Калашникова АК-47 и пистолет «ТТ». Более ничего.
— Понятно, — хмуро говорю я. Загадочное исчезновение револьвера, из которого впоследствии был убит наш генерал, меня абсолютно не радует.
— Кто вел это дело?
— Не знаю, — пожимает плечами Стрельцов. — Делом занималось КГБ.
— Почему? — не скрывая удивления, спрашиваю я.
— Насколько я понял, золото шло транзитом через Китай в Гонконг.
— Тогда понятно.
— Понятно-то оно понятно, но от этого не легче. Без официального запроса в архив КГБ не сунешься. А с запросом у нас — швах! Официально, дела никакого нет, — грустно и немного зло заключает Стрельцов.
— Ладно, — киваю я. Здесь мы что-нибудь постараемся придумать. Как с вами связаться?
— Вот телефон моего брата. — Он протягивает мне бумажку с телефоном. — Его зовут Денис. Если что-то оперативно нужно, он знает, как меня найти.
— Хорошо. Спасибо. У меня к вам одна просьба. Не уезжайте далеко от города… Мы постараемся создать дело. Так что, будьте наготове. Чтобы Одинцову не пришлось вас искать.
Я останавливаю автомобиль у станции.
— Всего вам доброго. И спасибо большое.
— О чем речь?! — Улыбается наш новый союзник. — Это моя работа. Да вот еще, — внезапно вспоминает он, — едва не забыл. В день смерти генерал Рыбаков должен был встречаться с неким офицером контрразведки Сухоруком. Вы не могли бы помочь мне установить, что это за человек и встречался ли он с убитым в назначенное время?
Я убираю руки с руля и сцепляю их в замок на затылке.
— Могу, Андрей Владимирович. Подполковник ФСК Олег Георгиевич Сухорук не встречался с Рыбаковым. И не мог с ним встретиться. Через несколько часов после своего звонка генералу он был заколот недалеко от собственного дома.
— Понятно, — мрачнеет Стрельцов. — Удачи вам.
Да уж, удача нам никак не помешает.
Гляжу, как скрывается в подземелье метрополитена следователь Генпрокуратуры. Отважный парень. Побольше бы таких. К сожалению, в нашем мире беспредела, подобные люди — большая редкость.
Тагир не заставил себя долго ждать.
— Как успехи, командир?
— Средне. Револьвер, из которого стреляли в генерала паленый, дальше некуда. Следы его затерялись в семьдесят девятом году, когда прежний хозяин отправился в лучший мир, после перестрелки с КГБ.
— Вот оно как! Значит, опять «друзья народа».
— Все сходиться на том. Необходимо срочно выяснить, кто занимался делом этого ублюдка.
— Бывшего владельца «Нагана»?
— Его самого.
— Да! Задача. Это лучше всего Валеру послать. Или вообще к начальству идти. У Талалая там свои пути получения информации.
— Это верно. Ладно. Поехали. Надеюсь Пластун уже вернулся из Тенешево. Интересно знать, что у нас там плохого.
Валера дремлет, развалившись на диванчике в наших апартаментах. Его тяжелая рука свесилась на пол, а на небритом усталом лице гуляет какая-то совсем детская улыбка. Во время бодрствования он обычно запирает её на ключ. Слава Бирюков, видимо, и сам едва-едва продравши глаза, кормит Раджива IV.
— Ну что, с толком съездил?
— С толком. Кое-какая новая информация и, конечно же, новая работа. Нужно проверить, кто в КГБ в 1979 году проводил операцию по ликвидации караванов с золотом идущих в Китай.
— Задача не то, чтобы теоретически не выполнимая, но сам знаешь, как во время первого путча с архивами расправлялись.
— Знаю. Авось, что-то все-таки осталось.
— Авось. Объясни только толком, что искать?
Я рассказываю Бирюкову про Васю Покера и его револьвер.
— Понятно, — кивает он. — ты полагаешь кто-то из оперов?
— Кто их знает. Однако сквозь землю ствол провалиться не мог, особенно так, чтобы через пятнадцать лет снова прорасти.
— На самом деле — не факт, — пожимает плечами Слава, — мог он себе преспокойно лежать где- нибудь в схроне, пока его оттуда знающий человек не достал. А то и вовсе юные следопыты отрыли да на блошином рынке продали. Всякое бывает. В одном ты прав. Версию отработать надо. Если вдруг окажется, что кто-то из участников проживает с ним в одном подъезде, то считай, пасьянс у нас сложился. Или почти сложился.
В этом весь Бирюков. Там где обычный человек видит один путь, он находит десяток. Зато там, где не видно даже тропы, он замечает дорогу. Обычно верную. Видимо это у него от пристального общения с компьютером. Вот сейчас…
— Постой! — Я внезапно обрываю поток своих мыслей. — Что ты там говоришь о подъезде?
— Я думал, ты сам догадался, — удивляется он. — На вахте сидит сержант. После того, как соседка Рыбаковых вызвала с его телефона оперативно-следственную группу, он никого из дома не выпускал. Чердак закрыт на замок. Так что, даже если допустить версию, что стреляющего выпустили через чердак, то это все равно означает, что в доме у него есть сообщник, который открыл замок, а потом повесил его обратно.
— Логично. Черт возьми, это значительно сужает круг подозреваемых.
— Да. Но есть ещё вероятность, что стреляющий пришел много раньше, а ушел много позже выстрела. Тогда опять-таки, кто-то прятал его в своей квартире.
— Для того, чтобы проверить эту возможность, надо внимательно изучить записи дежурных по крайней мере за неделю!
— Я думаю меньше. Сухорук звонил ему в день перед смертью, следовательно, до того об убийстве никто не помышлял.
— Может быть, может быть. Во всяком случае, без следователя тут не обойтись.
— Какие-то предложения? — спрашивает Бирюков.
Да, предложение у меня есть. Оно родилось во время беседы со Стрельцовым. И если кто-то убил генерала Рыбакова не выходя из подъезда, то что нам мешает имитировать ограбление его не входя в него? Достаточно договориться с Варварой Кондратьевной и оглушить дежурного сержанта не входе. Негуманно, конечно, но ничего — жив будет, не помрет.
А там, если Варвара Кондратьевна заявит, что из квартиры похищены бумаги мужа, то отсюда к следствию об убийстве рукой подать. Тем более, что фактаж кое-какой уже накопился. Эх, Скороходова бы того самого, из наружки раскрутить. Да где там! Скорее всего ему тоже приказы отдавал Банников или кто- то из его прихвостней. А если нет? Тогда выходит, что за нами параллельно следят две конкурирующие организации. Этого нам только не хватало!
Банников, как ни крути, фигура ключевая. Точнее замковая. Скоре всего за ним, как в детской матрешке, спрятан ещё кто-то. А может быть и поглубже кто-то есть. Взять хотя бы курировавшего операцию с Гореловым «Жерома». На него у нас вообще ничего нет. Может быть умер давно, может делится с подрастающим поколением накопленными знаниями где-нибудь в 101 разведшколе в качестве «памятника»[29], а может сидит где-нибудь в Рублево или Кунцево на скромной номенклатурной даче и руководит сложнейшими многоходовыми операциями. Кто его знает? Кто?
В любом случае, ключ в это зазеркалье в руках у Банникова, и грешно было бы им не воспользоваться. Стрельбище так стрельбище. Один мой знакомый утверждал, что хорошая дружба
