помогая мне. Я выдохнула, затем, отталкиваясь ногами, протиснулась глубже и прочно застряла, не имея возможности даже пошевелиться и чувствуя, как вода медленно поднимается, грозя затопить меня.
Ухватившись руками за край отверстия в стене, я отчаянным усилием вырвалась наконец из западни. Лежа на влажной траве, немного отдохнула, часто и тяжело дыша. Мне показалось, что прошло много времени, прежде чем я перестала дрожать и встала. Взглянув на стену, которую так удачно преодолела, я поразилась ее высоте и подумала, что, видимо, от отчаяния меня ведет вперед какое-то шестое чувство, более сильное, чем здравый смысл или благоразумие.
В лесу под деревьями было темно, и я сразу же вспомнила о волках. Поискала вокруг какое-нибудь оружие и нашла короткий и крепкий корень, узкий конец которого лег в мою ладонь, как рукоятка меча. Это было не такое уж грозное оружие, но, во всяком случае, оно вселяло в меня уверенность. Я устало тащилась вверх в разреженном горном воздухе. Каждый вдох давался с трудом, и, чтобы успокоить себя, я вспоминала рассказы деда о волках. В Шатеньере, говорил он, волки боятся людей и никогда не нападают днем.
Я вышла на поляну, по которой бежал небольшой ручей, и освежила лицо ледяной, словно талый снег, водой. Немного отдохнув и пытаясь не думать о тяжелых ударах сердца и затрудненном дыхании, я привела в порядок свою одежду, которая выглядела так, будто я повалялась на распаханном поле в дождливый день.
Интересно, если пойти вверх по течению ручья, может, он приведет меня к водопаду? Я найду его, как до меня нашли израильтяне, и пещеру отыщу, где они устроили свой лагерь.
Но только я собралась вновь отправиться в путь, рядом послышался шорох. Я нащупала корень, сжала его в руке и очень медленно повернула голову в сторону источника звука. Сначала я ничего не увидела: под деревьями было темно. Но потом что-то зашевелилось не далее чем шагах в тридцати от меня, в глубокой тени под низкими ветками пихты. Зверь был похож на большую собаку, с грубой серовато-коричневой шерстью, но глаза красновато светились из темноты, где он стоял и не мигая наблюдал за мной.
Я громко крикнула, вскочила и бросила в него корень. Деревяшка упала довольно далеко от цели, но волк бесшумно повернулся и удрал. В тот же миг я увидела, что он не один – рядом бежали двое его дружков.
Я засмеялась. По крайней мере, один из Жераров меня не обманул! Дедушка! Волки боятся людей, и днем они не опаснее собак, если ты не показываешь им своего страха. Я нашла свою деревяшку и вновь обрела уверенность в себе. Следуя за ручьем, я продолжала карабкаться вверх. Один раз я заметила четкий отпечаток ноги и по тому, что он был свежим, решила, что это Этьен прошел здесь.
Сделав над собой усилие, я пошла быстрее, устояв против желания позвать его, и вскоре услышала впереди шум падающей воды. Водопад открылся передо мной внезапно, когда я вышла из подлеска на открытое место. Подавив крик испуга, я с ужасом уставилась на медленно взмахивавших огромными крыльями отвратительных птиц, поднимавшихся в воздух вокруг меня. Остался только вожак, тот большой гриф, на которого указала мне Габриель. Его клюв и лысая голова были испачканы кровью. Он продолжал пировать, крепко держа в одной лапе кусок мяса. Оторвав очередную порцию, он зажал ее в клюве и тяжело взмахнул крыльями. Когда он поднимался, я бросила в него корень и с удовлетворением увидела, что деревяшка довольно сильно ударила его в грудь. Гриф выпустил из клюва мясо, взмыл вверх, словно испугавшись меня, и исчез за вершиной горы.
Я вышла на открытое место, и остальные птицы, сидевшие на ближних деревьях, словно по приказу, одна за другой, последовали за своим вожаком. Разбросанные по площадке куски мяса были похожи на телятину, некоторые уже начали разлагаться, и запах вызвал у меня тошноту. Интересно, но костей нигде не было видно. Я подняла свое оружие и быстро пересекла открытое пространство, внимательно рассматривая водопад. Его образовывал небольшой, падавший примерно с сорокафутовой высоты из расщелины в скале прозрачный поток чистой, как горный хрусталь, воды.
Я была уверена, что это именно то место, которое искала. Около входа в пещеру кто-то разложил небольшой костер. Я боязливо приблизилась к нему, сжимая деревяшку.
– Этьен... – тихо позвала я. – Этьен!
Тишина. Никакого движения. Ни одна птица не вскрикнула. Видимо, это место целиком принадлежит отвратительным, питающимся падалью стервятникам. Я содрогнулась и ближе подкралась к маленькой пещере. За водопадом, на другой стороне, я заметила еще одну, побольше. Наверное, это именно та, глубокая и бездонная, о которой говорила Виолетта Клоэт.
В маленькой пещере оказалось сухо и светло. Она шла дальше, вглубь, оставаясь все такой же сухой и чистой, и была идеальным местом для лагеря. Но если кто-то здесь и останавливался, должен был оставить хоть какие-то следы, а я их не видела. Если только...
Я резко остановилась и с сомнением уставилась на темное пятно, резко выделявшееся на известняковой поверхности. Похоже было на кровь. Я задрожала и с трудом заставила себя осторожно прикоснуться к нему кончиком пальца. Кровь давно высохла и походила теперь на слой темно-красной краски, впитавшейся в камень.
Я поспешно выбежала из пещеры и огляделась.
– Этьен! – Я подскочила на месте от испуга, когда мой крик разлетелся гулким эхом позади меня.
И вновь никакого движения, никакого ответа. Мой взгляд остановился на одном из кусков вывалянного в земле мяса, и я вновь содрогнулась. Убеждая себя, что это всего лишь останки свиньи или оленя, которых мой дядя или кто-то другой подстрелил здесь, чтобы накормить ужасных грифов, я вдруг вспомнила, что Габриель говорила о мясе, отложенном про запас в одной из пещер.
Это могло объяснить наличие крови на камне, если это действительно была кровь. Но почему тогда нигде не видно костей?
Я опять задрожала. Здесь не место думать о подобных вещах, да и солнце уже сползает на запад. Мне захотелось до наступления темноты очутиться как можно дальше от этого зловещего леса. На другом конце света!
Я начала перебираться через ручей, прыгая, где могла, по камням. Хоть он и был неглубокий, но вода в нем оказалась ледяная. Несмотря на мою осторожность, туфли быстро промокли и теперь хлюпали. На другой стороне ручья я вылила из них воду и почувствовала себя лучше. Осторожно приблизившись к пещере, я заглянула внутрь. Она была значительно больше первой, а у входа довольно светлой. Затем она разделялась на два туннеля, которые, казалось, не имели конца. Я выбрала левый, но быстро остановилась на краю бездонной пропасти. Она зияла прямо впереди меня!
Дальше туннель круто уходил вниз, поворачивая влево. С его свода свисали, как сосульки, сталактиты,
