все в порядке? Я не хотел так сильно бить, просто в последнее время на меня столько навалилось, и я выплеснул все на тебя. Не стоило мне так поступать.
- Все в порядке, правда. - Исъют улыбнулась, и Горгас заметил, что ее глаз уже начал отекать. - Знаешь, тебе все же не чуждо что-то человеческое. Именно это меня всегда удивляло. Несмотря на все, что ты сделал, ты не чудовище. Я часто думала, лежа здесь, какой человек способен убить своего собственного отца недрогнувшей рукой? Очевидно, он должен быть настоящим чудовищем, но ты - не такой. - Горгас облокотился о стену и потер щеки ладонями.
- Это была ошибка. Люди несовершенны, знаешь ли. И самое неприятное во всей истории то, что на все про все у меня ушло три, ну, от силы четыре минуты, дольше чайник закипает. Все остальное, что я сделал за всю жизнь, не выходило за рамки обыденности, того, чего в глубине души я не стыжусь. Но окружающие помнят только об одном, для всех я Горгас-отцеубийца, человек, лишивший жизни собственного отца. Они говорят обо мне так, как будто я этим зарабатывал на жизнь, занимался каждый день, как будто по утрам я целовал жену и детей на прощание и уходил убивать членов своей семьи. Но это же не я. Меня опускают до уровня какого-то сумасшедшего, который просто так убивает людей, пока его не поймают, или наемного убийцы, убивающего за деньги. - Он замолчал и покачал головой. - Бог знает, зачем я тебе об этом рассказываю. Я не лгу о своем прошлом, но и не изливаю душу первому встречному.
- Все в порядке, - мягко сказала Исъют. - Ты можешь говорить со мной о вещах, о которых больше никому нельзя рассказать, ведь мы так похожи. Правда?
Горгас посмотрел на нее.
- Не обижайся, но я так не думаю. Кроме того, что я убил отца, а ты хочешь убить дядю, между нами нет ничего общего.
Девушка покачала головой:
- Ты забыл еще кое о чем. О моей матери.
- Прошу не путать, - зевнул Горгас. - Учти, я знаю ее всю жизнь, а ты с ней почти не знакома. Представляю, что ты себе насочиняла, пока сидела здесь, но я бы искренне удивился, если бы ты хоть что- нибудь о ней знала.
Она нахмурилась:
- Ты ведь ненавидишь ее. Из-за того, как она использует тебя, заставляет делать вещи, которые ты не хочешь делать... Она разрушила твою жизнь.
- Не говори так, - перебил Горгас. - Я люблю сестру. Бог знает, что стало бы с моей жизнью, если бы не она. Все эти годы Ньесса была моей единственной опорой. Посмотри, чего она добилась...
Исъют засмеялась:
- Ты правда так думаешь? Действительно во все это веришь? Странный ты, дядя Горгас.
Горгас наклонился вперед и выпрямился.
- Кажется, ты не понимаешь меня. Наверное, я лучше знаю, что чувствую. А ты просто умничаешь.
- Может быть. - Она убрала руки за спину и встала на носочки, как ребенок, ожидающий лакомства. - А теперь? Куда мне идти?
- Куда хочешь. Мы...
- Я серьезно. Денег у меня нет, идти некуда, заработать на жизнь негде. Я буду жить с матерью, или она сплавит меня на корабле на какой-нибудь остров? Я думала, вы все уже решили.
Горгас покачал головой.
- Ты имеешь в виду домашний арест? Собираешься строить из себя послушную, ответственную дочь, выполняющую домашнюю работу и улыбающуюся гостям? Вряд ли.
- Почему? - Она хитро ухмыльнулась. - Именно этим занимаются все нормальные дочери.
Горгас задумался.
- Хорошо, - наконец сказал он. - У меня к тебе предложение. Можешь пожить у меня, сколько захочешь. Главное, чтобы ты чувствовала, что у тебя есть свой дом, где тебе всегда рады. Это очень важно. Ну как?
Она уставилась на него, пытаясь рассмеяться.
- Боже, ты правда во все это веришь. Счастливая семья, радость от того, что близкие рядом с тобой... В странном мире ты живешь, дядя Горгас. Он, должно быть, несколько похож на те медные тарелки из Коллеона, про которые все думали, что они сделаны в Городе. Помнишь, когда посмотришь на них первый раз, тебе кажется, будто ты видишь обычные надписи на боку: кем сделано и когда, но, присмотревшись, замечаешь, что это вовсе не надписи, просто рисунки, похожие на буквы, потому что люди в Коллеоне не умели читать и писать. Я думаю, твоя жизнь тоже была создана кем-то, кто никогда не жил, но думает, что знает, как это должно выглядеть. - Горгас вздохнул.
- Это значит 'да' или 'нет'? - спросил он. - Разговаривать с тобой, конечно, крайне увлекательно, но у
