вид, была совсем тонкой. Разумеется, Винсент это прекрасно знал и не преминул воспользоваться своей осведомленностью.
В последний раз Карпантье мог созерцать тайник, когда валялся рядом с ним, в алькове, связанный по рукам и ногам. Похоже, это неудобное положение обострило чувства Винсента настолько, что он запомнил все, что видел, вплоть до мельчайших подробностей.
Сколько раз открывал Карпантье в своих снах эту загадочную дверь, за которой хранились сокровища!
И сейчас Винсент обвел тайник взглядом, затуманенным от вожделения.
Как и следовало ожидать, Карпантье был здесь один.
Напротив двери, ведущей в спальню полковника, стоял железный сундук. Справа от него была небольшая кушетка. «Сегодня ночью на ней кто-то спал!» – подумал Карпантье.
Под потолком висела довольно тусклая лампа.
Вот и все, что увидел Винсент.
Но сундук поблескивал так заманчиво! Карпантье без колебаний шагнул к нему.
– Слесарю с его отмычками пришлось бы долго возиться с тобой, – пробормотал Винсент. – Но меня не остановят твои секреты. У меня есть ключ, который открывает все замки!
С этими словами Винсент занес свою кирку, намереваясь одним ударом разнести сундук на куски, но внезапно охнул, разжал пальцы и рухнул на пол.
Из спины Карпантье, как раз на уровне сердца, торчал итальянский стилет.
Собрав последние силы, Винсент обернулся. Он увидел, что позади него стоит мать Мария Благодатная.
Наш рассказ о том, что случилось в тайнике, занял довольно много времени, на самом же деле все произошло в мгновение ока.
С тех пор как Винсент влез в пролом, не пролетело и тридцати секунд. Однако этого было вполне достаточно, чтобы человек, которого мы видели на улице Муано, добежал до отверстия в стене.
Он остановился у проделанной безумцем дыры. В это время девушка мчалась по саду.
Винсент Карпантье умирал. Но несмотря на то, что зрение уже отказывало ему, он все-таки увидел, как монахиня откинула с лица вуаль. Это лицо принадлежало не женщине, а господину Мора.
– Жюлиан Боццо! – прошептал Винсент. Тот зловеще улыбнулся.
– Да, дружок, кажется, тебе крупно не повезло, – заявил граф, хладнокровно вытирая стилет о рубашку своей жертвы. – Надеюсь, тебя утешит то, что ты отправишься на тот свет не один, а в хорошей компании. Все наши друзья будут сопровождать тебя. Дело в том, что с тех пор, как золото узнало вкус крови, оно постоянно требует еще и еще! Да, мы славно повеселимся...
– Ренье! – прохрипел умирающий.
В самом деле, у входа в тайник стоял молодой художник. Лицо его заливала мертвенная бледность.
В следующий миг граф Жюлиан обернулся и метнул свой стилет в Ренье, целясь в сердце. Однако в этот самый момент юноша нагнулся, чтобы поднять кирку, валявшуюся у него под ногами. Таким образом, стилет пролетел мимо. Теперь граф был обречен... Сделав два шага вперед, Ренье нанес удар. Раздался отвратительный хруст: это треснула грудная клетка негодяя. Он упал на колени. Удивительно, но граф Жюлиан был ее жив.
В это время в тайник протиснулась Ирен. Она бросилась к отцу, надеясь, что ее помощь еще может спасти его.
– Оставь меня! Скажи Ренье, чтобы он открыл сундук! – пробормотал истекавший кровью Винсент. – Перед смертью я должен увидеть сокровища! Я должен их увидеть, понимаешь?
Что касается Ренье, то он застыл на месте. Казалось, художник был в глубоком шоке.
– Поздравляю вас, сын мой, вы поступили по законам нашей семьи! – отчетливо произнес граф Жюлиан.
– Вы! Мой отец! – только и смог выговорить Ренье.
– Вы знали это, – ответил умирающий. – Я тоже знал, что вы – мой сын. Я знал это и тогда, когда пытался убить вас. В нашей семье принято действовать именно так. Я прикончил своего деда, который до этого отправил на тот свет моего отца и моего брата.
Монолог этого живого покойника был ужасен. Тело Ирен сотрясала дрожь.
Сделав нечеловеческое усилие, Жюлиан повернулся к девушке.
– Я ненавижу тебя, потому что ты любишь его, – сказал ей граф. – Но это ничего, ваш сын отомстит за меня.
Жюлиан отнял руку от раны, из которой фонтаном хлестала кровь, и вытащил из кармана ключ.
– Ренье, ты узнаешь его? – воскликнул Винсент, который неожиданно пришел в себя. – Это он был на картине!
Это тот самый ключ, который открывает доступ к несметным богатствам! Возьми его, сынок! Я хочу унести с собой в могилу образ сокровищ! Сокровища, сокровища, дорогие мои, как я вас обожаю!
Граф протянул ключ своему сыну.
– Карпантье прав, – произнес Жюлиан. – Это тот самый ключ. А сокровища лежат в сундуке.
– Бери! Бери, говорю тебе! – хрипел Винсент. – Он принадлежит тебе! Он твой! Бери, а не то я
