Марии показалось, что она различила слово на тупи-гуарани, означающее пленников.
Напротив него удивительно старая женщина тыкала тростью утрамбованную глину. Костер освещал ее почти нагое тело - высохшие груди и жилистые мускулы - раскрашенное здесь и там желтыми полосами. И в ее ухе тоже отсвечивало красным.
Старуха еще сильнее ткнула тростью, подняв тучи пыли. Пламя подпрыгнуло, на мгновение дав Марии увидеть полдесятка старейшин с заплетенными волосами и в перьях, в ушных раковинах у каждого сверкал рубиновый огонек. Их древние лица фокусировались на несогласном молодом человеке. А тот закричал, испустив стаккато гортанных высоких звуков, из всех известных Марии языков бассейна Амазонки наиболее близких к китайской опере. Старуха обеими руками сделала явственный отпускающий жест. Сочувственный. Молодой человек вскочил на ноги и зашагал прочь. Старейшины смотрели, как он уходит. Старуху освещал костер, никто не произносил ни слова.
В темноте, окруженная москитами и густой, влажной жарой, Мария выпрямилась из своего неудобного положения. Жуки заползли в ее носки. Левую ногу свела судорога, она сдерживала дыхание, но чувствовала, как меняется ее тело. Она становится прочнее и ярче, чем прежде. Ее жизнь в качестве призрака закончилась. Прямо здесь. На этом самом месте. Ее невидимость и ее изоляция. Ее старательно не зачатые, со сросшимися пальцами, дети-мутанты, прятавшиеся в ее снах так много лет, плыли вокруг нее, рассеиваясь, словно дым, и Мария ощущала деревья, почву, насекомых, ночных птиц - все вокруг полным жизни и надежды, положительного возрождения - в первый раз в своей жизни.
Она встала на ноги, шатаясь от оптимизма, повернулась и увидела его.
Он смотрел на нее так же, как смотрели все. Она взглянула в ответ на широко поставленные глаза и честный рот. Лицо, раскрашенное желтым, и яркие перья попугая-макао. Рубиновая серьга в ухе вовсе не была украшением, а крошечным цифровым устройством, помигивающее комбинациями цифр, шевелящихся в такт дыханию. Она пыталась сказать себе, что он не тот, о котором говорил Н'Ликли. Что это не лицо и не гибкое тело Лекарства-От-Всего.
Но это был он.
Мои микробы, подумала она и сделала нетвердый шаг назад.
Он подошел к ней и сказал на сдавленном португальском: 'Ты видела, как я говорю. Ты слышала меня'.
Она кивнула.
Он выдохнул через зубы: 'Пожалуйста, увези меня отсюда, Джамарикума.'
Еще одно слово с древними корнями из тупи-гуарани. Джамарикума: мать мощных женских духов.
Она повернулась и побежала.
x x x
Она направилась повидаться с Н'Ликли . Забарабанила в его дверь и разбудила его.
'Куда в действительности вы их везете?', спросила она. 'В Шавантине нет ничего, кроме пары разорившихся каучуковых плантаций.'
Он сгорбился на краешке кровати, прикрываясь простыней. 'У 'Интернейшнл Фармацевтикл' там предприятие'.
'Эти люди знают, что вы... что вы их попросту доите?'
Он состроил извиняющуюся гримасу. 'Мы объяснили, в чем именно мы от них нуждаемся, и они это обсудили. Они все понимают о дамбе. Они знают, почему не могут оставаться в Ипиранге.'
'Почему они тогда думают, что станут пленниками?'
Н'Ликли сел прямее. 'Послушайте. Они не пленные. Нескольким не нравится сама идея, но мы не увозим их против воли. Мы находимся в контакте с ними почти десять лет. Мы даже объяснили про заповедник Шингу и про вашу программу ассимиляции. Они не желают иметь с ней ничего общего. Они не хотят оказаться разделенными'.
'Мы не разделяем семьи'.
'Разве вы сможете переместить целое племя - восемьсот семьдесят четыре человека - в приятное предместье города Бразилиа?'
'Но здесь всего лишь...'
'Это последняя группа', сказал он. 'Мы перевозим их в Шавантину уже почти месяц.'
Она уселась на единственный в комнате стул. 'И я даже не смогу их опросить, чтобы удостовериться, правда ли то, что вы говорите.'
Он снова пожал плечами.
Она сделала вдох. 'Так что вы мне предлагаете делать? Ждать, пока 'ИФ' не объявит о лекарстве от Люкноу?'
Н'Ликли поскреб подбородок. 'Вам не надо излечиваться от синдрома, чтобы иметь нормальных детей. Вам просто нужен правильный отец.'
Мария пристально смотрела на него.
Он опустил глаза на пол. 'Мы берем не только пробы крови. Я могу послать вам кое-что через пару недель. Оно будет заморожено и вам надо будет им правильно воспользоваться. Я пришлю инструкции...'
'Вы хотите прислать мне сперму?'
'А как еще мне это сделать?', спросил он. 'Или вы предпочитаете свидание?'
'О, ради Бога!'
Он смотрел, как она направилась к двери. 'Хотите сказать вашему боссу, что происходит на самом деле?'
Мария остановилась. Сунула руки в карманы и смотрела на него, на противоположный полог, на сырую, голую комнату. Джамарикума. Черт побери.
'Проклятие', сказала она. 'Вам бы к рассвету лучше убраться отсюда.'
x x x
Грузовик 'Проекта Хиллер' отчалил на заре, на сей раз с джипом во главе.
Мария, наблюдала. Стоя на полном виду. Н'Ликли сделал ей подавленный жест приветствия и нервно огляделся, видимо в поисках Хораса. Водитель-мексиканец врубил двигатель и чересчур быстро помчался по кочкам и ямам грунтовой дороги.
Грузовик последовал за ним, выворачивая в открытые ворота. В кузове все лица повернулись, чтобы посмотреть на нее.
Лекарства для Альцгеймера, Люкноу и всех разновидностей рака делали защитные жесты против злых духов, поворачиваясь друг к другу пошептаться, но не казались испуганными. Казалось, они не сопротивляются своей судьбе. Они выглядели уставшими путешественниками, которых тошнит от дешевых мотелей, однако готовых к тому, куда они направляются. Все, кроме одного.
Лекарство-От-Всего перегнулся через борт. 'Джамарикума!', громко и гортанно закричал он. 'Джамарикума!' Он тряс деревянный борт, когда грузовик, переваливаясь, выехал в ворота и поехал вниз по холму. Она слышала, как он вопит, перекрикивая рычание дизеля, даже когда грузовик скрылся из виду.
Она стояла в сером утреннем свете, глубоко вдыхая запах развороченной земли и дизельных выхлопов и чувствовала, как ее тело снова становится смутным. Так внезапно и странно, словно ветер продул ее насквозь.
Она понимала, что должна сойти вниз в приемное отделение и рассказать Хорасу все, но боялась это сделать. Было до тошноты очевидно, что ей следовало заставить людей Хиллера остаться. Даже, если Н'Ликли сказал ей правду, ей надо было подойти к индейцам, спорящим у лагерного костра и заставить их поговорить с ней. Если Лекарство-От-Всего немного говорит на португальском, то, наверное, говорят и некоторые другие.
Неужели она так отчаялась своим призрачным видом, что готова предать себя вот так, расстаться с работой. Со своей жизнью, с коллегами и друзьями - со всем, ради лекарства? Ради замороженной спермы?
Да, именно так она отчаялась. Да, готова.
Она отвернулась от ворот и убывающего звука грузовика. Уже слишком поздно, сказала она себе и ощутила в сказанном такую же ложь.
x x x
Не сказав никому, она выехала на Тойоте-Лэндкрузере еще до того, как рассеялось зловоние грузовика Хиллера. Тойота была из самых новых машин заповедника Шингу и единственной с полным баком. Она
