Встреча с прошлым

— Ты хочешь сказать, что мы будем венчаться здесь?

— По-моему, это идеальный вариант, как ты считаешь?

— О-о… — Как во сне Уна снова посмотрела в окно. Он прав, здесь идеальное место для венчания. Вот только жизнь складывается так, что рушатся ее мечты. Что тут идеального, если Корделл относится к ней не просто с неприязнью, но и с презрением? Да, он готов жениться на ней, но только потому, что у него нет выхода: или жениться, или потерять сына. Слезы затуманили ей глаза, она сморгнула их и готова была обернуться к Корделлу. Но тут он обвил руками ее талию и притянул к себе. Именно этого ей и хотелось всего несколько минут назад.

— Тебе нравится? — спросил он, нежно упираясь подбородком ей в затылок.

О да, ей нравилось покоиться на его груди в кольце его рук!

— Да, мне нравится. Но нам надо торопиться. Ты уверен, что успеешь приобрести дом до намеченной даты?

Через тонкую ткань хлопкового платья она ощущала спиной биение его сердца.

— Да, это не проблема. — Он крепче обхватил ее за талию. — С нетерпением жду, когда стану счастливым обладателем.

О Господи!.. Уна закрыла глаза. Счастливым обладателем… По его интонации она поняла, что он имел в виду не дом. Как только они поженятся, он будет стремиться обладать ею. Но она не может допустить этого. Корделл не должен знать, что она девственница. Ему придется внушить, что она никогда не позволит ему любить ее. А если он будет настаивать на своем праве, это будет насилие. Похолодев от этой мысли, она вздрогнула и мягко отстранилась от него.

— Дом великолепный, Корделл, — удалось ей сказать спокойным ровным голосом. — Если он тебе подходит, я согласна. Может, спустимся и пройдемся по саду?

В тот же вечер Корделл сообщил Уне по телефону, что сделка состоялась и с понедельника дом принадлежит ему.

— Дом — наша совместная собственность, поэтому нам надо быть вместе у нотариуса в понедельник утром, чтобы подписать бумаги. Ты сможешь?

— Нет никакой необходимости упоминать мое имя.

— Я так хочу. — Тон его не допускал возражений. — И давай встретимся завтра, чтобы обсудить детали предстоящей свадьбы. Распределим все дела между нами, потому что мы должны быть партнерами во всем.

С подготовкой к свадьбе все как-то прояснилось, а вот на сердце Уны становилось все тяжелее. Партнерство… Слишком многого ожидает Корделл от их брака, больше, чем она может дать. Как он поступит, когда узнает, что она не разделит с ним постель? Вернется к прежнему плану и заведет любовницу?

Эта мысль причиняла ей невыразимые страдания. Содрогнувшись, она поняла, что ей еще предстоит осознать до конца ужасные последствия своего порыва, когда она предложила Корделлу жениться на ней. Она поставила его в заведомо проигрышное положение.

В глубине души Уна знала, что он не применит к ней силу. Если ему нужен секс, а это, несомненно, так, он вступит в любовную связь на стороне. Его мнение о таких отношениях было ей известно. Уна всхлипнула, не сдержалась и зарыдала, уткнувшись лицом в ладони. Что она сделала со своей и с его жизнью? И как все это разрешится?..

Дни перед свадьбой пролетели почти незаметно. Они с Корделлом штудировали специальные журналы, посвященные проведению свадебных церемоний, составляли списки неотложных дел и распределяли их между собой. А кое-чем — например, рассылкой приглашений и составлением меню — они занимались сообща.

Выдавались часы, когда Уна становилась легкомысленной и веселой. Ей представлялось, будто она смотрит фильм о себе. Но иногда она словно каменела, ею овладевало отчаяние, и в смятении она с трудом вспоминала, что же ей надо еще сделать. В конце концов все было готово. За два дня до свадьбы на лужайке перед домом расставили огромный шатер, как по волшебству появился помост для танцев. Бассейн почистили, садовники высадили на клумбы цветы, подрезали розы и подстригли газоны.

После ужина с оглашением Уна прямо из ресторана отправилась в свой салон забрать головной убор невесты, искусно переделанный Керри. Перед тем как сесть в машину, она достала из сумочки список дел и вычеркнула последний пункт. С легкой душой она скомкала исчерканный лист бумаги и забросила в ближайшую урну.

На следующий день, в пять вечера, длинный белый лимузин свернул на подъездную дорожку к дому в Чейпене и высадил пассажиров. Уна на минуту задержалась, чтобы прикрепить букет роз персикового цвета, пока Стефани, подружка невесты, расправляла на ней подвенечное платье из белого шелка, отделанного атласным органди.

Погода стояла отличная. По синему небу медленно проплывали легкие белые облачка, а ветер был до того ласковым, что не потревожил ни единого волоска в прическе Уны: густые пепельные волосы ниспадали на покрытые легким загаром плечи.

— У тебя сногсшибательный наряд! — воскликнула Стефани, которая и сама выглядела весьма эффектно в платье с пышными рукавами такого же розовато-кремового оттенка, что и розы Уны. — У твоей матери был отличный вкус. Давай-ка поправим фату.

Приглушенные звуки органной музыки доносились из-за дома. Уна приподняла голову, и яркие лучи солнца брызнули ей в глаза, на мгновение ослепив ее.

Несколько минут спустя ей пришлось пережить более сильное ослепление, когда, пройдя по дорожке сада к беседке, увитой желтыми, розовыми и чайными розами, она увидела Корделла. В смокинге он выглядел таким красивым, каким она его еще не видела. По его потемневшим глазам, следившим за ее приближением, было ясно, что она тоже нравится ему… и не просто нравится.

Громкий стук сердца оглушал ее, она сбивалась с ноги, не попадая в такт музыке. Держись, говорила она себе, держись! Встань от него подальше. Однако ей удалось встать с ним рядом. Теперь глаза Корделла были обращены на священника, но зато он придвинулся к ней так, что руки их соприкоснулись. Сердце Уны затрепетало. Она всегда любила Корделла, будет любить его и впредь!

Ее любовь со временем становится только сильнее. Что бы ни готовило им будущее, решила она, но этот день должен стать для нее особенным. Она выбросила из головы все недоразумения, стоявшие между ними, решив хотя бы делать вид, будто Корделл так же сильно любит ее, как и она его. Пусть это фантазия, признавалась она себе, но что еще ей остается?

— Возлюбленные чада, мы собрались сегодня… — Такими словами открыл свадебную церемонию преподобный Гидеон.

Уна старалась сосредоточиться на его речи и не думать о близости Корделла. Правда, это было невозможно, она только об этом и думала. Когда Корделл поцеловал ее в конце церемонии, сердце у нее чуть не разорвалось.

Теперь ей надо было делать вид, что все чудесно, и не думать о предстоящей этой ночью битве, в которой победителей не будет. Страх, словно штормовое облако на горизонте, витал над ней.

Во время приема гостей Уна улыбалась, изображая, что ей весело, хотя весь вечер душа ее корчилась от муки. Когда грянула музыка и Корделл повел ее в танце, крепко прижав к себе, она поняла, что ему не терпится остаться с ней наедине. После девяти его нетерпение вырвалось наружу.

Кто-то притушил огни, когда они с Корделлом кружились под звуки старинного вальса, а когда музыка смолкла, он продолжал прижимать ее так крепко, что их тела почти сливались в одно целое. Все захлопали. Корделл увел Уну с танцевального помоста, продолжая обнимать за талию.

— Давай выбираться отсюда. — Голос у него был как натянутая струна. Он гладил ее спину с настойчивостью, от которой Уну бросало в панику.

— Ты уже хочешь… уехать?

— Пора, — слегка охрипшим голосом сказал он и крепко взял ее за руку.

— Хорошо. — Щеки Уны вспыхнули, она беспомощно оглядывалась. — Где же Стефани? Она обещала