Стараясь припомнить какой-нибудь фильм с легендой экрана, Грейс осторожно ответил:
– Нет. Что?
– Дублерша Греты Гарбо может сделать все, что делает Грета Гарбо, кроме того, что делает именно Грета Гарбо.
– Очень лестно.
– Понял?
– Понял.
– Тогда тащи свою задницу к первому же самолету. Элисон Воспер с тебя скальп снимет. Я ни за одного политика гроша ломаного не дам, а за тебя дам. Ты нам нужен.
– Марлона не забыл покормить? – спросил Грейс.
– Какого Марлона?
– Золотую рыбку.
– Ох, черт!
63
Клио пыталась закричать, но крик застрял в горле. Она бешено сопротивлялась, стараясь высвободить руки, лицо мужчины расплывалось перед глазами. Удалось пнуть его в голень.
Потом она услышала голос:
– Клио!
Спокойный, умоляющий.
– Клио! Это я… Все в порядке!
Торчащие черные волосы. Ошеломленное выражение на молодом приятном лице. Обыденная одежда – оранжевый верх и зеленые шорты, в ушах наушники от плеера.
– Ох, черт… – Она перестала бороться, разинула рот. – Даррен!..
Он очень медленно и опасливо выпустил ее руки, словно еще не вполне убедившись, что она не пырнет его ножом.
– Что с вами, Клио? Все в порядке?
Глотая ртом воздух, она чувствовала, как сердце выпрыгивает из груди. Отступила на шаг, глядя на коллегу, на нож на полу, потом снова в карие глаза. Молча, словно онемела.
– Как ты меня напугал! – Слова прошелестели в воздухе.
Даррен поднял руки, вытащил наушники, повисшие на белых проводах. Снова поднял руки, как бы сдаваясь. Она заметила, что он дрожит.
– Извини. – Клио поборола себя, улыбнулась, стараясь разрядить ситуацию.
Даррен спросил, по-прежнему неуверенно:
– Разве я такой страшный?
– Я… услышала, как щелкнула дверь, – объяснила Клио, начиная чувствовать себя идиоткой, – окликнула, ты не ответил. Думала, кто-то чужой вошел… Я… – Она тряхнула головой.
Даррен опустил руки, взял наушники.
– Я тяжелый рок слушал, ничего больше не слышал.
– Мне страшно жаль, что так вышло.
Даррен потер лодыжку.
– Я тебя больно ударила?
– Фактически больно. Однако жив. – На коже парня образовался кровоподтек. – Я вдруг вспомнил, что мы тело оставили. Подумал, в такую жару надо бы положить в холодильник. Позвонил вам, ни домашний, ни мобильный не отвечают, поэтому решил поехать, все сделать.
Клио еще раз извинилась. Даррен пожал плечами:
– Да не переживайте. Просто до сих пор я не считал морг ареной бойцового спорта.
Она рассмеялась:
– Мне очень неловко. Я только что отдежурила сутки и…
– Забудьте. Все в порядке.
– Ты очень хорошо поступил, что приехал. Спасибо.
– В следующий раз дважды подумаю, – добродушно ответил парень. – Может, надо было сидеть на прежнем месте – там гораздо меньше насилия.
Она усмехнулась, помня, что раньше Даррен работал подручным мясника.
– Очень мило, что ты тратишь воскресное время.
– Пожертвовал барбекю у родителей подружки. Такова обратная сторона профессии. С тех пор как я сюда пришел, терпеть не могу жаркого.
– И я тоже.
Оба думали об умерших от ожогов. Кожа черная, хрусткая, как жареная свинина. В зависимости от того, долго ли они горели, плоть бывает серой и твердой или сырой, кровавой, вроде непрожаренного мяса. Клио как-то читала, что каннибальские племена Центральной Африки называют белого человека долго жарящейся свиньей. Теперь она знает почему. Не секрет, что многие работники моргов не любят жаренного на открытом огне мяса. Особенно свинины.
Они вместе перевернули труп на живот, осмотрели спину на предмет татуировок, родимых пятен, пулевого отверстия, однако ничего не нашли. Наконец с облегчением уложили его в мешок, застегнули «молнию», вкатили в холодильную камеру номер 17. Завтра начнется процесс идентификации. Мягкие ткани на пальцах отсутствуют, поэтому нельзя снять отпечатков. Челюсти целы, можно проверить карточки дантистов. ДНК – дело другое. Чтобы установить его, оно должно быть внесено в базу данных. Фотографии, описание, измерения будут отправлены в отдел розыска пропавших, суссекская полиция свяжется с друзьями и родными всех исчезнувших, подпадающих под описание мертвой женщины.
Утром консультант-патологоанатом доктор Найджел Черчмен проведет вскрытие, выяснит причину смерти. Если обнаружит что-нибудь подозрительное, немедленно прекратит работу и уведомит коронера. В морг будут вызваны либо Надюшка Де Санча, либо доктор Теобальд.
А пока у Клио и Даррена остаются несколько часов прекрасного августовского воскресного дня.
Даррен уехал первым в своем маленьком красном «ниссане». Он все-таки отправился на барбекю, без которого, честно сказать, вполне мог обойтись. Клио стояла в дверях, глядя ему вслед, не в силах удержаться от зависти. Молодой, полный энтузиазма, повезло с подружкой, повезло с работой…
А она быстро движется к тридцати и дальше. Довольна карьерой, но беспокоится из-за нее. Хочет иметь детей, пока не слишком поздно. Каждый раз, когда кажется, что нашла того самого, он обязательно что-то выбрасывает с левого поля. Рой был таким чудесным. И надо же – когда ей казалось, что все идеально, неожиданно выскочила его пропавшая жена, как проклятый чертик из табакерки.
Клио включила сигнализацию, вышла из здания, заперла дверь с одной мыслью в голове: добраться домой, посмотреть, нет ли сообщения от Роя. Пошла по бетонной подъездной дорожке к своему «эм-джи» и в ужасе остановилась.
Кто-то распорол ножом матерчатую крышу. От ветрового стекла до заднего.
64
Женщина за деревянным прилавком в стеклянном окошке протянула желтоватый прямоугольный бланк.
– Впишите, пожалуйста, имя, фамилию, адрес и прочее, – устало проговорила она.
Вид у нее был такой, словно она тут сидит слишком долго, напоминая музейный экспонат, с которого кто-то забыл смахнуть пыль. Лицо бледное от сидения взаперти, его обрамляют бесформенные темные волосы, плечи похожи на занавески, свисающие с оборванных колец.
