— У тебя проблемы с законом?
— Нет! — изумилась девушка.
Ладно, решил Кейд, я проведу собственное расследование. Дэл думает, что у него все под контролем, но я продемонстрирую, кто на самом деле владеет ситуацией. С другой стороны, Кейд прекрасно знал, что, если не доставит Тесс Ритчи к Дэлу, тот просто возьмет шофера и приедет за ней сам.
— Ты хорошо говоришь на итальянском, — сменил тему Кейд.
— Я год прожила в Риме, когда мне было одиннадцать лет. Еще я говорю на немецком, датском, французском и немного на испанском. Европейское образование имеет ряд преимуществ.
— Любимый художник?
— Ван Гог. Как можно жить в Амстердаме и не любить его работы? Рембрандт тоже нравится.
— Я заметил, у тебя дома музыка самых разных жанров и классическая литература.
— Тебе нужно было стать детективом. А еще я люблю средневековую архитектуру, лавандовое мыло и пиццу с анчоусами, — ехидно добавила Тесс.
Лаванда. Кейд вспомнил, как сегодня днем уловил ее тонкий аромат.
— В каком университете ты училась?
— Есть и другие способы получить образование.
— Где живет теперь твоя мать?
— Понятия не имею.
Принесли главное блюдо. Тесс взяла нож и вилку и принялась за еду. Ей налили красного вина. Но отчаяние настолько охватило девушку, что она не замечала ничего вокруг. Ей лишь хотелось поскорее оказаться дома и, сидя у камина, выпить чашку горячего шоколада.
И повернуть время вспять, чтобы никогда не встретиться с Кейдом Лоримером; не слышать о дедушке, который живет всего в сорока милях от нее.
— Я тебя расстроил?
— У тебя хорошо получается.
— Я заметил. Я снял номер в отеле и сегодня буду звонить Дэлу. Завтра с утра мы поедем к нему. Библиотека закрыта в воскресенье и понедельник. Я проверил.
— Не сомневаюсь. Но я никуда не поеду.
Сейчас нет смысла спорить, рассудил Кейд. По крайней мере на щеках Тесс появился румянец.
Что же она делала в шестнадцать лет? Тесс обладала сообразительностью и была хорошо подкована в разных областях, как успел заметить мужчина.
Он вздохнул. Желание быть с ней никуда не пропало, стало только сильнее. Но соблазнить Тесс Ритчи было бы непростительно. На данном этапе.
Они пили кофе, когда зазвонил его телефон.
— Прости. — Кейд взял трубку. — Лоример.
Тесс напряженно застыла на месте. Ничего, через полчаса она будет дома. Дверь на замок — и жизнь пойдет своим чередом.
Девушка хотела только покоя. Покоя, порядка и контроля. Тесс прислушалась к разговору, который вел Кейд.
— Он что? Плохо? Значит, в больнице. Выезжаю через пять минут. До завтра, док. Спасибо. — Кейд заметно побледнел. Он положил телефон в карман. — У Дэла случился еще один сердечный приступ. — Мужчина подозвал официанта. — Мы выезжаем, как только я оплачу счет.
Выходит, Кейд любит приемного отца, подумала Тесс, чувствуя, как к горлу подкатил комок. Кори не любил ее. Никогда.
Девушка давно перестала плакать, но сейчас еле сдерживала слезы.
Что, если Дэл Лоример переживет еще один сердечный приступ? Что, если он умрет? Она никогда не встретится с ним. Не узнает, правда ли он ее дедушка или это ошибка детектива? Но если они одной крови, разве Тесс не должна увидеть деда и узнать, похож ли на него Кори или Дэл совершенно иной?
«Мы», — так сказал Кейд.
«Мы выезжаем».
Ей не понравилось, как он все решил за нее, но она поедет с ним. Это ее выбор, и только ее.
И все-таки — остаться или поехать?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Пытаясь решить, что делать, Тесс молча смотрела на Кейда. Он же уставился в счет с таким видом, будто мысленно давно был далеко. А что, если они попадут в аварию, потому что Кейд думает о Дэле, а не о дороге?
Решение пришло само.
— Если я поеду с тобой, мне нужна одежда.
— Нет времени. Завтра купим все необходимое. Поехали.
Так же послушно, как хорошо натренированная собака, Тесс вышла за Кейдом к машине. Сердце девушки сжалось, когда Кейд дважды не попал ключом в замок дверцы.
— Сможешь вести?
— Не переживай, ничего с тобой не случится.
— Я за тебя беспокоюсь, не за себя. — Тесс пристегнулась и подумала о том, когда в последний раз для нее кто-нибудь что-то значил.
Очень давно.
А если точнее, то в пять лет, когда она с родителями уезжала из Мадрида. Только они трое, а любимая няня Тесс Изабель осталась там, и девочка даже не успела попрощаться с ней...
Ее преданное сердечко начали разбивать уже тогда, и это постепенно привело Тесс к пониманию того, что подпускать кого-то слишком близко к себе нельзя. Иначе потом будет очень больно.
И последним из всех в этом ряду должен быть Кейд Лоример. И все же Тесс обнаружила, что рассматривает его руки, лежащие на руле. Сильные руки с длинными пальцами, покрытые порослью темных волос...
Девушка отвела глаза и выглянула в окно. Скоро поездка кончится. Кейд не говорил ни слова, Тесс тоже молчала, но эта тишина вовсе не была мирной и успокаивающей. Девушка почувствовала большое облегчение, когда Кейд наконец остановил машину и она могла выйти, размять ноги.
— Городская больница, — пояснил Кейд. — Дэл восстановил ее после смерти моей матери два года назад.
— Мои соболезнования.
— Дэл так и не пришел в себя после ее смерти. — Кейд вышел.
А ты, подумала Тесс, ты так же любил свою мать, как любишь Дэла?
Тут, к изумлению девушки, мужчина взял ее за руку. Его ладонь была теплой, прикосновение уверенным. Жар обдал тело Тесс, она споткнулась, чувствуя, что нервы ее на пределе. В животе что-то сжалось, когда они проходили по длинным коридорам, где пахло лекарствами.
Это желание, растерянно подумала Тесс. Я никогда в жизни не испытывала ничего подобного к мужчине, но узнаю это ощущение, будто всегда знала о нем. Как такое возможно?
И Тесс не могла отдернуть руку. Она была нужна Кейду. Или она ничего не понимает и неправильно поняла ситуацию?
Они подошли к лифту, поднялись на второй этаж. Все это время Тесс отчаянно пыталась обрести контроль над собой. Она не сможет вынести, если Кейд догадается о ее чувствах.
На выходе из лифта их встретила дежурная медсестра. Она улыбнулась Кейду:
— Палата двести четыре. Он отдыхает.
— Спасибо, — поблагодарил мужчина.
Возле двери с номером 204 Кейд остановился, словно боясь, что он может увидеть за ней.
Тесс попыталась высвободить руку, но ей это не удалось. Не оставалось ничего, кроме как
