Затем три месяца его содержали в чулане чеченцы, которые сразу сказали: «Не бойся, пока ты у нас, к тебе ни один ингуш не подойдет». Слово свое они сдержали. Не били, не допрашивали. Кормили ежедневно, даже сигареты давали. Рассчитывали поменять полковника на своих родственников, находящихся в российских тюрьмах. Но обмен не состоялся.
Тогда его продали в другую банду. Чего только не натерпелся в ней офицер! Подвалы. Побои. Иногда видел в плену таких же, как и он, горемык — военнослужащих. Терпел и надеялся. Не на российское правительство, нет, — на родных и друзей!
Его братья продали свои дома, имущество, машины. Друзья ходили с шапками по кругу, и им отдавали последнее, кто что мог.
Когда почти через год астрономическая сумма была передана через посредников похитителям, наступил счастливый и одновременно грустный момент. Перед взорами близких предстал другой Руслан. Он весил 42 килограмма (до плена было 96). Поскольку долго находился в подвалах и ямах, без света, резко «село» зрение. Но надо отдать должное мужеству человека: после тяжелых психологических потрясений и физический испытаний он не сломался, остался в армейском строю.
Осенью 1998 года освобожденных пленников начали уже «пачками» (!) возить из Чечни в Москву. Пресса в аэропорту интервьюировала Бориса Березовского, который торопливо рассказывал об очередной операции по освобождению военнослужащих, при этом почему-то забывал упомянуть, сколько времени они находились в плену, как и за счет чего были освобождены. Молчали об этом и сами «пленники».
«Только за один месяц 1998 года из Буйнакской бригады, — вспоминает Виктор Германович Казанцев, — были похищены десять человек. Восемь из них сразу же освободили. Все это наводило на мысль, что похищения были тщательно спланированы, действия похитителей и освободителей четко координировались. Ведь если прежде на вызволение военнослужащего из плена уходило от десяти дней до года, а то и больше, то эти солдаты пробыли в плену от суток до трех дней. Возникли подозрения, что существовала некая группа людей, которая сначала воровала, а затем сама же и освобождала военнослужащих.
Подозрения усилились после показаний одного из похищенных солдат, который был захвачен в заложники вместе со своим командиром. Когда военные возвращались пешком из дагестанского селения Гиралах к себе в часть, их нагнала милицейская машина. Милиционеры по-товарищески предложили подвезти военнослужащих. Так те оказались в… Гудермесе. Здесь чеченские бандиты принудили пленников дать письменные показания, что их якобы захватили в плен именно они, а не сотрудники МВД!
Вскоре из источников, близких к Аслану Масхадову, стало известно, что штабы Салмана Радуева, Шамиля Басаева и других полевых командиров после осеннего (1998 года) освобождения российских солдат оснастились большим количеством высококачественной оргтехники. Да и финансовые дела поправились у тогдашних масхадовских оппозиционеров. Словом, некоторым было выгодно дестабилизировать обстановку на Северном Кавказе. А кое-кто из тогдашних российских политиков и чиновников стремился на этом сколотить политический капитал и создать себе имидж «миротворца».
На Дарьяльском полигоне
Казалось бы, до боевой ли подготовки было воинам-северокавказцам в таких условиях? К тому же не только на зарплату военнослужащим, социальные нужды, но и на учебу округу тоже не выделялись средства.
Учить войска, конечно, было надо. Но как, за счет чего, не имея материальных средств? И на какой базе? Ответы на эти и многие другие вопросы, касающиеся организации боевой подготовки, командирам объединений, соединений и частей были даны в августе 1997 года на сборе руководящего состава СКВО, прошедшем во Владикавказском гарнизоне. Его участники не только изучали теорию применения войск в различных видах боя с учетом последних нововведений и изменений, но и рассмотрели ряд практических вопросов. Так, по настоянию командующего войсками СКВО командиры учились организации боевой учебы в условиях недостаточного финансирования. Например, проводить танкострелковые тренировки, подключая энергосистемы танка или боевой машины пехоты (БМП) к внешнему источнику электропитания. Стрельба имитировалась, а действия наводчика орудия или наводчика-оператора контролировались с помощью специального прибора — пантографа. Таким образом, экономились и ГСМ, и боеприпасы. Одной из целесообразных форм командирской подготовки офицеров были определены тренировки по управлению подразделениями и огнем в бою, проводимые на винтовочно—артиллерийских полигонах, по вождению боевых машин, в других сферах боевой и специальной подготовки.
В общей сложности четыре дня, фрагментами, участники сбора наблюдали за полковым тактическим учением с боевой стрельбой ночью на примере действий полка, которым командовал полковник Владимир Беляцкий.
… «Синие», нарушив государственную границу, пытались вторгнуться в воздушное и территориальное пространство России. Но «красные», организовав многоэшелонированную оборону, в скоротечном бою сначала остановили противника, а затем, используя всю мощь имеющихся огневых средств, перешли в наступление.
Отрабатывались такие темы, как действия авангарда полка при отражении нападения диверсионно- разведывательной группы противника во время выдвижения из исходного района в район боевого предназначения; организация охраны и обороны колонны при совершении марша; требования к инженерному оборудованию района дислокации войск, порядок подготовки подразделений к ночному бою. А уже непосредственно после того, как стемнело, театром военных действий стал курган Зеленый, где развернулся настоящий бой — с применением всех средств огневого поражения, артиллерии, фронтовой и армейской авиации. Той же ночью на войсковом полигоне прошла перегруппировка сил на исходных позициях для перехода в наступление. И уже совместно с подошедшими резервами подразделения перешли к атакующим действиям.
Принимавший участие в сборе министр обороны РФ генерал армии Игорь Сергеев высоко оценил грамотные и слаженные действия мотострелкового полка, отметил, что в целом часть подготовлена к решению боевых задач, управление полком осуществлялось непрерывно, личный состав действовал умело и старательно.
Остается сказать, что деньги для проведения сбора выделили тогда власти Кабардино-Балкарии, Северной Осетии — Алании. Чувствовалось, что для этих людей столь важное для округа мероприятие было не сторонним делом.
Уже летом 1997 года для проведения полкового тактического учения были задействованы войсковое стрельбище, танковая директриса и огневой городок восстанавливаемого горного Дарьяльского полигона. Горная подготовка — труднейшая и весьма специфическая сфера боевой подготовки. Как показали боевые действия в Чечне, горы дилетантов не любят. Между тем многие офицеры старой закалки, получившие ранее соответствующее образование, прошедшие горную школу Афганистана, уволились в запас. Более того, после окончания первой чеченской войны в результате сокращений и преобразований ряд частей округа лишился статуса горных, остались только две штатные должности инструкторов по горной подготовке — непосредственно в штабе округа и в 58-й армии. Однако это не означало, что некому было обучать людей. Во-первых, сохранилась часть офицеров и прапорщиков, которые прошли неплохую школу во время боевых действий и в Афганистане, и в Чечне. Во-вторых, среди военнослужащих оказалось много подвижников «горного дела». Кроме того, регулярно проводились сборы нештатных инструкторов по горной подготовке из числа командиров подразделений. Как правило, в них принимали участие высококвалифицированные альпинисты, мастера по этому виду спорта. Причем не только армейцы, но и из других «ведомств» — Министерства по чрезвычайным ситуациям, Российского оборонно-спортивного технического общества.
«Для горной подготовки нужна особая материальная база, — говорил Виктор Германович Казанцев. — Горы просто так, с одного маха не изучишь. Для подготовки настоящего профессионала для ведения боевых действий в горах необходимо не менее двух лет. В этом я убедился на практике, потому что сам когда-то командовал горно-стрелковой ротой. На успех при ведении боевых действий можно
