горящую ветвь из огня, поднял ее вверх левой рукой.
Существо попыталось ударить его рукой, но Коготь уклонился вправо. Боль пронзила его левое плечо. На секунду Когтю показалось, будто он уловил слабое движение, словно кто-то подбирал плеть. Коготь мог и не смотреть на рану, он и без того знал, что его поразило какое-то невидимое острие. Боль разрывала плечо, рубаха стала влажной от крови.
Возле дверей что-то замерцало, и Коготь понял, что в дом вошел еще один невидимый убийца. Успев заметить движение уголком глаза, он упал на правую руку. Боль так и пронзила все тело, но он понимал, что если бы не его быстрая реакция, то сейчас кровь текла бы не из руки, а из горла.
Падая на пол, он больно ударился о треногу, на которой висел котел, и перекатился в сторону подальше от того места, где, по его предположению, находился невидимка. Котел качнулся над огнем и перевернулся. Остатки жаркого залили угасающее пламя, и комната наполнилась дымом и гарью.
Внезапно Коготь увидел прямо перед собой очертания ноги, проступившие в дыму. Ни секунды не колеблясь, он рубанул по ноге мечом и во второй раз услышал гортанный крик боли, на этот раз прозвучавший гораздо громче.
Комната теперь вся заполнилась дымом, зато юноша мог разглядеть три четко очерченных силуэта.
Казалось, что существа не вооружены, но Коготь понимал, что это ложное впечатление. Он быстро отступил к стене.
Противники принялись рыскать по комнате, словно перестали его видеть. Коготь покрепче сжал меч, не обращая внимания на боль в левом плече, и принял боевую стойку, прижавшись спиной к стене. Юноша был частично скрыт полками, которые его заставил соорудить Магнус для изучаемых им книг.
Двое убийц двинулись вперед — один заблокировал выход, а второй пошел на Когтя. Тот, что был у двери, заметно прихрамывал, и Коготь инстинктивно понял, что именно его он ранил ножом для чистки рыбы.
Теперь, когда Коготь завладел мечом, вести бой в комнате ему стало тесно. Нужно было вырваться на простор, но так, чтобы перекрыть дверь и пропускать через нее только по одному. Убийца размахнулся для удара, словно держал в руке цепь, а Коготь сделал выпад мечом, стараясь отогнать противника назад. Перепрыгнув через поваленный стол, юноша выставил вперед здоровое плечо и с разбегу врезался прямо в середину тени, охранявшей дверь.
Боль пронзила спину, дойдя до левого бедра. Коготь задохнулся, ловя ртом воздух. Тот, что был слева, умудрился все-таки нанести удар, и юноша почувствовал, как колени его подломились.
Падая на землю, он рубанул мечом и был вознагражден нечеловеческим гортанным воплем, который вдруг резко оборвался.
Откатившись в сторону, юноша снова попытался подняться, когда что-то промелькнуло в дверном проеме. Третий убийца! Коготь принялся размахивать мечом, никуда его особенно не направляя, но тут его левую щеку, плечо и грудь обожгла боль.
Затрудненное дыхание, окровавленная рубаха, слабость в коленях — все это означало, что он быстро теряет кровь. Сердце стучало, как молот, но Коготь понимал, что если он сейчас не убьет оставшихся тварей, то обречен на смерть.
И снова в дверях шевельнулась тень, значит, теперь из дома выскочили двое. Коготь заморгал, вращая головой и пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте, но противник на самом деле был невидим.
Тут ему почудилось какое-то движение справа, поэтому он кинулся влево. Левая нога отказалась подчиниться, и Коготь рухнул на землю. Мучительная боль разорвала правую ногу. Меч выпал у юноши из руки; Коготь приказывал себе перекатиться в сторону, подальше от двух убийц, но так и не смог заставить свое тело шевельнуться.
Теперь обжигающая боль рассекла его правое плечо, и Коготь закричал. Смерть была совсем рядом.
Значит, его народ останется неотомщенным, а сам он никогда не узнает, кто его убийцы и почему они решили с ним покончить.
Он погрузился в исполненное боли отчаяние, потом увидел ослепительно белую вспышку и тут же потерял сознание.
Коготь тонул в море боли. Огонь обжигал его кожу, обрекая на нестерпимые муки. Он не мог пошевелиться. Сквозь темноту пробивались какие-то голоса, порой знакомые, но чаще всего чужие.
— … слишком много крови. Право, не знаю…
Темнота вновь окутала его, усилив мучения.
— … как он выжил, не понимаю…
В ушах зазвучал какой-то странный звон, вдруг перешедший в музыку. Кто-то неподалеку наигрывал на флейте.
А потом опять он провалился во тьму.
Время двигалось какими-то урывками, напоминая о своем ходе возникающими иногда лицами, звуками, запахами и ощущениями. Вновь и вновь перед ним возникало лицо незнакомой женщины, прелестное, но строгое, даже суровое. Она обращалась к кому-то, находящемуся поблизости, но чаще всего Коготь не мог ни расслышать слов, ни понять их.
В бреду он видел сны, в которых ему являлись создания ночи. Временами над ним зависало голубое существо с серебряными рогами и принималось свистеть и улюлюкать. Мелькали какие-то лица — человеческие и не только: с длинными ушами, бровями из перьев или с коротким шипом на кончике носа.
А еще ему снились детство и родная деревня Кулаам. Он видел Перышко Синекрылого Чирка; девушка печально смотрела на него своими медовыми глазами. Он видел своего деда, Смешинку В Глазах, который, оправдывая свое имя, весело улыбался. Он видел мать и сестру и других женщин, занимающихся повседневными делами.
Он видел себя. Вот он спускается с горы, разбитый от усталости, но, спустившись, пускается бежать, как никогда раньше не бегал. Впереди — дым, огонь и смерть. Всадник на черном коне.
— Ворон! — вскрикнул он и сел в постели.
Женщина удержала его за плечи.
— Тише. Расслабься. Ты скоро поправишься.
Коготь почувствовал, что он мокрый от пота. В голове была звенящая пустота. Перебинтованное тело сотряс внезапный озноб. Юноша огляделся.
Он лежал в комнате, обставленной красивой белой мебелью, сквозь окно виднелось голубое небо. День был явно теплым. До него долетел ароматный ветерок и донеслись далекие голоса.
— Где я?
— Среди друзей. Пойду разыщу Магнуса. — Женщина ушла.
Коготь упал обратно на пышные пуховые подушки. Он лежал голый, но весь обмотанный бинтами, под тонкими белыми простынями, каких ему в жизни не доводилось видеть. Простыни были неприятно влажными — ведь его только что лихорадило.
Через несколько минут появился Магнус, за ним шла женщина, отстав на шаг.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался седовласый маг.
Даже не приподнявшись с подушек, Коготь ответил:
— Сейчас меня одолел бы даже котенок. Магнус присел на край кровати и приложил ладонь ко лбу юноши.
— Лихорадка прошла. — Он слегка приподнял большим пальцем верхнее веко Когтя. — И желтуха тоже.
— Что случилось? — спросил Коготь.
— Длинная история, — ответил Магнус. — А если в двух словах, то некто прислал трех убийц-танцоров расправиться со мной. Вместо меня они нашли тебя.
— Убийц-танцоров?
— Позже я все подробно объясню, но сейчас тебе нужно отдохнуть. Проголодался?
Коготь кивнул.
