остановиться.
– Аббатство – это ее убежище, милорд.
Роберт обернулся в дверях и посмотрел на монахиню, с нетерпением ожидая, что она скажет.
– Если Диана не захочет ехать с вами, ни вы, ни я не сможем заставить ее тронуться с места. Может быть, возьмете на себя труд убедить ее?
Роберт так стремился поскорее покинуть монастырь, что даже не допускал мысли о несогласии Дианы ехать с ним. Ему действительно не приходило в голову, что она не захочет оставить монастырскую жизнь.
– Пойдемте, – позвала его настоятельница. – Я отведу вас к ней.
Грейвз вышел в коридор вслед за матерью Гвендолин, которая шла впереди. В молчании они прошли через двор в сад.
– Подождите здесь, – настоятельница взмахом руки указала на беседку в стороне. – Я пошлю за Дианой.
Кивнув, Роберт отступил в укрытие, но садиться на скамью не стал. Как примет она его? – раздумывал рыцарь, и сердце его билось все сильнее при мысли, что сию минуту перед ним окажется Диана.
Через некоторое время появилась аббатиса и сообщила:
– Она молится, но я попросила наставницу Регану прислать ее сюда.
– Она знает, зачем ее зовут?
Женщина отрицательно покачала головой.
– Нет, я не стала говорить, почему хочу ее видеть. Вскоре она сама узнает о вашем приезде.
Роберт промолчал. Он повернулся лицом к тропинке, по которой должна была прийти Диана, чтобы посмотреть, как поведет себя девушка, увидев его.
Время шло, а Дианы все не было.
– Не очень-то она пунктуальна, – заметил рыцарь, поглядывая на настоятельницу, стоявшую рядом.
– Как я уже говорила вам, – отозвалась та, – леди Меткаф из вашего мира.
Грейвз нахмурился.
– Кроме того, – добавила она, – малыш немного беспокоил ее…
– Что-нибудь не так? – Он ухватился за это замечание, вдруг почувствовав страшное волнение.
Мать Гвендолин чуть не рассмеялась при виде такой озабоченности, но постаралась скрыть удовольствие за тонкой улыбкой.
– Не думаю, – сказала она, – это обычное недомогание, которое испытывают многие беременные женщины.
Диана осторожно шла по замерзшей земле, ступая с опаской, чтобы не поскользнуться. Из-за длинной, узкой садовой изгороди доносился голос настоятельницы. Аббатиса с кем-то беседует? Ускорив шаг, девушка выбранила себя за то, что забыла в часовне перчатки. Ее руки быстро замерзли на холодном воздухе.
В беседке стояли двое – хорошо знакомая ей настоятельница и какой-то мужчина. Она подошла ближе и встретилась с ним взглядом. Глаза этого человека были удивительно голубыми…
Диана вскрикнула от неожиданности, споткнулась и инстинктивно протянула вперед руки, чтобы не упасть. Когда она снова подняла голову, то обнаружила, что Роберт стоит рядом. Неудивительно, что его трудно было узнать сразу. Без бороды он выглядел гораздо моложе и не казался таким громадным. К тому же тени под глазами придавали ему вид зрелого мужчины. Если раньше Диана считала, что Грейвз привлекателен, то теперь лицо лорда просто поразило ее своей красотой.
Они остановились в нескольких шагах друг от друга, не торопясь сокращать это расстояние. Тягостное молчание нарушила мать Гвендолин.
– Представлять вас друг другу не надо, – сказала она, сделав шаг вперед. – А потому я удаляюсь. Думаю, вам есть, о чем поговорить.
Лицо аббатисы было безмятежным, когда она, прощаясь, взяла Диану за обе руки.
– Думай о ребенке, – прошептала наставница.
Конечно, она сказала ему… Мрачные предчувствия мучили девушку, все то время пока она провожала монахиню взглядом.
Ребенок снова пошевелился, и Диана очнулась от оцепенения. Старательно избегая взгляда Роберта, она погладила под плащом свой округлившийся живот.
– Ребенок, которого ты носишь… – низкий голос Грейвза отчетливо звучал в холодном воздухе, – он мой?
Диана вдруг ощутила, что ей хочется оказаться подальше от этого места, от этого недоверчивого мужчины, который смог задать ей такой обидный вопрос. Вздернув подбородок, она встретилась с ним глазами, вложив в свой взгляд всю неприязнь, что кипела сейчас в ее душе. Девушка повернулась кругом и направилась по той же тропинке, по которой ранее ушла мать Гвендолин.
Шаги Роберта раздались за спиной. Первой мыслью было бежать, но Диана быстро отвергла такую возможность, понимая, что это слишком опасно.
Никогда она не сделает того, что может повредить малышу. Признавая, что побег бесполезен, она обернулась как раз в тот момент, когда Грейвз протянул руку, чтобы ее задержать.
– Ребенок мой? – снова спросил он.
– Нет, – ответила Диана, радуясь, что капюшон скрывает ее лицо. – Вам не нужно беспокоиться о моем ребенке, милорд, потому что не вы его отец.
Роберт, казалось, был поражен отрицательным ответом.
– Сдается мне, вы лжете, леди Меткаф, – сказал он после небольшой паузы. – Вам следует быть более старательной в таких уловках, если вы хотите когда-нибудь стать законченной лгуньей. – Безо всякого предупреждения Роберт откинул капюшон с ее головы.
Диана быстро выпростала руку из складок плаща, чтобы поправить капюшон, но, прежде чем она успела ухватить грубую ткань, Грейвз проворно завладел ее рукой и сжал холодные пальцы в своей теплой ладони.
Дрожа от долго сдерживаемого гнева, девушка гордо подняла голову и в упор посмотрела на Роберта.
– Неужели с тех пор, как мы виделись в последний раз, ты забыл, какая я коварная обманщица? – прошипела она сквозь зубы. – Если бы я подтвердила, что ты отец ребенка, ты заявил бы, что это неправда. – Она наклонилась вперед и окинула его долгим взглядом.
Роберт молча обдумывал ее слова, пытаясь уловить волну смятения, исходившую от нее. Да, он заметил вспышку ярости, обнаружил крохотные острые коготки, но это так походило на его собственный гнев, полный горечи. Было странно видеть свое отражение в этой молодой женщине.
Вымученная улыбка скользнула по губам Дианы.
– Хорошенько подумайте, милорд. Может быть, отрицая то, что ребенок ваш, я как раз хочу заставить вас принять на себя ответственность за него. – Она пренебрежительно пожала плечами. – А может быть, я говорю правду.
Глаза Роберта сузились.
– Я отказываюсь играть с тобой в эти словесные игры, Диана…
– Диана?! – Она ухватилась за редкую возможность прервать его, как часто делал он в беседе с нею. – Откуда такая фамильярность, милорд?
Внезапно он притянул ее к себе и, несмотря на сопротивление, смело запустил руку под плащ, положив ладонь на живот девушки.
Она замерла при этом неожиданно нежном прикосновении и перестала дышать, когда длинные пальцы заскользили по ее животу. Диана прикрыла глаза, внезапно осознав, что кончики пальцев вызывали ощущения, которые она считала давно сгинувшими. Как мог этот мужчина, которого она, как ей казалось, ненавидела, пробуждать в душе подобные чувства?
– А теперь скажи еще раз, что это не мой ребенок, – настойчиво произнес Роберт.
– И вы поверите словам обманщицы?
Рука Роберта все еще охватывала ее живот, лицо склонилось к ее лицу.
