На Намали, так звали девушку, одежды было еще меньше, но она, казалось, не страдала от холода. Впрочем, жители Патагонии тоже ходят голыми круглый год, и это их ничуть не беспокоит. Измаил предложил девушке спать вместе, чтобы согревать друг друга, но она отказалась, как отказалась и позже, когда он попытался поцеловать ее.
Понемногу он стал понимать ее язык до такой степени, что смог выяснить, откуда она и почему находится здесь. Кроме того, он понял, почему Намали не разрешает притронуться к ней.
Намали была дочерью Сеннерва, правителя Заларампатры. Сеннерва был джарамуа, что значит король или, точнее, Большой Адмирал. Кроме того, он был главным жрецом великого бога Зоомашматры.
Город Заларампатра основал полубог Заларампатра. Этот город был от них в северном направлении. Там Намали жила в большом хрустальном дворце, изготовленном с помощью каменных орудий и обработки кислотой, которую выделяли какие-то животные. Намали была одной из 24 дочерей Сеннерва, у которого было девять жен. Измаил узнал, что Намали была весталка-девственница, основной обязанностью которой было сопровождать корабли в путешествиях, чтобы приносить им счастье.
Измаил не стал комментировать провал ее миссии.
Однако она, казалось, совершенно не была этим опечалена. Возможно это было только потому, что мысли ее сейчас были заняты гораздо большей трагедией, по сравнению с которой гибель ее корабля – пустяк.
За несколько дней до того, как «Рахиль» упала с небес в этот мир, корабль Намали встретился с другим кораблем-китобоем из их города.
Встретившийся корабль сблизился с кораблем Намали, и капитан перебрался на борт. Было ясно, что у него какие-то жуткие новости, так как лицо его было бледным, глаза красные от рыданий. Он посыпал волосы пеплом в знак величайшего горя и исполосовал грудь ножом.
Намали сначала думала, что умерли ее родители или ее брат, единственный наследник семьи. Однако все оказалось страшнее. За день до того в течение нескольких часов город Заларампатра был уничтожен, а все его жители убиты. И это сделало Пурпурное Чудовище. Только нескольким людям удалось избежать смерти, улетев на кораблях. И один из них принес эти новости капитану китобоя.
Слезы текли по лицу девушки, и она спрятала голову, пока наконец не успокоилась немного и смогла продолжать.
– Что это за Пурпурное Чудовище? – спросил Измаил.
– К счастью, их существует очень немного, – ответила девушка. – Полубог, основатель нашего города, Заларампатра убил огромное чудовище, владеющее горами, где стоит наш город… стоял. Оно было огромно, гораздо больше тех безвредных существ, сквозь которые пролетел ваш корабль. Пурпурное Чудовище выпускает тысячи длинных щупалец, которые убивают людей. И кроме того, оно сбрасывает яйца, которые взрываются со страшным грохотом и уничтожают все вокруг.
Измаил при этих словах удивленно поднял брови.
– Мне очень жаль, что ты потеряла весь свой народ и всю свою семью за столь короткое время и таким ужасным способом. Скажи, мы идем на север, потому что ты надеешься найти кого-то оставшихся в живых и начать восстанавливать город?
– В первую очередь, я хочу увидеть своими глазами, что случилось. Может, все не так плохо, как описал капитан. Кто-то ведь спасся, раз весть о трагедии дошла до нас. Значит, можно предполагать, что не все убиты, и город не уничтожен полностью.
Во всяком случае, в город вернутся и другие китобои. На каждом из кораблей будут мужчины и по одной моей сестре. Мы будем молиться нашему богу, пообещаем ему, что будем во всем повиноваться ему, чтобы он не допустил подобных ужасов в будущем. А затем выберем нового Большого Адмирала, и мы, девственницы Зоомашматры, возьмем себе мужей и родим детей для будущего.
– Значит, твой корабль возвращался в Заларампатру, когда мой деревянной звездой рухнул с небес и уничтожил его, – задумчиво сказал Измаил. – Это просто чудо, что ты перенесла удар и сохранила рассудок.
Он долго думал о ее горе, испытывая к ней глубочайшее сочувствие. Возможно, она осталась последней из рода, а может, последней из всего народа.
– Это Кахамауду, – сказал он, используя название Пурпурного Чудовища на их языке, – наверное, действительно огромно, раз достает своими щупальцами людей в каждом доме, каждой комнате. Ведь ты сказала, что ваш город вырублен прямо в горе. Однако наверняка кто-нибудь спасся, избежал смерти.
– Может быть, – ответила она. – Но есть еще кое-что, что я не могу тебе сказать о Кахамауду, так как ты не из этого мира, если ты сказал мне правду.
– Все это правда, – сказал Измаил, улыбнувшись. Он понимал ее сомнения. Если бы к нему в том мире явилась девушка и сказала, что она из прошлого, он бы ни за что ей не поверил.
– Кахамауду, как говорят жрецы, всегда появляется в сопровождении мелких хищников. Их очень много, и они путешествуют на спине Кахамауду. Когда Кахамауду убивает кого-то, мелкие хищники пользуются его добычей, хотя и не рискуют брать слишком много. Само чудовище не утруждает себя охотой за отдельными людьми, если конечно оно не слишком голодно или они не беспокоят его. Так что, как понимаешь, мелкие хищники могут обшарить весь город и убить всех, кто остался жив после нападения Кахамауду.
Она лежала на соседнем листе, и над ними был густой полог из переплетенных ветвей. С тех пор как солнце опустилось за горизонт, Намали постоянно следила, чтобы над ними не было чистого неба. Она тщательно выбирала место для ночлега. Измаил спросил ее об этом, но она не объяснила, сказав лишь, что причины есть. Это не успокоило его, даже напротив, ему было не по себе, когда он ложился спать.
Был второй их сон в эту ночь. Измаил проснулся, ощутив тупую боль в шее. Он сразу понял, что растение вонзило свой усик в его вену. Намали говорила, что растения ночью спят, но иногда некоторые просыпаются и ищут жертву, точно так же, как человек, проснувшийся от жажды в полусне, идет на кухню выпить чашку воды. Намали советовала ему, если такое случится, подчиниться растению. Это будет лучше, чем вырвать усик из раны и полностью разбудить растение.
Он очень хотел знать, что случится, если растению отказать в пище, но Намали ответила, что лучше не нарушать союза с растениями. Но она весьма смутно представляла, что случится, если не позволить растению пить кровь. Разумеется, каждый может отказать растению, но лучше подчиниться – так ее учили с детства.
Измаил вспомнил про то, что им предстоит преодолеть бесконечные мили, пока они доберутся до города, и решил подчиниться. Он лежал с закрытыми глазами и представлял себе, как его кровь по капиллярам растения проникает в его ствол, и затем…
Он насторожился, услышав свистящий звук где-то наверху. Что-то спустилось на растения, и те зашатались. Эти звуки не были результатом сотрясения почвы. Несомненно, что-то большое село сверху на растения.
Он медленно повернулся на бок и качнул лист Намали. Растение выпрямилось и извлекло усик из шеи Измаила.
Намали проснулась и села, но ничего не сказала. Лунный свет, пробивавшийся сквозь просветы ветвей, выхватывал из тьмы ее силуэт. Она перегнулась через край листа и прошептала: – Что это?
– Не знаю, – сказал он. – Что-то большое.
Он показал наверх.
Шуршание усилилось, и Измаил, напрягая глаза, увидел что-то змееподобное, появившееся в лунном свете в сорока футах от них.
Намали тоже увидела это. Она ахнула и прошептала:
– Шивараду!
Щупальце, темно-серое, около дюйма толщиной, слепо ощупывало все вокруг. Оно подбиралось все ближе. Видимо, его привлекало тепло тел. Шивараду был слеп, как многие хищники, приходящие из ночи, но ощущал тепло и имел прекрасный слух, позволяющий ему находить свои жертвы и заменяющий ему глаза.
Измаил подкатился к краю листа и спрыгнул вниз. То же самое сделала и Намали. К сожалению, они не смогли сделать этого без шума. Через секунду Измаил услышал шипение воздуха под давлением, и что-то пронзило лист возле его плеча.
Намали издала сдавленный звук. Они оба опустились на землю и подползли под поваленный ствол
