сильфиды. – А у нас только читать и писать. Такая отсталость!
– Да нет, это я про школу гладиаторов в Аполидии, я там училась.
– Разве школы гладиаторов не для рабов? – удивился эрудированный эльф.
– Для рабов. Когда я в детстве сбежала из дому, то попала в рабство в Аполидии. Сперва меня сделали наложницей, но наложницы из меня не получилось. Тогда отдали в проститутки, но и проституткой я была плохой. Хозяин совсем уж собрался меня убить, но ему посоветовали продать меня в школу гладиаторов, чтобы не терять деньги. Там мне оказалось самое место. А потом мне все надоело – и я сбежала.
– Какой ужас! – вскричал Аолен. Сочувствие переполняло его сердце, от недавней обиды и следа не осталось. – Сколько же тебе пришлось вынести и выстрадать!
– Не бери в голову! – махнула рукой девица. – Ничего особенного. Все веселее, чем в Сильфхейме киснуть! Я только раз по-настоящему страдала, когда алычой объелась. Мой вам совет: берегитесь алычи как чумы! Страшной силы ягода!
Аолен покачал головой:
– Все-таки ты удивительная личность!
– Авантюристический склад характера, – прокомментировала диса в нос.
– Ой, можно подумать, у тебя другой!
– Другой. Я почтенная, уравновешенная диса.
Энка хихикнула:
– Это ты своей маме скажи. То-то она, как тебя увидит, сразу за ремень хватается, у нее уже рефлекс.
– Посмотрим, за что твоя схватится, если ты ей попадешься! – буркнула уязвленная Меридит.
Энка еще больше развеселилась:
– За капли. Она вообще-то здоровая как бык, но у нее нервы.
– Если бы ты была моей дочерью, у меня тоже были бы нервы! – от души выпалил Рагнар.
– Тоже мне папаша! – беззлобно огрызнулась сильфида.
А Меридит вдруг совсем скисла. Устроила голову Хельги у себя на коленях, принялась гладить и причитать:
– Бедненький мой, несчастный! Какой его ждет жестокий удар, когда он проснется! Страшно подумать!
– Какой еще удар? – не поняла Энка. – Разве что я стукну, пусть не дрыхнет так долго.
– Не стукнешь. Он нас спас, имеет право спать сколько хочет. Бедный, – она всхлипнула, – несчастный.
– Да в чем дело-то?!
– Как так? Проснется – а его мешок с образцами, со всеми шлифами остался у Глома! Диссертация накрылась, а он и тему придумал…
– Папоротник!!! – не закричал, взвыл, застонал Рагнар.
– Разрыв-трава! – обреченно откликнулся эльф.
– И что теперь делать? – осведомился гном таким тоном, будто считал спутников виноватыми.
Диса демонстративно отвернулась. Ее покоробило общее пренебрежительное отношение к предстоящим страданиям Хельги. Пусть сами теперь решают, что им делать.
– Назад ехать! – У сильфиды всегда был наготове ответ.
– Прям щас поедем или обождем, покуда наш спящий красавец очухается? – скептически поинтересовался Орвуд. Меньше всего в жизни ему хотелось возвращаться.
Но у Энки было иное мнение:
– А чего ждать? Погрузим его на кобылу…
Меридит не выдержала:
– Дурища! У нас четыре жеребца и ни одной кобылы! Уж ты-то могла бы знать разницу, учитывая твое боевое прошлое.
Эльфа ужаснула бестактность дисы. Такой грубый намек должен смертельно оскорбить бедную девушку! Но Энка и не думала обижаться, только фыркнула и заявила, что во времена оны повидала достаточно причинных мест, и зрелище это настолько ей прискучило, что лишний раз нет охоты смотреть, тем более на лошадиные. А раз Меридит такая умная, пусть лучше разбудит Хельги, вдруг он соизволит переместить их во дворец демоническим образом.
Пока они препирались, Хельги проснулся сам. Он ровным счетом ничего не соображал, пришлось обстоятельно вводить его в курс дела.
– Но ты же помнишь, как переместил нас из дворца на улицу через Астрал? – приставала Энка.
– Я? Переместил?! ЧЕРЕЗ АСТРАЛ?!! – Хельги пришел в такой ужас, будто узнал, что спьяну зарезал обеих своих мамочек.
– Переместил, переместил! Скажите ему, он не верит! А теперь будь умницей, переправь нас обратно во дворец. Мы там кое-что оставили.
