5
— Да-а, старичкам нелегко приходится.
— Ты мог бы позвонить, и мы бы прислали за тобой патрульную машину.
Как на зло, Фейринг и Вик стояли на крыльце и курили, когда Валманн подъехал на такси. На их лицах не было никаких следов вчерашних приключений. Их шутки и усмешки были скорее добродушными, нежели саркастическими, и все же остроты коллег ранили его уставшие с похмелья нервы. Он был явно не в форме. Напиться в баре больше уже не было его коронным номером, но он был почти уверен, что без труда обошел бы своих молодых коллег в пробежке на десять километров. Особенно Вика, самого молодого среди них, имевшего дряблую мускулатуру и, похоже, не старавшегося сохранить форму. Зато он вчера вечером сильно преуспел, отпуская комментарии в адрес дам.
— Ну как, ребята, ничего вам не перепало вчера вечером?
Реплика попала не в бровь, а в глаз. Вик, холостяк из Рисёра, давно мечтавший изменить именно этот свой статус, выдвинул вперед нижнюю губу:
— Ну, совсем чуть-чуть не повезло.
Совсем чуть-чуть, подумал Валманн, и в голове у него снова пронеслась сцена в коридоре с пьяной женщиной. Полчаса назад этот эпизод вызвал у него чувство вины и смущение. Сейчас, стоя лицом к лицу с коллегами, он почувствовал моральное превосходство. Хотя при чем тут мораль?.. Анита наверняка назвала бы это «мужской логикой».
— Рюстен тебя искал, — сообщил Фейринг. — Для задания. Только что пришло сообщение.
— А таким первачкам, как вы, это нельзя было доверить, как я понимаю?
— Мы уже на задании, — сказал Вик. — Собираемся в Эльверум. Там сегодня ночью была групповая драка в «Локке». Иммигранты против крестьян-овцеводов, которых поддержали солдаты с базы в Тернингмуен. Тамошняя полиция задержала одиннадцать человек, и им нужна подмога.
— Вот это да!
— Вот именно! Мне показалось, впрочем, что у Рюстена дело срочное.
— А в Эльверуме не срочное?
— Ну, выездная полицейская команда обычно задерживается, это в порядке вещей, с тех пор как запретили курить в машине. — Фейринг стряхнул пепел через перила прямо в снег.
— Да уж, крутые вы ребята.
— Вот именно! Я думаю, что нам просто надо сделать остановку в Миклегарде. Я поговорю об этом с омбудсменом по охране труда.
Фейринг застегнул молнию на куртке и пошел по направлению к гаражу. Вик последовал за ним.
Валманн встретил Рюстена в коридоре.
— Я уже думал, черт возьми, объявлять тебя в розыск! — Рюстен редко бывал таким возбужденным. Он протянул Валманну лист бумаги.
Тот бросил короткий взгляд и почувствовал, как головная боль возвращается.
— И ты подумал, что этим могу заняться именно я?
Рюстен окинул его таким взглядом, что Валманн незамедлительно почувствовал себя прогульщиком, отлынивающим от работы. Да к тому же с похмелья.
— Давай быстрей. Энг и Нольде уже в машине. А может, ты сам сегодня за руль сядешь? — Намек на улыбку несколько смягчил серьезное выражение лица.
Валманн подумал, что отвечать не надо.
— Да, я так и подумал. И знаешь что? Я подумал про тебя, потому что это место очень удобно расположено — улица Фритьофа Нансена. Когда вы там закончите, ты пешком дойдешь до дома и будешь спать дальше.
— И зачем только нужны друзья?
— Ну давай. Надо, по крайней мере, опередить корреспондентов местной газеты.
Его тон стал натянуто легким и бодрым, как это часто бывает у полицейских, когда они понимают, что предстоящее дело будет нелегким. На листе бумаге, который Валманн держал в руках, сообщалось, что в частном доме была обнаружена мертвая женщина при подозрительных обстоятельствах. Этот факт подтвердил патруль, который туда вызвали. Он сейчас оцеплял место происшествия.
«Черт возьми, хорошенькое Рождество…» — еще раз подумал Валманн, открывая дверь в гараж и вдыхая порцию бензина. В начале рождественского сезона хорошее настроение почему-то всегда омрачалось какой-то неприятностью, которая окутывала его как мокрое шерстяное одеяло. Он не стал размышлять о причинах этого явления, но у него появилось явное предчувствие, что это именно так и произойдет.
6
У особняка их уже ждал полицейский. При их приближении он сделал предупреждающее движение рукой. Входная дверь была полуоткрыта. Заглянув в дом, Валманн увидел кровь, а затем голову и плечо лежащей на полу женщины.
— Давайте зайдем с заднего входа, через кухню, — предложил полицейский.
Это была старый деревянный особняк белого цвета с облупившейся обшивкой, пристроенным тамбуром и второй входной дверью, расположенной сбоку напротив почти нового гаража. И сам дом, и пристройка были типичными для этого фешенебельного района. Второй полицейский в этот момент как раз протягивал ленту оцепления вдоль забора, выходившего на улицу. Под его ногами скрипела снежная корка. Интересно, подумал Валманн, изучил ли кто-нибудь следы на снегу, прежде чем затоптать их?
— Кто ее обнаружил?
— Посыльный из цветочного магазина, приехавший с букетом цветов. Мы записали его имя и адрес. — Полицейский, стоявший на лестнице, с рвением старался подчеркнуть, что они все сделали правильно, по инструкции. — Бедный парень.
Да уж, привезти букет цветов женщине и обнаружить ее за дверью убитой на полу! Ирония до такой степени превратилась в гротеск, что даже видавший виды Валманн поежился.
Она лежала на полу в прихожей. И хотя лица ее видно не было, по ее неестественному положению и следам крови на полу, мебели и стенах было ясно, что ее здорово отделали. Нольде уже занял свою позицию и раздавал всем пластиковые шапочки, латексные перчатки и бахилы на обувь. Он позвонил в отделение, чтобы попросить подкрепление, и по его лицу было видно, что ему не по себе. Здесь будет много работы для криминалистов. И очевидно, придется на каком-то этапе подключить и Уголовную полицию.
Когда Нольде сфотографировал место преступления и сделал свои записи, Валманн и Энг подошли ближе и перевернули труп.
— Били тупым предметом, — пробормотал Ульф Эрик Энг и стал оглядываться в поисках возможного орудия убийства.
— Кулаками, — подсказал Валманн.
— Точно?
Валманн кивнул в знак ответа. Он не хотел вступать в дискуссию относительно травм и увечий убитой. Кулаками можно расквасить кожу и ткани, но вряд ли нанести ссадины или глубокие раны. Когда применяют оружие, видны ясные контуры раны и порезы.
Зверски изувеченное лицо женщины опухло и казалось неестественно бледным, хотя ножевых ран или ссадин видно не было. По сгибу одной руки было ясно, что она сломана в локтевом суставе.
— Ну он и постарался!
— Почему он?
— Определенно мужик. И колотил он ее изо всех сил. Должно быть, и ногами пинал.
— Вы смогли установить ее личность? — спросил Валманн у полицейского, вошедшего в дом вслед за ними.
