В доспехах они выглядели неуклюжими и громоздкими.
- Черта с два, - ответила Нисса, но солдат схватил ее за шею, как щенка, и швырнул к двери. - Это еще что такое? - пискнула Нисса. - Куда вы меня уводите?
Солдат словно и не слышал ее. Исъют соскользнула с подоконника.
- Можно мне тоже пойти с вами? - спросила она. Солдат посмотрел на нее:
- Исъют Лордан. Вы тоже.
- С удовольствием. У нас есть время собрать кое-что или?..
Судя по всему, времени не было. Солдат схватил ее за руку и потащил за собой к лестнице, а потом подтолкнул в спину так, что она едва не упала, поскользнувшись на скользкой ступеньке. У подножия лестницы грозный воитель остановился, вытащил из-за пояса Исъют игрушечный меч и бросил его на пол.
- Сюда!
- Куда? По дорожке? Спасибо, что сказали, а то сама бы не догадалась.
Никакого чувства юмора у этих истуканов, а за шутку Исъют получила очередной тычок, после которого едва устояла на ногах. Но ей удалось сохранить равновесие ровно настолько, чтобы схватить грубияна левой рукой за запястье и перебросить через плечо. Судя по произведенному грохоту, приземление прошло не очень удачно.
- Исъют! - вскрикнула Нисса, и в ее голосе слились злость, страх и смущение.
Один из двух оставшихся солдат уже вытаскивал меч - наверное, инстинктивно, - но Исъют и сама плохо соображала, что делает. Скакнув вперед, она ударила лежащего ногой в лицо, не дав ему подняться - под ногой что-то хрустнуло, - быстро наклонилась и, выхватив из ножен меч, бросилась в наступление. Оба ее противника уже обнажили оружие, но пребывали в растерянности, не зная, что делать. Сражаться с девчонкой-калекой, которую приказано доставить живой в распоряжение префекта и которая при этом с удивительной легкостью расправилась с капралом, швырнув его на землю, словно лепесток? В общем, не имея команды от старшего, они не знали правил боя, а потому медлили.
- Исъют! - завопила Нисса вне себя от ярости. - Что, черт возьми, ты делаешь? Положи эту штуку, пока нас обеих не...
Возможно, если бы мать не вмешалась, Исъют так бы и сделала: в конце концов, положение было явно проигрышное. Но привыкнув поступать наперекор Ниссе, она лишь тверже сжала рукоять меча, надеясь на то, что, как говорится, 'дуракам везет' и что солдаты не догадаются о ее неопытности. Исъют шла вперед - ее противники отступали: она двинулась в обход - они попятились. Описывая дугу, девушка оказалась спиной к дороге и, улучив подходящий момент, повернулась и рванула что есть сил.
Солдаты бросились за ней, позади тащился капрал. Скоро беглянка поняла, что от погони не уйти: слишком мало сил, слишком мало упражнений, слишком долго она сидела в четырех стенах. Чувствуя, что начинает задыхаться, Исъют остановилась и подождала преследователей, а когда те приблизились, развернулась и, держа меч на высоте плеча, описала им полукруг. Солдаты резко притормозили. Один споткнулся и упал лицом на камни, второй встал в оборонительную позицию и посмотрел ей в глаза с таким испуганным выражением, словно хотел спросить 'ну почему я?'.
Исъют усмехнулась и сделала выпад. Получилось не очень хорошо - дядя Бардас не похвалил бы, - но и солдат не был мастером фехтования; вместо того чтобы парировать удар, он отскочил назад, едва не наступив на руку своего растянувшегося товарища.
Сдайся, сказала она себе. Они ничего тебе не сделают.
Но вместо того чтобы опустить оружие, Исъют сделала еще один выпад, на этот раз совсем неудачный, несбалансированный, острие опущено. Ее противник, впрочем, отреагировал еще хуже - типичная неуклюжая отмашка человека, не привыкшего иметь дело с левшой. Исъют вовремя выпрямилась и ударила сбоку. Лезвие ее меча стукнулось о клинок солдата почти у самого эфеса, рукоятка выскользнула из потных пальцев, и оружие упало на землю. Солдат застыл на месте, очумело глядя на девушку; у него за спиной, пыхтя и ругаясь, поднимался его напарник. Исъют повернулась и побежала.
Теперь ситуация изменилась к лучшему. Один солдат еще поднимал меч, второй, по-видимому, подвернул при падении ногу и прихрамывал, а капрал по-прежнему маячил где-то позади. Тем не менее Исъют понимала, что ее поимка - это вопрос времени. Ну и черт с ним! По крайней мере интересно посмотреть, далеко ли ей удастся уйти. Откуда-то издалека доносились истошные вопли Ниссы. Наверное, ничто другое не придало бы ей столько сил потерев коленку, Исъют взбежала по крутому откосу и скатилась по насыпи с другой стороны...
...где - нет бога, кроме удачи, и я ее избранница!- и оказалась в объятиях крайне удивленного мужчины, стоявшего возле доброго коня и подтягивавшего подпругу. Исъют взвизгнула от изумления. Опомнилась, рискнула и замахнулась мечом - мужчина подался назад, поскользнулся и отступил. Но я же ненавижу лошадей, подумала Исъют, уже поднимая ногу к стремени. В следующий момент она уже сидела в седле, стараясь ухватить поводья обрубками пальцев, что закончилось полной неудачей. Ей ничего не оставалось, как сунуть меч под правое бедро, прижать его к седлу и пришпорить вороного.
Конечно, она не имела ни малейшего представления о том, куда скачет, после переезда в это богом забытое место Исъют лишь однажды выходила из дома. Но сейчас это уже не имело значения. Рано или поздно ее все равно поймают, а потому заниматься планированием бессмысленно. А вот у коня, похоже, имелось на этот счет собственное мнение, и как ни старалась наездница управлять им, он все равно упрямо возвращался к выбранному курсу. Исъют показалось, что они несутся на запад. Но, с другой стороны, чувство направления никогда не было ее сильной чертой. Кроме того, хватало и других проблем: меч и шов подвернувшегося подола дурацкой кожаной юбки беспощадно натирали кожу не в самых подходящих местах. Вообще Исъют, пожалуй, не очень бы огорчилась, если бы все наконец закончилось.
Необдуманные поступки, быстрая реакция, неожиданные решения: потом хватаешь чужую лошадь и вперед, скачи во весь опор. Вот это по-лордановски. Дядя Горгас расцветет от гордости, когда узнает...
Все закончилось совершенно внезапно: дорога исчезла, уперевшись в море. Дальше некуда.
Конь потянулся налево, вдоль берега, к Ап-Бермидону. Исъют по большому счету было все равно. Через некоторое время они оказались на окраине городка, среди деревянных рам, на которых рыбаки растягивали сети для просушки. Ей бросились в глаза разбросанные по земле рыбины. Скрюченные смертью, высохшие, они превратились в какие-то жалкие, одеревеневшие кусочки, твердые как доска, с безжизненной серой чешуей. Поджаренные на оливковом масле или запеченные с чесночным соусом, они напоминали вкусом щепу для растопки и не пользовались у местных жителей ни малейшим спросом. Рыбу отправляли во внутренние области, где она считалась деликатесом.
Подъехав к краю бухты, неглубокому заливчику в форме полумесяца, окруженному длинной насыпной косой, отходящей от выдающегося в море уступа скалы, Исъют увидела всего лишь два корабля. Одним из них оказалась короткая, похожая на огрызок галера, жалкое подобие судна, вершина корабельного искусства Империи. Другой отличался по всем параметрам: изогнутый, с приподнятыми носом и кормой, что придавало ему сходство с арбузной коркой.
Исъют недолго была купеческой дочкой, но и она без труда узнала коллеонский грузовой корабль. Девушка натянула поводья, нахмурилась, потом улыбнулась. Бесполезно, конечно, моряки на это не купятся, да и время не то - они, наверное, только что бросили якорь и не станут спешить с отплытием. Тем не менее почему бы и не попытаться. В крайнем случае, терять ей все равно нечего.
Какие-то мужчины грузили бочки, закатывали их по трапу на палубу.
- Привет, - сказала она.
Они остановились и уставились на нее.
- Куда вы направляетесь? - спрыгивая с лошади, спросила Исъют.
Последовала довольно долгая пауза, потом один из мужчин сказал:
- Остров.
- Вот так повезло! - весело воскликнула она. - А мне как раз туда и надо.
Тот же мужчина оглядел ее с головы до ног.
- Торговые дела? - спросил он.
Исъют только теперь поняла - ее смехотворный наряд и есть то, что могла бы надеть деловая
