– Но мне ничего этого не надо! Мне нужен только ты!
– Кристина, – укоризненно признес Марко и с такой силой сжал кулаки, что ему стало больно, – этого влечения, которое существует между нами, просто не должно быть…
– Однако это не помешало тебе целовать меня с такой страстью! Как ты можешь так меня целовать и потом кому-то отдать!
Марко тяжело вздохнул.
– Я совершил ошибку.
– И не одну, – горячо воскликнула девушка. – Самая же большая твоя ошибка состоит в том, что ты решил выдать меня замуж за абсолютно незнакомого мне человека, к тому же иностранца, против моей воли.
– Кристина, ты не должна мне перечить в этом, – сказал Марко, снова начиная приходить в ярость. – А еще очень важно, чтобы мы произвели на Ренальди хорошее впечатление, когда они приедут к нам в гости.
При этих словах Марко у Кристины стали закрадываться невольные подозрения.
– Если, как ты утверждаешь, это исключительная во всех отношениях семья, почему она устраивает личную жизнь своего сына через какого-то пирата? И как, интересно, ты объяснил им: кто я такая?
«О, эта маленькая плутовка нащупала-таки самое слабое звено моего плана», – в отчаянии подумал Марко и, стараясь не встречаться с Кристиной взглядом, сказал довольно неуверенно:
– Вообще-то, они не знают, что я пират. Поскольку это благородная семья и внешние приличия играют решающую роль, я сказал им, что я владелец сахарной плантации, а ты, – он изо всех сил стиснул зубы, – моя племянница.
– Твоя племянница! – Кристина пришла в ужас от этих слов Марко и закричала на него: – Ты, который так жадно меня целует, собираешься теперь сыграть роль моего дядюшки? Но не порочно ли это?
– Кристина, мы не будем больше с тобой целоваться. Ты должна понять – я должен или выдать тебя замуж, или… – Марко посмотрел все же в глаза девушки и тихо простонал.
– Но почему ты так боишься любить меня? – не успокаивалась Кристина.
Марко подошел к ней и с силой сжал ее руки в своих. Глаза его блестели от избытка чувств.
– Ты хоть представляешь себе, что значит быть подругой пирата? Жить без него долгие месяцы? Каждый раз, когда он уходит в море, думать о том, что, возможно, последний раз видишь его живым? Остаться беременной и совершенно беспомощной? Я не могу повесить на тебя ярмо такой жизни, Кристина! Ты можешь иметь тело женщины, но у тебя по-прежнему невинное сердце ребенка, и любовь ко мне может просто убить тебя.
– Я женщина и ничего не боюсь!
– Что, если мы поженимся? – не сдавался Марко. – Что, если меня убьют? Кого ты будешь любить тогда? На кого будешь полагаться?
В глазах Кристины заблестели слезы, и лицо ее исказили такие муки, что сердце Марко едва не разорвалось на части, когда она прошептала:
– Я всю свою оставшуюся жизнь буду хранить в сердце любовь к тебе, а если к нам будет милостив господь Бог, я буду растить твоего ребенка.
Марко охватила волна злости и отчаяния. Пробормотав по-итальянски какие-то крепкие ругательства, он схватил вазу и швырнул ее в сторону камина. Ваза разбилась, чудом не угодив в Пэнси, которая с громким визгом подскочила с места, словно ужаленная.
Испугавшись вдруг внезапно нахлынувших на него чувств, Марко резко обернулся и успел заметить ошеломленное и перепуганное выражение на лице Кристины. О Боже, что он наделал? Смутил ее. Напугал до смерти.
Марко хотел было подойти к девушке, но было уже слишком поздно: она пулей вылетела из комнаты.
Он повернулся, чтобы успокоить все еще шипящую Пэнси.
– Пэнси…
Но гепард еще громче на него зашипел и выбежал из комнаты вслед за Кристиной.
Марко тяжело опустился в кресло и закрыл лицо дрожащими руками. Он не мог пойти сейчас за Кристиной. Если он это сделает, то уже через неделю она станет его женой.
Глава 14
Разговор Марко с матросами получился куда более удачным, чем с Кристиной. На следующее утро, как он и велел, перед его домом собралась шумная толпа матросов; пришли все пятьдесят человек. Поскольку обычно пираты занимались на острове кто чем хотел, многие из них выразили свое недовольство и возмущение этим дерзким посягательством на их свободу.
Когда Марко вместе с Джузеппе и Пэнси вышел на крыльцо, его взору предстала следующая картина: матросы, собравшиеся тесным кружком, кричали, улюлюкали, топали ногами и громко хлопали в ладоши; в центре же этого круга, пьяно шатаясь, отплясывал джигу толстяк Патрицио, а рядом с ним стоял аккомпанировавший ему на скрипке Аго. Окинув взглядом весь этот шумный балаган, Марко тяжело вздохнул. Он мрачно смотрел на своих матросов, многие из которых были загорелыми и бородатыми, в тюрбанах, с серьгами и другими украшениями. Господи, да они выглядят ничуть не хуже шайки воров! Неужели то, что он задумал, осуществить, будет невозможно?
Прежде всего он должен обратить на себя внимание этих весельчаков.
– Тихо! – громко крикнул Марко.
