ньюфаундлендский гранит, лице старика.
Нелл забыла про гордость и в мольбе, как нищий за подаянием, протянула к нему руки.
— Я вам совсем не нужна?
— Мне нужно, чтобы ты убралась отсюда, — вынес Конрад свой приговор.
Вот и вся история... Вот цена всех страданий Анны... ее любви, муки и стыда длиною в жизнь... стыда, укравшего детство у Нелл и унаследованного ею от бабушки и матери. Боль и ярость бились в сердце Нелл, минуту назад распахнутом для любви.
— Это бы решило все проблемы, не так ли? Ах, как удобно! Не надо ни за что отвечать, не надо платить по счетам. А у меня к вам немалый счет, Конрад Гиллис. Из-за вас я стала тем, что я есть: ребенок, не знавший материнской ласки и тепла семейного очага, выросший в путах строжайших правил и категорических запретов, превратился в женщину, бегущую от любой привязанности, не ведающую любви...
— А Кайл на что? — Конрад не знал жалости. Не было ни малейшей надежды достучаться до него, и Нелл сдалась.
— Кстати, о Кайле, — сказала она, и голос ее звучал устало и глухо. — Именно он не дал мне сегодня уехать, и, чтобы избавиться от меня, вам придется избавляться и от него, а это уже задачка потруднее.
Конрад подошел к ней почти вплотную.
— Ты, главное, не опоздай на воскресный катер. Об остальном я уж сам позабочусь.
— Но ведь вы — мой дед! — вскричала Нелл в последней попытке. — Неужели для вас это ничего не значит?
Видно, этот крик раненой птицы пробился сквозь маску безразличия. Конрад снова заговорил, почти со страстью:
— Я скажу тебе, кто для меня много значит. Моя жена, ясно? И у тебя не хватит сил изменить это! Держись отсюда подальше. Уезжай и не заставляй повторять, что ты здесь лишняя.
Закусив до крови губу, чтобы не разрыдаться, Нелл смотрела вслед старику, повернувшемуся к ней спиной и уходившему, не оглядываясь, прочь из жизни Нелл, так и не впустив ее в свою. Она выдержит. Справится! Вернется в дом, как ни в чем не бывало, будет танцевать и веселиться... Прошлое должно оставаться прошлым, и незачем тащить его за собой, а тем более надеяться построить на нем будущее.
Нелл говорила себе, что нельзя лишиться того, чем никогда не владела, но — вопреки всем доводам — чувствовала себя так, будто только что утратила нечто самое дорогое и самое необходимое...
Солнце село. Занятая собственными секретами, плескалась река. В сумерках, как всегда и повсюду немного грустных, плакала скрипка, и по щекам Нелл сами собой заструились слезы, не принося облегчения. Да и что проку в этих слезах?..
Хвойное пиво и трудный разговор сделали свое дело: у Нелл начинала болеть голова. Она ладонями вытерла мокрое лицо и направилась туда, откуда доносилась музыка, где слышался беззаботный смех. Сейчас она вернется в дом, приведет себя в порядок, передохнет и будет готова к продолжению праздника, но пока ей нельзя встречаться ни с кем, особенно с Кайлом. Она войдет через черный ход и поднимется в ванную прежде, чем он успеет заподозрить неладное.
Благополучно, никого не встретившая и никем не замеченная, Нелл миновала сад и оказалась позади дома. Слава Богу, она у цели! Взялась за ручку, потянула дверь на себя и... оказалась лицом к лицу с Кайлом.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Вот ты где! — с явным облегчением воскликнул Кайл. — Я уже с ног сбился, тебя разыскивая. Хотел... — Он осекся, разглядев ее лицо со следами слез. — Нелл, ты плакала?
— Нет! То есть... да, но...
— Что произошло? Кто-то обидел тебя?! — Голос был полон не только тревоги за нее, но и гнева на неведомого обидчика.
— Кайл, пожалуйста, не требуй никаких объяснений. — Она почти умоляла.
Он приблизился к ней вплотную, осторожно провел указательным пальцем по щеке — по слезной дорожке.
— Не выношу, когда ты плачешь. Что, черт возьми, произошло?
— Это не мой секрет, а врать тебе я не хочу. — Она отчаянно замотала головой, прогоняя от себя соблазн немедленно все ему рассказать. И столько неподдельного участия и боли за нее было в его глазах, что боязнь оттолкнуть его оказалась сильнее собственного горя и следующие слова вырвались сами собой: — Не спрашивай ни о чем, просто обними меня, ладно?
И тут же вполз в сердце липкий страх быть отвергнутой...
Вместо ответа Кайл притянул ее к себе. Нелл блаженно прикрыла глаза. Под ее щекой ровно и мощно билось его сердце, и это удивительно успокаивало, как и идущее от него тепло: жуткое чувство одиночества и покинутости мало-помалу отступило, как расступаются перед солнцем грозовые облака. Ей стало просто и легко; и легко и просто она сказала:
— Я никогда и ни с кем не чувствовала себя так спокойно и защищенно, как сейчас, когда ты рядом. — Она обхватила его за пояс и спрятала лицо у него на груди. Не было таких слов, что могли бы выразить невыразимое — уверенность в том, что в эти минуты между нею и Кайлом рождается особого рода близость, которая уже никуда не денется, что бы ни было с ними — раньше, теперь и потом...
— Я рад этому. — Кайл тоже не стал искать каких-то особенных слов: сказал, как думал и чувствовал.
...Поначалу поцелуй был лишь выражением их благодарности друг другу за понимание и приятие, но разбуженная страсть брала свое. Губы Кайла впивали ее нежную сладость, то и дело приникая к зовущему рту, к покорному изгибу шеи и бьющейся голубой жилке; Нелл была полна неутолимой жажды новых ласк; ее пальцы запутались в его густых волосах, сплетались на затылке, блуждали по широким плечам, притягивая, узнавая, не отпуская...
...Откуда-то из другого мира доносились звуки скрипки, от души играющей джигу, дружный топот ног, отплясывающих на деревянном полу...
— С самого первого дня, — шептал Кайл, не отрываясь от ее рта, — нам ни разу не удавалось побыть вдвоем. Все время вокруг люди, люди... Вот если бы увезти тебя ото всех! Я бы не отпустил тебя ни на шаг, ни на минуту и зацеловал бы до изнеможения.
Нелл всей кожей ощущала его жар и сама дрожала от желания, пугаясь своей истовой одержимости этим человеком: она ведь никогда не занималась любовью, но разве сумеет ему объяснить, почему так получилось, не рассказав все о себе — об Анне, матери и о Конраде?..
— Завтра мы не сможем никуда поехать. — Он смотрел на нее больным от неутоленности взглядом. — Я обещал Конраду помочь просмолить лодку.
«Неудивительно, что он попросил тебя об этом именно теперь, — думала Нелл. — Он не хочет наших встреч, чтобы ничто не помешало мне уехать, а ему — избавиться от меня». Вслух же она спросила, робея от собственной смелости:
— Ты и, правда, хочешь меня, Кайл?
— Брось, Нелл, ты ведь уже большая девочка и можешь кое о чем догадаться без лишних слов.
— Значит, для тебя это просто физиологическая потребность?
— А чем это тебя не устраивает?
— Получил удовольствие и уходи? — горько усмехнулась Нелл. Именно так сделал некогда Конрад, навсегда забыв об Анне. О таком ли мечтала для себя Анна? И разве этого хочет Нелл?!
— Звучит так, будто с тобой это уже было. — Кайл испытующе смотрел на нее.
— В каком-то смысле — да. — Нелл мгновение помолчала. — Я собираюсь уехать отсюда воскресным катером, — добавила она.
