95 Влачась по прихоти судьбы своей коварной, Скитался я с мечтой Фурье гуманитарной, Насколько я лишь мог, повсюду занимал, А заведется грош, сейчас его спускал. Скрывая пошлость фраз за пышных слов туманом 100 И сидя без белья с таким пустым карманом, Что в мире лишь мой ум с ним равен пустотой, Я жил оборванный, завистливый и злой. Дюpан Я знаю, чтоб тебя совсем не затомило, Когда желудок твой кричал: 'Уж шесть пробило', 105 Тебе пять франков я из жалости втирал, А ты у Беназе их тотчас же спускал. Но что же далее ты делал? Не могу я Представить, чтоб досель влачил ты жизнь такую. Дюпон Всегда! Спиноза мне и Брут порукой в том, 110 Что в платье, что на мне, я проходил в одном. И как его сменить? Кто судит справедливо? Везде царит расчет и скупость да нажива. Затеял я проект… Скажу тебе тайком… Проект! Но я прошу, ты помолчи о нем… 115 Куда тебе Ликург, — на свете не видали Чудесней ничего, коль поместят в журнале. Вселенную, мой друг, переверну вверх дном, И с прошлым сходства с ней не будет уж ни в чем, Богатый станет нищ, а сильный будет слабый, 120 Зло будет над добром, мужчина станет бабой. А женщины тогда, — ну, станут чем хотят, Стариннейших врагов дни счастья примирят — Россию с Турцией, Французов с Альбионом, Безверие души с божественным законом, 125 А драму с здравостью рассудка. — Да чего? Царей, правителей, судей — ни одного, Начальства — не моги; законов — не желаю. Семейство я гоню и браки расторгаю: Кому охота есть и добывать детей, 130 Кто хочет разыскать отца — ищи смелей. Затем уже, мой друг, ты не увидишь боле Долин иль гор, лесов иль колоколен в поле. Все это пустяки! Мы все их подберем, Мы раскидаем их, завалим и сожжем, 135 И всюду копи лишь раскинутся с рудами, Тропинки, хижины, поля под овощами, Морковь, горох, бобы, — кто хочет, тот говей. Зато обедать всласть никто уже не смей. Из Пекина в Париж железный путь блестящий 140 Мою республику связует дружбой вящей; Народы разные, в огромный сев вагон, Смешавши языки, представят Вавилон. А пышущий огнем колосс гуманитарный Все косточки найдет планеты благодарной, 145 И изумится всяк с такого корабля, Что под капустой вся да репою земля. Земля получит вид подчищенный и низкий, Гуманитарности мир сделается миской, И шар наш без волос, без бороды — обрит, 150 Как тыква гладкая, по небу полетит, Какой проект, мой друг! Нельзя не восхищаться, Что может с планами подобными сравняться? В свободные часы я их в статье провел. Но веришь ли, Дюран, никто их не прочел! 155 Чего ж хотеть? Наш свет и глух и слеп ужасно, Ты клад ему даешь иль чудо, — все напрасно: Спеша на биржу, он к тебе уж стал спиной, Один нашел закон, канал ведет другой; Им денег хочется; пожить, поесть послаже, 160 А есть бездельники, что землю пашут даже. Да, в наши дни людей так трудно просветить, И я отчаялся их даже возродить. А твой каков удел? Я, чай, ты мне не пара. Дюран Сперва учеником я стал ветеринара. 165 Пожалуй, получал я франка по два в день, Да не понравилось мне не вставать с колень, Чтоб лошади больной втирать в копыто сало. За что она не раз брыканьем отвечала. Как надоело мне, я вздумал улизнуть 170 И с божьей помощью побрел куда-нибудь. Пошел я к продавцу эстампов. Мастер рьяный, Он иллюстрировал известные романы. Два года прожил я. В листки негодных книг Совал я очерки еще негодней их. 170 Я пользу отыскал в труде от всех сокрытом, Я приучил свой ум быть ловким паразитом, Хватаясь за других, у них же воровать. Но труд ученика стал мне надоедать.
