пантатианских змеиных жрецов.
— Это точно, — согласился он. — Есть три пути, которыми мы можем туда попасть. Мы можем подождать, пока кто-нибудь еще захочет прорваться сюда с другой стороны. Можем попытаться развернуть силы барьера, позволяя тому, что находится за ним, беспрепятственно проникнуть на эту сторону. Или мы можем уничтожить барьер и пройти туда сами.
— Мне больше нравится четвертый вариант.
— Какой?
— Мы постараемся укрепить барьер.
Маркос покачал головой.
— Нет, так не пойдет.
— Почему?
Маркос посмотрел на дочь.
— Я так понимаю, что ты не изучала провалы?
— Нет. Я почти ничего о них не знаю.
Маркос пожал плечами.
— В библиотеке Пуга есть большой том моих работ по данной теме. Но поскольку у нас нет времени на то, чтобы возвращаться туда и ждать, пока ты все выучишь, позволь мне подвести итог: сколько бы барьеров мы ни добавили к тем, что уже имеются, до тех пор, пока трещина существует, она может быть открыта. Мы не только должны ее уничтожить, мы должны гарантировать, что демоны не создадут новую.
— На меня произвело впечатление то, как демоны последовали за пантатианами сквозь портал, — сказала Миранда. — Или ты мне еще не все рассказал?
— Да нет. Просто я хотел добавить, что глупо делать предположения. Мы оба знаем, что глубоко внутри нас хранится некое знание. — Он постучал указательным пальцем по лбу. — Нам только лучше от того, что это знание скрыто от нас самих, но мы глупцы, что не сделали никакого вывода из этого факта.
— Например?
— Например, что к созданию этих трещин мог приложить руку другой игрок. Ведь мы знаем, что демоны вырвались из своего мира, когда безумные жрецы Ахсарты сняли заслон между царством демонов и Шайлой, но никто не задал вопроса, кто построил этот проход. С чего вдруг жрецы Ахсарты открыли эту трещину? Что за умопомрачение заставило их это сделать?
Мы также знаем, что пантатиане и саауры с легкостью перенеслись в наш мир, а демонам приходится бороться, чтобы сюда попасть, и принимая во внимание их давнюю вражду, они не являются союзниками.
— Или это союзники, которые нарушили соглашение, — предположила Миранда.
— Это возможно, — признал ее отец.
Миранда сказала:
— Хорошо, но так можно болтать до бесконечности. Что ты предлагаешь?
— Подождем. Я чувствую, что, когда Пуг и Ханам окажутся по ту сторону провала, здесь начнется кое- какое оживление.
Миранда вздохнула.
— До этого еще есть время?
Маркос пожал плечами.
— Я думаю, несколько дней у нас есть.
Она встала с пола и сказала:
— Тогда я пока смотаюсь к Острову Мага, приму ванну и принесу чего-нибудь поесть.
Маркос покачал головой.
— Не утруждайся. Скажи Гатису, что я скоро буду. Заодно и перекушу. Приятно будет снова его увидеть. И потом, я тоже намерен принять ванну.
Она улыбнулась.
— Хорошо. Я не собиралась говорить…
Он вернул ей улыбку.
— Я знаю, что фактически не был тебе отцом, но должен сказать, что я доволен женщиной, которую вижу перед собой.
— Спасибо, — неловко сказала она.
— Прежде чем ты уйдешь, я хотел бы узнать одну вещь.
— Какую?
— Про Пуга.
— Что ты хочешь о нем знать?
— Ты выйдешь за него замуж?
— Если он сделает мне предложение, — сказала она. — Я люблю его и думаю, что мы могли бы счастливо жить вместе.
Маркос сказал:
— Я не могу считаться знатоком любовных отношений. — Он вздохнул. — Твоя мать была поразительно красивой и необыкновенно хитрой женщиной. Я не могу сослаться на то, что был молод, но я был неопытен, и поначалу нам было хорошо вместе. — Он нахмурился. — Твое рождение мы с ней оба не восприняли всерьез, и за это я прошу у тебя прощения.
Миранда сказала:
— Что сделано, то сделано.
— Это верно, но по крайней мере я могу сказать, что частично сожалею о том, что бросил тебя.
— Только частично?
— Знаешь, мне нравится, какой ты выросла, и если бы я даже мог тебя переделать, я бы побоялся тебя испортить.
— А может, улучшить?
Он улыбнулся.
— Я думаю, это невозможно.
Она улыбнулась отцу.
— Спасибо за комплимент.
— Я серьезно. — Он сидел и смотрел на трещину. — Пугу повезло, и если он не сделает тебе предложение, сделай его сама. Я думаю, что вы нужны друг другу.
— По-моему, кто-то говорил, что не может считаться знатоком в любви.
— Отцам позволительно давать непрошеные советы. Теперь давай беги принимать свою ванну.
Она исчезла, и он вздохнул. Но потом сожаления о прошлых неудачах уступили место размышлениям о том, что сейчас творится по ту сторону щели.
Пуг задыхался, — его одежда была изодрана, а по лицу градом лил нот. Они с Ханамом бились с шестью крыланами размером с человека, и эта схватка едва не положила конец их поискам.
Каждое из этих существ поодиночке не могло быть соперником любому из них, но они напали по трое на брата, и с ними оказалось не так просто справиться. Ханам сожрал трех убитых им демонов. Своих Пуг испарил.
Он как завороженный смотрел на Ханама, который пожирал плоть и пил энергию. Изменив свое восприятие, он мог видеть, как сааурский Хранитель Знания использовал свой разум для укрощения своего хозяина. Когда с едой было покончено. Ханам сказал:
— Этот пир поможет мне сосредоточиться.
— Нам далеко еще идти?
— Демоны не слишком умны, но в поисках съестного они шатаются небольшими стаями. — Показав на ошметки мяса, разбросанные по камням, на которых они стояли, он сказал:
— Этих крыланов посылали за едой для тех капитанов, которые пытаются открыть портал в ваш мир. — Он поглядел по сторонам, словно опасаясь, что их увидят. — Следуя этим курсом, мы избежим многих встреч с демонами.
— Мы летим сквозь горы и лед уже больше суток, — сказал Пуг.
