четверти мили.
Содрогнувшись, я отложила лупу в сторону. С меня было достаточно. Ричард проделал хорошую работу. Теперь надо идти дальше. Перенести внимание на победы Питера над женскими сердцами и его успех на театральном поприще, что заполнит несколько последующих глав. Но нужно признать, что человеческая трагедия Терезы Росси не могла исчезнуть бесследно из биографии Питера Кастеллано.
Я положила папку в ящик стола и заперла его. В это время кто-то постучал в дверь.
Я невольно вздрогнула от неожиданности.
— Кто там?
— Кого вы ждали, Саманта? Распутина?
— Все может быть. — Рассмеявшись, я открыла дверь, стараясь скрыть радость, что Ричард поднялся ко мне. Я как раз думала, как же неприятно будет спускаться вниз одной.
— Только не рассказывайте, что они содержат здесь сумасшедшего монаха тоже, — проговорил он, входя.
— Но у них живет некто, очень на него похожий. Точнее, один из его учеников. Я вам говорила о Саше?
— После сегодняшнего вечера в «Молоте ведьмы» я поверю всему. — Ричард оглядел комнату, увидал портрет. — Это и есть графиня? — Он негромко присвистнул. — Важная птица! И совершенно очевидно, что Шерил унаследовала ее внешность.
— И Питер тоже. Хватит смотреть на Лару и не располагайтесь здесь надолго. Я устала и иду вниз.
Он, кажется, расстроился.
— И не скажете мне даже, что материал, который я вам принес, подошел?
— О, Ричард! Простите меня. Вы просто молодец. И большое вам спасибо.
Он явно был доволен. Но когда я спросила, готов ли Ричард идти вниз, неожиданно поинтересовался:
— Вы на меня сердитесь, Саманта, или что-то случилось?
— Нет. Почему?
— Я хотел остаться и поговорить с вами после ужина, и вы это знаете.
— Ну вот, мы и поговорим, пока будем спускаться. Будьте добры, выключите свет. Дверь надо просто захлопнуть.
— Мне и раньше приходилось закрывать двери, — проворчал он. — Почему вы не даете мне возможности сказать вам, как вы были хороши сегодня вечером?
— Об этом вы и хотели поговорить?
— Частично. Вы выглядели сногсшибательно. Я хотел... сказать вам об этом.
— Спасибо.
— Мне правится, когда девушка современна, нормальна и обладает ровным характером. Такая, как вы, Саманта. Мне не нравятся девушки, которые источают патоку, сладкоречивы. Или театральны. И если бы у меня была дочь, которая крепко и продолжительно целовала бы меня в губы, я отлупил бы ее по молодому задику щеткой для волос.
Я подавила смешок.
— Боже, как мы старомодны!
— Я бы скорее имел оборотней в саду, чем Электру в доме. — Он искоса взглянул на меня. — А в коридоре тоже надо погасить свет?
— Нет. — Я притворно нахмурилась. — Он горит здесь всю ночь.
Мы почти дошли до лестницы, когда я ощутила на своих плечах его руки. Мое сердце подпрыгнуло, когда он повернул меня к себе.
— Куда мы идем, Саманта? — тихо спросил Ричард.
— Я иду к себе в комнату, а, поскольку вас пригласили остаться, вы идете в свою!
— Я имею в виду нас с вами. Когда закончим здесь работу. Я увижу вас снова?
— За этими стенами империалистической России лежит Америка, Ричард, — мне самой стало противно от моего легкомысленного тона, — свободная страна.
Он с серьезным видом кивнул:
— Послушайте, Саманта. Я все набирался наглости попросить вас о свидании с тех пор, как, вернувшись из очередной командировки, увидел, как вы барабаните по клавиатуре пишущей машинки для старины «Руки» Андерсона в «Секретах». Положим, если бы я попросил вас об этом, то что бы вы ответили?
— Вы не попросили. Как же я могу теперь знать?
— Но что вы могли ответить, Саманта?
Я вспомнила множество одиноких вечеров и ночей, когда я, собрав материал, писала своп статьи... и видела Ричарда в офисе множество раз и замечала, как все девушки бросают на него взгляды...
— Я могла сказать «да».
— Значит, у меня нет серьезного соперника?
— Нет. Я всегда была слишком занята делами, мечтала получить работу, именно такую, как биография Кастеллано, чтобы задумываться о свиданиях.
— И вы рады, что добились? Вы счастливы?
— Вполне.
— И у вас совсем нет времени, чтобы уделить его немного мне?
— Мы вместе работаем, Ричард. Помните? Через неделю я получу все необходимые материалы, остались лишь мелкие детали, и мы вернемся в Нью-Йорк.
— И вы пойдете со мной поужинать? — спросил он недоверчиво.
Я улыбнулась:
— С большим удовольствием.
— Хотел бы я уметь разговаривать так, как умею обращаться с камерой! Я бы сказал, какая вы замечательная и что я думаю о вас, Саманта...
Но слова ему больше не понадобились — он собирался меня поцеловать. Я увидела это в его глазах. Его руки сжали меня сильнее, и я инстинктивно подалась ему навстречу. Потом прижалась к нему и глаза мои закрылись. Меня еще никогда никто так не целовал. Медленно открыв глаза, посмотрела на него и увидела, что он испытывает такое же сильное влечение. Мы медленно отстранились друг от друга и направились к
