Соблазнитель из Канады

темноте желтую палатку — дело плевое!), Нелл поспешно натянула джинсы, свитер, обулась и, схватив под мышку куртку, выбралась наружу. Ее все-таки заметили, заулюлюкали, в спину понеслись пьяные приглашения украсить праздник... Она углублялась в лесопосадку, оглядываясь с опаской, не увязался ли кто следом. От костра отделилась фигура и, шатаясь, направилась к палатке. Нелл ускорила шаг, рассчитывая укрыться среди деревьев.

Прямо перед ней как из-под земли вырос мужчина, на которого она и налетела, оказавшись в ту же секунду в его объятиях.

Нелл попробовала крикнуть, но жесткая ладонь запечатала ей разом пересохший рот. Тогда она начала яростно вырываться, стараясь дотянуться ногтями до невидимого лица.

— Нелл, успокойся! Это я... Да перестань же, это Кайл. — Знакомый голос пробился в ее сознание, ужас стал понемногу ослабевать.

— Кайл? — переспросила она шепотом, уже зная, что это и вправду он, по-звериному безошибочно угадав терпкий, с едва уловимой горчинкой, его запах.

— Все хорошо, Нелл. Ты в безопасности.

— Я... я думала, что это кто-то из них...

— Они приставали к тебе? — Голос его напрягся.

— Нет-нет... Я просто испугалась.

Нелл начало трясти от пережитого волнения, и она ухватилась за рубашку Кайла так крепко, словно вознамерилась отныне не отпускать его от себя ни на шаг. Он снова заключил ее в кольцо рук, прижал к себе, покачивая как ребенка, и зашептал, касаясь губами макушки:

— Я не мог спать. Услышал на берегу шум и решил убедиться, что с тобой все нормально.

Она обвила Кайла руками, теснее прижимаясь к его теплу, впитывая его и им успокаиваясь.

— Как хорошо, что ты беспокоился обо мне!

Щекой она чувствовала жесткость волос в распахнутом вороте рубашки; повинуясь какому-то новому для себя порыву, легонько коснулась их губами.

— Не надо, — мягко отстраняя ее, хрипло попросил Кайл.

— Что-то не так? — Она подняла к нему голову.

— Хочешь, чтобы я объяснил?

— Не надо, — пришла ее очередь просить. Нелл чувствовала, как пылает ее лицо...

— Я не намерен оставлять тебя одну. Выбирай: или ты идешь со мной в гостиницу, или мы проведем всю ночь здесь.

Резко похолодало. Нелл еле держалась на ногах, а его тон не допускал возражений.

— Выбираю гостиницу.

— Ушам не верю — ты не споришь?

— А есть смысл?

— Никакого! Давай мне руку. — И он повел ее к дороге.

Нелл впервые оказалась под защитой мужчины, и ей это нравилось.

— Как нога? — спросила она, видя, что он хромает сильнее прежнего.

— Отлично.

Ну зачем он врет! То ли лунный свет сводил с ума, то ли жар крепко державшей ее руку ладони кружил голову, только Нелл остановилась как вкопанная.

— Я здорово испугалась, так?

— Немудрено. Заметь, я не напоминаю, что предупреждал тебя.

— Да, испугалась, и не побоялась признаться. Так ли уж унизительно признаться в слабости, Кайл? Неужели твое самолюбие, будь оно трижды неладно, не потерпит, если ты скажешь, что нога чертовски болит и не мешало бы идти потише?!

— Знаешь, я, кажется, понял, как ты сюда попала. Наверное, все мужчины, хоть раз имевшие с тобой дело, скинулись тебе на авиабилет до Ньюфаундленда.

— Ну и как твоя нога, Кайл?

— Я даже думаю, что они затолкали тебя в самолет, чтобы уж точно спровадить тебя из Европы.

— Ты еще не ответил мне!

— Нога болит как проклятая! — бодро, будто похваляясь, отрапортовал он. — Но нам нельзя сбавлять темп, иначе мне захочется поцеловать тебя снова, а я и представить боюсь, к чему это приведет. Если ты средь бела дня, да при народе, завелась с пол-оборота, то при лунном свете с тобой сладу не будет.

— Голая физиология, и ничего больше, — презрительно фыркнула Нелл.

— Ничего не имею против голой физиологии. Секс прекрасен. Может, поговорим о нем, Нелл?

У нее не было на этот счет собственного мнения. К тому же она не могла понять: он это серьезно или подначивает?

— Заткнись, Кайл! Да, кстати, в постели будешь спать ты, а я на диване.

— На диване буду спать я.

До гостиницы никто из них не проронил ни слова, но ее руку из своей он так и не выпустил.

Гостиницей оказался уютный особнячок с розовым палисадником у входной двери. Внутри ночники изливали мягкий свет, все сверкало чистотой, повсюду кружевные салфетки и салфеточки. Комнаты постояльцев были на втором этаже, но в гостиной Нелл разглядела низкий диван и решила расположиться на нем. Когда вошел замешкавшийся в передней Кайл, она уже лежала, подложив под голову свернутую валиком куртку.

— Поднимайся. Я же сказал, что диван — мой. Ты будешь спать на моей кровати. Поврежденная нога еще не инвалидность, — добавил он, видя, что Нелл не собирается уступать.

— Тебе придется тащить меня наверх силком, — зашипела она рассерженным котенком. — А я в это время брошу на пол свою фляжку с водой; хозяева проснутся и, полагаю, удивятся, увидев, чем ты занимаешься в четыре часа утра.

— Представляю, какой скучной кажется без тебя сейчас Европа. Твоя взяла. Сладких снов и приятного пробуждения.

Он поднялся к себе, дверь за ним тихо затворилась, и Нелл с немалым сожалением подумала об отмене поцелуя на ночь.

Ей снился Кайл — почему-то в грузовике Уэндла — с букетом полевых трав. Снилось, что орел выхватил у нее фляжку с водой, и ей пришлось пить из ручья, но вода была теплой, шершавой и... очень странно пахла... Нелл удивленно распахнула глаза.

О Господи! Огромная псина усердно облизывала ей нос и щеки.

— Что тут такое творится? — Кайл, по-видимому, от души забавлялся зрелищем.

— Что? — переспросила Нелл, вытирая лицо длинным рукавом рубашки. — Жуть, кошмар и безобразие, вот что.

— И тебя с добрым утром, — приветствовал ее Кайл. — Его зовут Шерлок, — показал он на пса, усевшегося в изголовье дивана. — Он стар, почти глух и обожает гостей... Доброе утро, Глэдис. Это Нелл. Помните, я вчера говорил вам о ней? Все-таки вечеринка получилась слишком шумной, и мне пришлось увести ее с пляжа.

— Как вы, дорогуша? Держу пари, вы проголодались, а у меня вот-вот блинчики подойдут. — Женщина лет пятидесяти, с аккуратными седыми буклями и в переднике, обхватывавшем мягкие бедра, заговорщицки подмигнула Нелл.

— Надеюсь, мы не слишком вас потревожили? — поинтересовался Кайл.

— Да нам с моим Артуром, не разбуди нас, и Второе Пришествие недолго проспать. — Глэдис добродушно рассмеялась и снова повернулась к Нелл: — Чувствуйте себя как дома, милочка, а я иду варить кофе.

Кайл был чисто выбрит, волосы влажно блестели после душа. И Нелл, растрепанная, в мятой одежде, почувствовала себя жуткой неряхой.

— Где здесь ванная?

— Прямо по коридору. — Он опять не сводил с нее глаз. — Да, натворили карибу дел...

— Ты о чем? — И хотя ничего нельзя было прочитать по его непроницаемому лицу, Нелл истолковала сказанное по-своему. Она вдруг увидела себя со стороны — такую неряху! — и поняла, что он жалеет об их