отмерь и ближнему своему. Да с такими мыслями не только в Царствие Небесное, а и в «Медвежью» партию-то не примут, подумалось вначале. Однако потом подспудное чувство нежной любви к самому себе стало выползать из потаенных глубин личной бездны и начинало просачиваться в сознание. Ты еще какое-то время сопротивляешься, но тебе все больше и больше хочется переключиться на игру в поддавки, и в какой-то прекрасный (а может, и не прекрасный) момент происходит падение. Падение с облаков на грешную землю. Я хочу себя любить и уже люблю, а как же иначе, ведь все, что происходит со мной, дается мне в моих ощущениях, через рецепторы моего собственного организма. Я хочу есть, и это мое «хочу» проявляется через чувство голода, посасывание и спазмы в желудке. Мои мысли и действия заняты поиском съестного. Обнаружив его, я начинаю думать, как его приватизировать: заработать, купить, украсть, отнять, выпросить. Способ моего поведения будет зависеть от уже сложившегося образа действий, обусловленного моим физическим состоянием и моими внутренними установками, иными словами — уровнем моего воспитания. Чем выше и лучше мое воспитание, тем меньше вероятность, что я в добывании пропитания нарушу христианские заповеди и правила человеческие. Уйдем от крайних ситуаций, называемых иногда вопросами «жизни и смерти». Не дай Бог оказаться перед таким выбором и увидеть бездну своего весьма вероятного падения. Тем не менее если я нахожу себе пропитание, то стараюсь выбирать кусочки послаще и попрожаристей. Но не хлебом единым жив человек. Представься нам случай, и мы всегда будем занимать лучшие места в зрительном зале, а не на галерке за колонной; в самолете мы бы разместились там, где меньше беспокоит гул двигателей, где меньше трясет и где есть куда вытянуть ноги. А выбор одежды, обуви? Мы же не берем первое попавшееся, а стараемся подобрать и модель, и цветовую гамму, и качество материала. А как мы огорчаемся, если видим идентичное на других и, не дай Бог, сидящее лучше, чем на нас.
Итак, мы умываемся, бреемся, подстригаемся, одеваемся, пользуемся косметикой, надеваем украшения с одной лишь целью — показать, как мы относимся сами к себе, довольны ли мы своим положением и состоянием, хотим ли мы в жизни еще чего-нибудь или катимся по наклонной своих страстей и безразличия к самому себе, опускаясь до уровня привокзальных бомжей и уподобляясь примитивным созданиям, довольствующимся естественными потребностями и нуждами.
Зададимся вопросом: «А любить себя — это разве прерогатива только людей, высших и лучших существ, созданных Богом?»
Отнюдь. То же самое мы наблюдаем у растений, рыб, животных, и неважно, что в растительном и животном мире это проявляется благодаря законам природы, врожденным рефлексам, а у людей, помимо вышесказанного, это «себялюбие» проходит еще и через сознание. А как иначе, если забота о себе — это не только получение удовольствия, но и непременное условие выживания как отдельной особи, так и популяции в целом. Представьте себе, что было бы, если бы растение, будь у него воля, отказалось бы впитывать влагу, а птица — клевать червяков, личинок и насекомых? Что было бы, если бы тюлени из чувства сострадания отказались бы есть рыбу, а тигры — охотиться на других млекопитающих? Не говорит ли это о том, что любить себя — это не только право, но и обязанность перед своей популяцией, перед Богом и природой?
Любить себя — это удовлетворять свои потребности, и если количество потребляемого еще как-то регулируется: чувством насыщения или наоборот — чувством истощения, то качество не знает верхнего предела. Ибо кто откажется от более вкусного куска, более привлекательной самочки, более удобной норы (дупла, пещеры, гнездышка)? И чем выше организация живого существа, тем прихотливее оно становится. Приходилось ли вам видеть, как ест свинья и как кошка? Если свинья ест все, что в состоянии переварить ее желудок, то кошка, даже голодная, может отказаться от подпорченной рыбы.
Но куда девается эгоизм или насколько он становится жизнеутверждающим, когда встает вопрос о продолжении рода? Если у растений роль переносчика мужских начал выполняет ветер или питающиеся пыльцой и нектаром насекомые, без каких-либо активных действий самих растений, за исключением разве что самого процесса цветения, то посмотрите, с какой целеустремленностью и с каким упорством пробиваются рыбы через камни, быстрины и водопады к месту нереста. Но это всего лишь пока реализация завета «плодитесь и размножайтесь».
Птицы и животные уже выбирают себе партнеров: одни — на период спаривания, другие — на сезон, а то и на всю оставшуюся жизнь. И выбирают не просто так, а в борьбе, ибо право на продолжение рода имеет сильнейший. В этом случае эгоизм особи, его агрессивность обусловливаются уже «объективной» необходимостью или естественным отбором, освященным свыше, потому что только молодой и сильный может дать здоровье потомству, а впоследствии защищать его от превратностей судьбы до того момента, пока это самое потомство не будет в состоянии позаботиться о себе.
Наблюдая за жизнью птиц и животных, мы подчас не задумываемся о том, что эта трогательная забота о подрастающем поколении, по сути, уже проявление христианской (не будем возражать, если кому-то больше нравится термин «природной») заповеди «возлюби ближнего, как самого себя». Верхом Творца являются млекопитающие, вскармливающие потомство продуктом деятельности своего организма. Чем выше организация живого существа, тем дольше длится период персональной родительской опеки. Зайчата оказываются один на один с дикой природой чуть ли не после первой материнской кормежки, птицы улетают из гнезда после того, как «встанут» на крыло, кабаны, олени, волки оберегают своих детенышей не только в период их вскармливания, но и в период обучения самостоятельному добыванию пищи, приемам защиты и нападения. И как только молодое потомство становится способным позаботиться о самом себе, оно изгоняется из семьи, иногда довольно жестоко.
Природа, Эволюция, Бог распорядились так, что у взрослых особей после исполнения ими родительских обязанностей наступает новая пора, пора восстановления сил, пора любить самих себя для последующего брачного сезона. Как тут не вспомнить Экклезиаста: «Всему свое время… время любить, и время ненавидеть… время обнимать, и время уклоняться от объятий. время рождаться, и время умирать.»
У птиц и животных эта смена фаз происходит как бы инстинктивно, подчиняясь запрограммированной цикличности, а люди, сверх того, наделены свободой воли и душой. Не абстрактной свободой — «что хочу, то и ворочу», а свободой персонального самосовершенствования, свободой выбора пути, свободой не безграничной, не безответственной, а направляемой страхом Божьим «Аз воздам.».
Человек появился на свет не сам по себе и не аист его принес. У каждого есть родители. Богу и родителям человек обязан своим рождением, и за это он у них в неоплатном долгу. Поэтому вслед за словами «Возлюби Господа превыше всего» всегда уместно звучит: «…почитай родителей твоих…» Это у животных и у первобытных людей, не познавших Бога, больные и немощные сородичи были обречены если не на уничтожение, то на голодную смерть; человек мыслящий, человек богобоязненный следует правилу: «Не поступай с людьми так, как ты не хочешь, чтобы они поступали с тобой».
В жизни все может статься. Добро и зло ходят рядом. Забудь о нанесенных тебе обидах — не отравляй своего бытия, но всегда помни оказанное тебе добро. Не будь доброго расположения людей друг к другу — и жизнь могла бы пойти совсем по иному, худшему пути. Будь благодарен судьбе за это, помни благодетелей твоих, а если появится возможность — отплати сторицей, ибо сказано: «Какой мерой меряешь, такой и тебе будет отмерено».
Величайшее таинство и тяжелейшая ответственность — дать жизнь человеку, потому что от родителей во многом зависит, каким станет их дитя. Народная мудрость гласит: «Что посеешь, то и пожнешь»: станет сильным, умным и добрым (способным на благие дела) — хвала родителям; станет лживым, коварным, жестоким — горе родителям. Любить — не значит баловать. Чрезмерная хвала, неумеренная гордыня (мой ребенок самый, самый) вредят больше, чем равнодушие, потому что ребенок, поверив высшим оценкам, будет и вести себя сообразно создаваемому образу. А если на поверку окажется, что он самая заурядная личность? Не сломается ли, не пустится ли он во все тяжкие? Поэтому родителям следует поставить перед собой скромную, умеренную задачу: вырастить из своего ребенка человека не хуже их, а уж если чадо хоть на йоту продвинется вперед, можно быть спокойным: эволюция обеспечена. И так из рода в род. Счастлива семья, в которой взрослые, очень взрослые дети не стесняются принимать знаки родительской любви и в свою очередь оказывают им свое почтение, заботятся о них.
В Евангелии сказано: «Возлюби ближнего своего.» А кого считать ближним? Родителей, детей? Нет, их отношения выше. Само появление ребенка на свет, пестование нового человека, его духовное воспитание и привитие ему любви к своему дому, своему краю, обычаям и традициям своего народа, его
