придется удержать стоимость твоей шалости из твоего же содержания. И я обязательно позабочусь о том, чтобы твоего братца понизили в звании до рядового пехотинца и перевели на восточные рубежи, где он вскоре погибнет в стычке с бандитами в Восточных горах. Впрочем, если ты согласишься выйти замуж за Кратина, я мог бы приписать его к полку, который отправлю с тобой на север к королю Ясноффу. И до тех пор, пока я не приду в себя, пусть не мельтешит у меня перед носом.
— Но это шантаж!
Габлет блаженно вздохнул.
— Конечно!
— Папенька… — взмолилась Адрина, все еще надеясь смягчить сердце.
Габлет был негодяем, но он любил своих детей — каждого из тридцати семи. И законные дочери, и сыновья, рожденные фаворитками, были ему одинаково дороги.
— Вы же не хотите отправить меня…
— Я не могу держать тебя при себе, — оборвал ее Габлет. — Если бы я не любил тебя больше жизни, то давно отлупил бы хлыстом.
— Лучше отлупите, но не выдавайте за этого набожного идиота! — Внутри у Адрины все клокотало, но она пересилила себя и умильно улыбнулась отцу: — Простите меня, папенька. Обещаю никогда больше…
— Обещаешь? Ха! — фыркнул Габлет. — Сколько раз ты обещала мне, что выйдешь замуж? А сама отказываешь каждому, кого я подыщу!
— А чего ж вы хотели? Вы предлагаете мне то придурковатых подростков, то лысых старикашек!
— Это отговорки! — возразил отец и тяжело вздохнул. Где же он ошибся? — Разве я не шел у тебя на поводу, Адрина? Разве не потакал каждому твоему капризу?
— Да, но…
— Все, хватит, никаких «но», — отрезал Габлет. — На сей раз ты зашла слишком далеко. И можешь искупить свою вину только в том случае, если сделаешь то, что я хочу. А я хочу, чтобы ты вышла замуж за принца Кариена.
— Но он же совсем ребенок…
— Ему двадцать три года, — возразил Габлет. — А в двадцать семь ты станешь старой девой! Так что скажи спасибо своей симпатичной мордашке, иначе я бы даже не надеялся пристроить тебя замуж.
— Папенька!
— Уймись, Адрина. Со мной твои штучки не пройдут. Тебе придется выйти замуж за принца Кариена, и это мое последнее слово! Они уедут через несколько дней, так что иди-ка ты собирай вещи.
Если игра на родственных чувствах не возымела действия, оставалось воззвать к отцу как к государственному деятелю.
— Я не могу согласиться на брак. Это слишком опасно.
— Что за чепуха! Почему?
— А вдруг я рожу сына? Тогда кариенцы потребуют, чтобы вы назвали его своим наследником.
— Ерунда! У меня много сыновей. И мне совершенно не нужен твой выродок.
— Они внебрачные, отец.
— Ну, так я официально признаю одного из них!
— Кого же?
— Того, кого выберу! — рявкнул Габлет. — Все, хватит препираться! Ты выйдешь замуж за Кратина. Я сказал!
Адрина хмуро посмотрела на отца.
— Клянусь, я все равно откручусь от свадьбы. Я не собираюсь всю жизнь пресмыкаться перед этим противным кариенским червяком.
— Ничего, стерпится — слюбится. А сейчас иди и собирай свое приданое!
Адрина повернулась на каблуках и, кипя от гнева, выскочила из кабинета. Выйдя в приемную, она увидела Лектера Турона, и вдруг ее осенило: так вот кто вбил отцу в голову эту абсурдную идею о свадьбе с принцем Кариена. «Клянусь, эта жаба мне за все заплатит!»
Ну а что касается юного кариенского принца, то он долго будет вспоминать тот день, когда ступил на землю Фардоннии.
Глава 3
— Как восприняла новость принцесса? — осторожно спросил Лектер, проскользнув в дверь.
Габлет глянул на евнуха.
— Естественно, в штыки. Она страшно рассердилась.
— Рано или поздно она смирится.
— Вряд ли, — проворчал король и, вскочив с кресла, подошел к окну.
Густой сад пламенел осенними красками. Издалека доносились крики детей, игравших у фонтана в центральном дворе. Услышав их, Габлет оттаял. Что происходит? Почему собственные дети нравились ему только маленькими? Взрослея, они учились интриговать, становились алчными. А сколько с ними проблем! Сплошная головная боль. То ли дело малыши — ах, это истинная радость в жизни. Король обожал Адрину, когда ей было десять. А сейчас… сейчас почти боялся ее.
— Осмелюсь предложить, ваше величество, приставить к принцессе охрану. На тот случай, если она позволит себе ослушаться вас.
— Не ослушается, — ответил Габлет. — Она быстро усвоит, что рано или поздно станет кариенской королевой. Адрина не глупа, Лектер. Она исполнит то, что я хочу, но не для того, чтобы сделать мне приятное. Она поступит так, потому что сама этого хочет.
— Надеюсь, ваше доверие к ней обоснованно, ваше величество.
— Доверие здесь ни при чем. Она давно мечтает покинуть дворец, а я только что предложил ей корону.
— Не воспользуется ли она ею вам во зло? — закинул удочку Лектер.
— Ха! Адрина? И этот слабоумный кариенский принц? Я так не думаю. Адрина еще так-сяк, но Кратин… это же медуза! Ты видел, на что они согласились? Знаешь, сколько леса они готовы отдать за доступ в Соландскую бухту и залив? Они идиоты!
— Вы контролируете единственный путь к их самой главной святыне, ваше величество, не говоря уже о морских торговых путях. Вы не оставили им выбора.
— Им понадобился секрет моих пушек, — добавил Габлет. — Им нужно больше, чем торговые пути и доступ к этому жалкому островку Сларн. Интересно, какому богу пришло в голову поселиться на этом куске скалы?
— Этот бог потребует, чтобы ваша дочь поклонялась ему. Ваши внуки будут последователями Хафисты.
— Адрина говорила мне о том же, — задумчиво произнес король, возвращаясь к столу. — Странно, что вы оба так думаете. Однако Ларисса должна разродиться на днях. Она родит мне сына, и тогда мне будет все равно, сколько кариенских выродков произведет на свет Адрина.
— Так точно, ваше величество.
Было ясно, что Лектер сомневался в таком исходе, впрочем, как все остальные. Но Желанна не могла мучить Габлета бесконечно. Ларисса, его восьмая жена, уже доказала, что может рожать, и еще до брака произвела на свет двух здоровых сыновей. Габлет решил не брать в жены тех, кто не может рожать сыновей, и теперь надеялся, что Ларисса не подведет его и на сей раз. Думая об этом, он забыл про Адрину. Законный сын. Только его рождение сделает Габлета по-настоящему счастливым.
Нельзя сказать, что Габлет не любил своих внебрачных сыновей. Наоборот, он обожал их. Но официальное признание одного из них создаст кучу проблем. Мало кому известный закон гласил: трон может занять сын, рожденный в официальном браке, в противном случае корона перейдет к Хитрии, в соответствии с полузабытым соглашением двенадцативековой давности, которое Габлет пытался обойти уже тридцать лет. Да он скорее бросится на ржавый клинок, чем позволит этому случиться. Единственным выходом из положения в отсутствие законного наследника могло стать объявление таковым одного из внебрачных сыновей. Но, не избавившись от хитрианских претендентов на престол, Габлет не мог этого сделать. И для надежности намеревался лично проконтролировать процесс избавления, после того как его
