тогда там был целый лабиринт узких извилистых улочек, одна из которых, Жан-Пен-Молле, странными зигзагами огибала ратушу.
Именно на эту улицу и свернул Винсент Карпантье. Кокотт устремился за ним. Робло и Пиклюс отстали от слесаря шагов на пятнадцать. Больше на улице никого не было.
Пиклюс увидел, что Робло расстегнул свой редингот и полез за пазуху. Когда бандиты пробегали под фонарем, в руке у бандита что-то блеснуло.
– Надо же! – воскликнул Пиклюс. – У тебя – неаполитанский стилет! А ты умеешь с ним обращаться?
– Я купил его у Джован-Баттисты, и тот объяснил мне, как пользоваться этой штукой, – ответил Робло. – Если я попаду, мы останемся вдвоем, если промажу, то твой дружок даже ничего не заметит.
«Если ты промажешь, я врежу тебе по башке, и мы все равно останемся вдвоем», – подумал Пиклюс.
Это было мудро.
Рванувшись вперед, бандит приблизился к Кокотту. Он двигался так легко, что слесарь ничего не услышал.
Убедившись, что дистанция его устраивает, Робло остановился и метнул стилет. Кокотт испустил жалобный вопль и рухнул на мостовую. Кинжал попал ему в ногу и теперь торчал под коленом.
Робло снова побежал; не сбавляя скорости, он пронесся мимо Кокотта. За ним мчался Пиклюс, крича ему вдогонку:
– Стой, мерзавец! Я отомщу тебе за друга!
Через несколько секунд оба бандита скрылись за углом. Кокотт попытался встать, но у него ничего не получалось. На мольбы раненого о помощи вышли солдаты, охранявшие ратушу.
За углом Робло подождал Пиклюса.
– А теперь – без глупостей! – задыхаясь, проговорил Робло. – Двое – это немного, когда речь идет об этом Карпантье. Он достаточно силен, к тому же у него есть эта чертова кирка. Давай-ка бежать плечом к плечу, чтобы не опасаться удара в спину. Если ты хочешь что-нибудь обсудить, вернемся к этому, когда закончим работу.
XXXII
ЦЕЛЬ БЛИЗКА
Услышав крик Кокотта, Винсент Карпантье остановился. В это время он был на углу улицы Кок, которая чуть дальше переходила в улицу Веррери. По ней можно было пройти к кварталу Пале-Рояль. Карпантье задумался: что мог означать этот вопль? Но в любом случае крик свидетельствовал о том, что преследователи Винсента совсем близко. Как же такое могло случиться? Ведь Карпантье бежал так быстро, что должен был намного опередить своих врагов!
– Я даже не запыхался, – говорил себе Винсент.
Но это утверждение было мало похоже на правду. На самом деле легкие Карпантье просто разрывались. Он обливался потом. Ноги у Винсента дрожали. Он напоминал дикого зверя, затравленного собаками.
Однако, несмотря ни на что, Винсент убеждал себя, что с ним все в порядке. Безумец был уверен, что обессилеть может кто угодно, только не он.
Когда Винсент увидел, что из-за угла улицы Жан-Пен-Малле выскочили Робло и Пиклюс, он почувствовал себя униженным. Неужели эти люди могут реально угрожать ему? Ему, который давно перестал быть простым смертным и превратился в полубога?! Они же бросают вызов самой судьбе!
Винсента охватила жгучая ярость. Он решил, что его святой долг – уничтожить этих наглецов.
На углу улицы Кок находилась лавчонка сапожника. В этот час она была еще закрыта. Домишко был совсем маленький, всего фута на два выше человеческого роста. По всей видимости, мимо мастерской прокладывали дорогу, потому что рядом была куча строительных материалов. Как только Карпантье заметил ее, он бросил свою кирку и поднял большой булыжник. «Это то, что мне нужно», – пронеслось у Винсента в голове.
Раздумывать было некогда: враги приближались.
Теперь они уже не бежали: все вокруг было изрыто и перекопано.
– Черт возьми, его нигде не видно, – проговорил Робло, повернувшись к сообщнику. – Может, он уже успел добраться до улицы Веррери?
– А ты уверен, что он свернул именно сюда? – спросил Пиклюс.
Но Робло не успел ему ответить. Винсент Карпантье размахнулся и, шумно выдохнув, что было силы швырнул булыжник в преследователей.
Камень сразил обоих бандитов, словно пушечное ядро. Сначала он угодил в Робло, а потом рикошетом отлетел в Пиклюса. Робло был убит на месте. Что касается Пиклюса, то он потерял сознание.
Винсент подобрал свою кирку и, даже не оглянувшись, двинулся дальше. Он был чрезвычайно доволен собой. В его походке сквозила самоуверенность. Карпантье улыбался.
«А ведь на какое-то время я засомневался в своей силе! – думал он. – Но теперь все встало на свои места. Мне не нужно никакого оружия. Я могу одолеть всех этих людишек голыми руками. Я сотру негодяев в порошок, я смету любые препятствия со своего пути!»
На улице Веррери, кстати говоря, довольно длинной, Винсент не встретил ни одного человека. На улице Ломбар уже появились прохожие, а у Центрального рынка вовсю толпился народ.
Проходя мимо храма Святого Евстахия, Карпантье взглянул на часы. Они показывали половину четвертого. В этот момент его окликнул какой-то землекоп и спросил, не ищет ли он работу.
