рукав.
Однако Каспар так и не успел подняться со стула. Девушка уже вернулась из кухни, а вместе с ней появились двое мужчин, оба в поварских фартуках и колпаках. Каспар и Амафи только протянули руки к ножнам, а один из поваров уже направил на них острие меча.
— Ого. Это самый нежданный гость в моем ресторане, — произнес Ког Ястринс.
18. ВСТРЕЧА
Каспар не двигался.
Он отлично осознавал значительность момента. Он нашел человека, которого искал, но любое неверное слово или движение с его стороны могло обернуться для него мгновенной смертью.
Бледно-голубые глаза смотрели на него с убийственной холодностью. Губы Кога Ястринса сложились в жесткую усмешку. Посетители ресторации при виде обнаженного меча заволновались и повскакали со своих мест.
— Прошу вас, дамы и господа, садитесь и спокойно отдыхайте. Произошло маленькое недоразумение из-за цены, — обратился к ним Ког. Затем он вновь повернулся к Каспару и Амафи и кончиком меча указал на дверь кухни. — Пожалуйста, пройдите с нами, господа. — И тише добавил: — Шаг в сторону — и я вспорю вам обоим животы.
Каспар осторожно двинулся к кухне.
— Амафи, только не делай глупостей. Все равно ты уже не так быстр, как раньше.
— Да, мой господин, — уныло ответил Амафи. — Разве я могу забыть об этом?
Когда все без происшествий прибыли на кухню, Когвин жестом пригласил двух своих гостей сесть за стол, что стоял у стены.
— Медленно выньте все оружие и сложите перед собой. Это относится и к двум кинжалам за голенищами сапог, и к ножу за поясом, Амафи.
Каспар и Амафи выполнили эту просьбу-приказ.
— Я был свидетелем многих удивительных вещей, Каспар, — сказал Ястринс, — но признаюсь, когда Мэйгари прибежала со словами, что в зале сидит Амафи, а затем оказалось, что он ужинает с тобой, я удивился как никогда раньше. Как тебе удалось вернуться из изгнания и как хватило наглости прийти в мою ресторацию?
— Дело в том, — ответил Каспар, — что я понятия не имел, кто здесь трактирщик.
— Это не трактир, а ресторация. Люсьен и его жена были моими слугами в Саладоре. Когда война закончилась, я послал за ними и открыл свое дело, с ними и моей женой. — Он перевел взгляд на женщину, которая еще раньше привлекла внимание Каспара своей сдержанностью. Сейчас она застыла в углу кухни с большим ножом в руках. — Она знает, кто ты такой, Каспар, и с радостью прирежет тебя, как только я разрешу ей это сделать. Можешь ли ты назвать мне причину не давать ей такого разрешения?
— Мне надо поведать тебе одну очень долгую историю.
— А зачем мне выслушивать твои истории? Может, будет лучше, если я позову констеблей, чтобы они препроводили вас в цитадель, а там пусть герцог Родоски решает, что с вами делать… при условии, конечно, что Перышко Синекрылого Чирка оставит вас в живых?
— Позволь мне шепнуть кое-что тебе на ухо, — попросил Каспар, сложив руки за спиной. — Даю слово, я никому не собираюсь причинять вред. Когда ты услышишь, что я хочу тебе сказать, ты поймешь, почему нельзя произнести это во всеуслышание.
— Люсьен, — обратился Ког к повару.
— Да?
— Возьми один из этих мечей и приставь его кончик к шее бывшего герцога. Если что, проткни его насквозь.
Люсьен поднял со стола меч и ухмыльнулся:
— Не сомневайся во мне, Ког.
Каспар склонился к уху Когвина и прошептал:
— Мне нужно срочно встретиться с Конклавом Теней.
Когвин Ястринс, когда-то известный как Коготь Серебристого Ястреба, последний из оросини, замер на несколько долгих, бесконечных, как показалось Каспару, секунд, а потом опустил свой меч. Обернувшись к Амафи, он скомандовал:
— Сиди здесь и не смей двигаться.
— Слушаюсь, мой господин, — покорно забормотал его бывший слуга.
Жене Ког сказал:
— Я все объясню тебе позднее.
Ей эти слова явно не понравились, но она кивнула и опустила нож.
Ког обратился ко всем остальным:
— Возвращайтесь к работе. Если кто-то из посетителей еще остался, их надо обслужить.
Люсьен, Мэйгари и Перышко занялись своими делами, и кухня зажила обычной жизнью.
— За кухней есть небольшая комната, где мы сможем спокойно поговорить, — повернулся Когвин к бывшему герцогу.
— Сначала я хочу попросить тебя об одном одолжении.
— Что?
— Пожалуйста, дослушай. Ты прервал меня во время ужина. Может, я закончу его, пока мы беседуем? Жаль будет, если я не доем лучший ужин в моей жизни.
Онемев сначала от таких слов, Ког затем тряхнул головой и засмеялся:
— Что ж, ладно. — Он окликнул Мэйгари: — Будь так добра, подай то, что заказывал этот… господин, в дальнюю комнату. И захвати два бокала для вина.
Не опуская меча, Когвин кивком головы указал, чтобы Каспар шел впереди него. В комнате, что обнаружилась позади кухни, стоял стол и восемь стульев вокруг него.
— Здесь едят мои работники, — пояснил Ког.
Каспар выдвинул один из стульев и сел. Ког продолжал стоять и, пока Мэйгари разливала вино, не спускал с бывшего герцога глаз.
— Ког, говядина будет готова через несколько минут, — сказала она.
— Хорошо. И закрой за собой дверь, пожалуйста. Каспар пригубил вино.
— Прежде чем я приступлю к рассказу, позволь мне сказать, что твое заведение восхитило меня, молодой Ястринс. Ты не перестаешь удивлять меня своими талантами. Еда и вино выше всяких похвал.
— Должно быть, давненько ты не имел возможности хорошо поесть.
— О да, — усмехнулся Каспар. — Но даже по сравнению со стряпней в цитадели твои блюда превосходны. Знал бы я, что ты умеешь так готовить, никогда бы не вовлекал тебя в политику, а сделал бы самым высокооплачиваемым поваром в Восточных землях.
— Твои похвалы я отношу на счет Люсьена. Вместе у нас хорошо получается, но он — настоящий артист. А теперь вернемся к твоему рассказу. — Ког сел напротив Каспара, не выпуская из рук меча.
— Я бы предпочел подождать, пока нам не подадут следующее блюдо, поскольку рассказ длинный, а предназначен он не для всех.
— Пожалуй, в твоих словах есть смысл.
Чуть погодя появилась Мэйгари с дымящимся блюдом говядины под густым соусом с овощами в качестве гарнира. Когда она удалилась, Каспар попробовал мясо.
— С каждым новым блюдом ты превосходишь самого себя, Когвин.
— Если ты проживешь достаточно долго, Каспар, напомни мне, чтобы я рассказал, как поварское искусство помогло мне выбраться с того острова.
— Из Крепости Отчаяния?
