нет никаких сведений, там нет ни номерных знаков, ни регистрационных номеров ни одной тачки.
– Утром у нас возникла проблема доступа к сети, такое иногда случается, – самодовольно ухмыльнувшись, высказал предположение капитан Жиль Бобьен.
Санк-Марс покачал головой.
– Мне бы очень хотелось, чтобы все объяснялось только этим. Мне сказали, что все без исключения дела вводятся в компьютерные файлы, но не все из них надолго там задерживаются. Мы можем предположить, что кто-то регулярно уничтожает некоторые файлы. Из этого следует, что если полицейский пробивает номерной знак такой машины, он никогда не узнает, что машина краденая.
– О чем ты говоришь? – переспросил Трамбле, подавшись вперед.
– Это небольшая проблема доступа к сети, сбои иногда случаются, – продолжал гнуть свою линию Бобьен с той же ухмылкой на лице. – Я скажу нашим программистам, чтобы они этим занялись.
– Нет, с доступом к сети это не связано. Информация о некоторых угнанных автомобилях регулярно стирается из нашей базы данных.
Пока все переваривали эту новость, в комнате стояла тишина.
– У нас что, хакер завелся? – спросил Жиль Бобьен.
Он почти все время работал в своем кабинете, куда в течение дня ему приносили обильные завтраки и обеды, не говоря о самых разных напитках. Там же при нужде можно было и покемарить. Должность свою он получил за долгие годы работы вместе с высшим руководством в интересах Полицейского Братства – профсоюза стражей порядка. Когда вставали вопросы зарплаты или размера пенсий, Бобьен всегда был на стороне начальства. Ему было наплевать, что все об этом знали, – пока он восходил по иерархической лестнице полицейского управления, это его качество вызывало к нему как неприязнь и презрение со стороны других офицеров, так и исключительную благожелательность со стороны начальства.
– Это маловероятно, – с уверенностью сказал Трамбле, понимая, что в некоторых ситуациях начальству лучше не потакать. – Мне кажется, что это дело рук кого-то из наших.
– Значит, это дело особой важности! – прорычал Бобьен. – Найдите того, кто этим занимается!
Хоть он был старшим по званию в этом кабинете, никто не сорвался с места, чтобы тут же исполнять его приказание.
– Представим себе, что байкеры имеют доступ к нашим компьютерам, – начал рассуждать Трамбле. – Как в таком случае нам следует поступать? Прежде всего, никто не должен никому об этом говорить. ЕСЛИ это кто-то из наших, мы можем устроить ему ловушку, поэтому никто не имеет права об этом распространяться. В случае любой утечки информации я буду знать, что к ней причастен кто-то из тех, кто сейчас здесь сидит. Я сам займусь этим вопросом. А что с русским грузовым судном?
Готового ответа ни у кого не нашлось.
– Надо бы поговорить с капитаном корабля, – предложил Мэтерз. Ему хотелось исправить то впечатление, которое он произвел в начале совещания. – Может быть, он даст нам какую-нибудь ниточку. Может быть, фрахтовый брокер нечисто играет. Может быть, профсоюз портовиков мутит воду. Надо посмотреть, куда нас выведет такой разговор.
– Эмиль, возьмите с Мэтерзом это на себя. Андре, а ты не вставляй мне палки в колеса, я знаю, что убийства – твоя работа, но у нас стольких подкосил грипп, что людей почти не осталось. Это дело в любом случае как-то связано с Санта-Клаусом. Мне надо, чтобы ты следил за Каплонским. Выясни, с кем он общается. Ну, ладно, давайте, подытожим результаты. Мэтерз, выкладывайте все по порядку.
Билл Мэтерз прокашлялся и распрямил спину. Ему хотелось выказать рвение, но он никак не ожидал оказаться в центре общего внимания. Он глубоко вздохнул и начал:
– Мы обнаружили банду угонщиков автомобилей, продающих их в бывший Советский Союз. Их связи свидетельствуют о причастности к этой деятельности «Ангелов ада». Очевидно, что Каплонский – жулик, но он составляет лишь небольшое звено в этой преступной цепочке. Может быть, настолько незначительное, что рассмотреть его и определить его место во всей преступной структуре можно только через увеличительное стекло. Однако адвокат «Ангелов» Гиттеридж, который раньше работал на мафию, фигура более значительная. Механик гаража «Сампсон» Акоп Артинян был найден мертвым в канун Рождества в костюме Санта-Клауса. Есть основания предполагать, что это убийство как-то связано с угоном машин. И при убийстве Санта-Клауса, и во время сегодняшней операции в гараже были оставлены сообщения для сержанта-детектива Эмиля Санк-Марса. И в том, и в другом случае преступники знали заранее, что он окажется на месте преступления. Более того, кто-то имеет доступ к полицейской компьютерной сети, причем этот крот каким-то образом связан с гаражом «Сампсон», угнанными машинами, российским грузовозом, убийством Артиняна, «Ангелами ада» и мафией.
Вряд ли кто-то из присутствующих ранее пытался обобщить все эти факты. Особого волнения полицейские не проявляли – им еще трудно было оценить все последствия сказанного.
Мэтерз бросил взгляд в сторону Санк-Марса. Он специально не стал ничего говорить о своем разговоре с Джимом Коутесом. Это вроде относилось только к проводимому ими расследованию по делу о мошенничестве и напрямую не было связано с обсуждавшейся на совещании темой. Поскольку Санк-Марс ничего ему не сказал, он сделал вывод, что поступил правильно.
– Ну, что ж, господа, все остальные вопросы – завтра, – подвел итог Трамбле. – Сегодня еще надо успеть выспаться.
– Минуточку, – проговорил Санк-Марс. Он сидел, откинувшись назад, на диване и сделал явное усилие, чтобы распрямиться. Санк-Марс поставил стаканчик с кофе на пол, упер руки в колени и резко подался вперед. – Я хотел бы обсудить вопросы юрисдикции. – В тоне его заявления прозвучал вызов.
– Я что-то тебя не понял, – сказал Трамбле.
– Мы расследуем дело шайки угонщиков. Им занимаюсь я. Также мы расследуем убийство. Это дело ведет Андре. Возможно, в эти дела замешаны банды байкеров, которыми занимаются «Росомахи». Кроме того, мы столкнулись с внутренним шпионажем. Я полагаю, Реми, что это дело вести будешь ты. Для проведения всех этих расследований нам недостает координации. Мне хотелось бы предложить решение.
– Руководителем операции являюсь я, – заявил Трамбле. – Ты с этим не согласен?
– Я бы хотел предложить в этом качестве себя, – ответил Санк-Марс.
Все присутствующие переглянулись. Старшие детективы не помнили, чтобы за долгие годы службы Эмиль Санк-Марс выступал с подобной инициативой. Он всегда с презрением относился к тем, кто стремится выслужиться. Санк-Марс и Трамбле спокойно и пристально смотрели друг другу в глаза.
– Я не вижу для этого веских причин, Эмиль. В чем дело? Зачем тебе это надо?
– Реми, преступники дважды оставляли мне сообщения на месте преступлений – две надписи:
– Я понял. Окончательный ответ: руководителем операции остаюсь я. Придется тебе с этим смириться. – Даже глубокой ночью Трамбле оставался в безупречной форме: прическа – волосок к волоску, подбородок чисто выбрит. Он единственный из всех присутствующих побрился после обеда.
– Тебе придется возглавлять проведение важнейшего внутреннего расследования, которое не будет оставлять времени ни на что другое.
– Я справлюсь, Эмиль. Все, закрываем эту тему.
– Но в таком случае нам еще потребуется проверяющий офицер.
– Им буду я, – заявил Андре Лапьер. – Что изменит еще одна угнанная тачка? Основное преступление, которое мы расследуем, – убийство. Я практически все время работаю в контакте с «Росомахами», потому что половина убийств в этом городе связана с бандами. А о твоем существовании, Эмиль, они даже не подозревают.
– Но у меня есть связи, которые помогут разобраться в этом деле, а у тебя их нет. Сегодня мы устроили облаву в мастерской, где работал Акоп Артинян, а ты даже не знал, зачем тебя туда пригласили.
– Отвяжись, Эмиль! У меня был грипп, понимаешь? И ты прекрасно об этом знаешь!
– Андре прав, Эмиль, – решил Трамбле. – Главное для нас – убийство Санта-Клауса. Зачем нам от кого- то избавляться в связи с угоном машин, если мы можем его привлечь по делу об убийстве? А тот факт, что
