— Никогда не позволяйте титулам обманывать вас, парни, — сказал де Лонгвиль. — Эрланд и наш король, а с ними и их сыновья не раз сражались у северных границ с гоблинами и Братством Темного Пути. — Так обычно называли моред-хелей, темных эльфов, живущих в дальнем конце гор, известных как Зубы Мира. — Я слышал, что король однажды участвовал в какой-то серьезной заварушке в Кеше — дрался с работорговцами или с кем-то вроде того. Но как бы то ни было, его уважают как обычного человека, а не как повелителя. Со времен короля Родрика, до того как престол занял король Лайем, а это еще было до моего рождения, ни один наш правитель не воспитывался при дворе. Наши короли — крепкие мужчины, они немало времени проводят на военной службе, и пройдет еще несколько поколений, прежде чем в их роду появятся неженки. Впрочем, наш капитан это увидит.
На мгновение в голосе де Лонгвиля мелькнула тревога. Ру быстро взглянул на него, но на лице сержанта уже вновь играла знакомая усмешка.
— О чем ты думаешь? — спросил Эрик у Ру.
— Да просто о том, какие бывают забавные семьи, — ответил Ру и показал на членов королевского семейства, которые стояли на причале, внимательно слушая Никласа.
— Обрати внимание на нашего капитана, — заметил Эрик, и Ру кивнул.
Кэлис, странный, загадочный человек, стоял чуть в стороне, словно хотел подчеркнуть дистанцию между собой и остальными и в то же время иметь возможность слышать все, о чем говорится, и отвечать на вопросы, которые могли быть заданы.
— Мы — друзья вот уже двадцать лет, — сказал де Лонгвиль. — Он нашел меня, когда я служил под началом Даниэля Тровиля, лорда Хайкасла, вытащил из пограничных войн и заставил отправиться в самые невероятные места, какие только можно себе представить. Я был с ним дольше, чем любой другой человек из его отряда, делил с ним паек, спал рядом с ним, видел, как у него на руках умирали люди, он на руках вынес меня из Хамсы — и все же я не могу сказать, что знаю этого человека.
— А правда, что он наполовину эльф? — спросил Эрик.
Де Лонгвиль почесал подбородок.
— Не могу сказать, что знаю правду об этом. Он говорил мне, что его отец родом из Крайди; по его словам, в детстве Кэлис был мальчиком на кухне. О своем прошлом он рассказывал мало. В основном он занимался будущим, выискивая таких казарменных крыс, как вы, на свет Божий и делая из них солдат. Но дело стоит того. Я сам был такой же казарменной крысой, когда он меня нашел. Кэлис возвысил меня до моего нынешнего положения. — На последних словах де Лонгвиль ухмыльнулся еще шире, словно и впрямь был всего лишь обычным сержантом, — но Эрик и Ру знали, что в дополнение к армейскому чину у Бобби есть высокий придворный титул. — А я, знаете ли, никогда не задавал слишком много личных вопросов. Кэлис думает быстро, — де Лонгвиль понизил голос, будто Кэлис мог каким-то образом услышать его снизу, с причала, — и уши у него заостренные… Но все же я никогда не слышал о таком существе — получеловеке-полуэльфе, хотя наш капитан способен делать то, чего не может сделать ни один человек из тех, кого я знаю. — Он вновь ухмыльнулся. — Но он не раз спасал наши шкуры, поэтому кого волнует его родословная? Происхождение ничего не значит. Его не изменишь — и важно лишь то, как ты живешь. — Он похлопал юношей по плечу. — Когда я вас отыскал, вы представляли собой только падаль для голодных ворон, но посмотрите на себя теперь!
Взглянув друг на друга, Эрик и Ру захохотали. На них была та же одежда, что и во время бегства из Махарты, заплата на заплате — ив ней они были похожи на обычных бродяг.
— Нам нужна новая одежда, — сказал Ру. — Не считая сапог Эрика, это все нужно выбросить.
— Да и они требуют починки, — посмотрев вниз, заметил Эрик. Эти сапоги были единственным, что оставил ему в наследство барон фон Даркмур, который упрямо не признавал своего отцовства, хотя и не оспаривал права Эрика носить эту фамилию. Сапоги предназначались для верховой езды, но Эрик носил их повсюду и основательно истрепал.
С дорожной сумой за плечами на палубу поднялся Шо Пи, бывший монах, изаланец из Империи Великого Кеша. За ним шел Накор, тоже изаланец; Шо Пи считал, что он послан ему судьбой в качестве учителя. Внешне Накор казался стариком, но двигался он с проворством и быстротой, которые были хорошо известны Эрику и Ру. Он учил солдат Кэлиса искусству рукопашного боя, и всем им было известно, что, как и Шо Пи, этот низенький человечек, действуя голыми руками, был так же опасен, как вооруженный до зубов воин. Ру был убежден, что никогда не видел, как Накор движется со всей скоростью, на какую способен, и сомневался, что хочет увидеть такую демонстрацию. Впрочем, Ру сам был талантливым учеником; в отряде Кэлиса он уступал лишь Шо Пи и Накору и знал, что может легко одержать победу в любой драке с помощью одного короткого, но смертельного удара.
— Я не собираюсь повсюду таскать тебя за собой, парень! — крикнул через плечо кривоногий Накор Шо Пи. — Вот уже двадцать лет я вижу только сожженные дотла или разграбленные города и теперь намерен какое-то время наслаждаться жизнью в одиночестве. А потом я собираюсь вернуться на Остров Мага.
Шо Пи был на голову выше Накора и обладал пышной темной шевелюрой, а в остальном выглядел как молодая копия жилистого коротышки.
— Как скажешь, учитель, — ответил он.
— И не называй меня учителем, — потребовал Накор, вскинув на плечо дорожную сумку. — Эрик, Ру! Куда вы собираетесь? — спросил он, направившись к трапу.
— Выпить, снять девочку и достать новую одежду — в таком вот порядке, — ответил Ру.
— Потом я съезжу домой, повидаю мать и друзей, — сказал Эрик.
— А ты? — спросил Ру.
— Пойду с тобой, — сказал Накор. — А когда мне надоест развлекаться, найму судно, которое отвезет меня на Остров Мага. — Он начал спускаться по трапу, подчеркнуто не замечая Шо Пи, шедшего на шаг сзади, а Эрик, взглянув на молодого изаланца, сказал:
— Нам надо взять дорожные сумки. Подождите нас на причале.
Они поспешили вниз, Ру — первым: ему еще хотелось успеть попрощаться с матросами. В каюте он увидел Джедоу Шати, который только что закончил паковать свои пожитки.
— Какие планы? — спросил Ру, торопливо запихивая свои вещи в сумку.
— Выпить, я думаю.
— Тогда пошли с нами, — сказал Эрик.
— Непременно — только скажу господину Роберу де Лонгвилю, этому поросенку, что принимаю предложение стать у него капралом.
Эрик прищурился.
— Капралом? Эту должность он предложил мне.
Вмешался Ру, не дожидаясь, пока спор перерастет в ссору:
— Судя по его словам, ему нужен не один капрал.
Эрик и Джедоу посмотрели друг на друга, а затем рассмеялись. На фоне эбеново-черной кожи Джедоу выделялись ослепительно белые зубы, и его улыбка всегда была такой заразительной, что каждый невольно улыбался в ответ. Как и остальные «головорезы Кэлиса», в прошлой жизни Джедоу был преступником, но в отряде он нашел людей, за которых был готов умереть и которые были готовы умереть за него.
Ру, который старался казаться эгоистичнее, чем на самом деле, сдружился с уцелевшими «головорезами» почти так же сильно, как с Эриком, и полюбил их, хотя и не желал этого признавать. Крепкие парни, они вместе прошли огонь и воду, и каждый знал, что может положиться на остальных.
Ру вспомнил о тех, кого они потеряли: о здоровенном Бигго, смешливом убийце, отличавшемся, как ни странно, благочестием; о Джероме Хэнди, великане с бешеным нравом, любящем прихвастнуть; о Билли Гудвине, мягком, но вспыльчивом юноше, который погиб по нелепой случайности, не успев ничего понять в жизни; и о Луи де Савоне, родезийском головорезе, ум которого был так же остер, как его кинжал, — ему были ведомы и придворные интриги, и стычки в темных закоулках; он был горяч и отличался удивительной верностью. Ру собрал вещи и, обернувшись, увидел, что Эрик и Джедоу наблюдают за ним.
— В чем дело?
— Ты на какое-то время выпал, — сказал Эрик.
— Я думал о Бигго и остальных…
Эрик кивнул:
