– Посмотри на этот замок. Его все равно что нет. Я могу его открыть своей кредитной карточкой. Почему у тебя нет задвижки со стопором, ради Христа? Или цепочки?
Не спрашивал ли ее Адам почти о том же самом? «Почему у вас нет глазка? Или цепочки?» – спросил он ее, когда она открыла ему дверь и стояла перед ним с пистолетом в руке.
«Мой пистолет!» – вспомнила Джесс и бросилась в спальню, чуть не сбив с ног Дона. Кто бы не забрался в ее квартиру и порвал нижнее белье, он, наверное, украл и пистолет.
– Джесс, объясни ты, ради всех святых, что с тобой происходит? – бросил ей вслед Дон.
Чертов пистолет, думала она, сбрасывая с кровати покрывало и простыни, которые она только что аккуратно застелила. Неужели он унес ее пистолет?
Но пистолет лежал там, где она его положила. Она вынула его из-под матраца с глубоким вздохом облегчения.
– Господи Иисусе, Джесс! Он заряжен?
Она кивнула.
– Ты спишь и держишь под матрацем заряженный пистолет? Ты хочешь сама себя застрелить? Что, если ты повернешься во сне как-нибудь не так, и эта штука выпалит? Ты что, спятила?
– Пожалуйста, не кричи на меня, Дон. Это бесполезно.
– Какого лешего ты спишь с заряженным пистолетом под матрацем?
– Обычно он лежит у меня в ящичке. – Она показала кивком головы на ночной столик.
– Почему?
– Как почему? Начнем с того, что ты ведь сам мне дал эту проклятую штуковину. Ты же сам настаивал, чтобы я держала ее у себя.
– А ты утверждала, что никогда не воспользуешься ею. Убери эту дьявольскую штуку, пока ты кого- нибудь не пристрелила.
Джесс осторожно положила пистолет в верхний ящик ночного столика.
– Мне угрожали, – напомнила она ему, задвигая ящик. – Мою машину загадили и покорежили. Я получаю странные письма по почте...
– Письма? Какого рода письма?
– Ну, во всяком случае одно письмо, – уточнила она. – Пропитанное мочой, с кусочками волос от полового органа.
– Господи, Джесс! Когда это случилось? Обращалась ли ты в полицию?
– Конечно, я позвонила туда. Но они ничего не могут сделать. Нет возможности определить, кто послал это письмо. Так же как нет возможности определить, кто порезал мои трусики, или кто побывал в моей квартире. Так же как они не могут доказать, кто вломился в квартиру Конни, или кто искалечил и умертвил черепашку ее сына.
– Джесс, нам неизвестно, существует ли какая-нибудь связь между проникновениями в квартиру Конни и в твою квартиру. Нам даже неизвестно,
– Что означают твои слова? – гнев переполнял Джесс, мешая ей говорить.
– Кто все-таки такой этот Адам Стон, Джесс?
– Что? – Неужели он смог прочитать ее мысли, догадаться о самых сокровенных вещах? «Не делись со мной секретами – я не стану тебе лгать», – подумала она.
– Адам Стон, – повторил Дон. – Мужчина, который отключился на твоей тахте в субботу вечером. Мужчина, который готовил тебе завтрак в воскресенье утром. Мужчина, который без труда мог покопаться во всех твоих вещах, пока ты спала, может быть, даже слегка позабавиться с помощью твоего кухонного ножа.
– Смехотворное предположение, запротестовала Джесс, стараясь не думать о том, что он залез в ее сумочку, взял на время ключ от квартиры.
– Он в данном случае неизвестная величина, Джесс. Кто такой этот человек?
– Я уже объяснила. Парень, с которым я познакомилась, продавец.
– Продавец обуви. Да, мне это известно. Кто вас познакомил?
– Никто, – призналась Джесс. – Я познакомилась с ним в обувном магазине.
– Ты встретилась с ним в магазине? Ты хочешь сказать, что подцепила его, когда пошла покупать себе обувь?
– Нормальная вещь, Дон. Я ничего не сделала плохого.
– Плохого тут, может быть, ничего и нет. Но это явно глупо.
– Я не маленький ребенок, Дон.
– Тогда не веди себя, как несмышленыш.
– Спасибо. Только этого мне и не хватало сегодня с утра. Лекции своего бывшего мужа о свиданиях.
– Я отнюдь не собираюсь читать тебе нотации, будь я проклят! Я пытаюсь защитить тебя!
