бутоны.
— Да, но среди этих новых бутонов наверняка будет Золото Гилбертов, — заверил ее Мэтт.
— Я должна позвонить в комитет выставки и предупредить, что мы отказываемся от участия.
— В этом году — да, и мы оба знаем, сколько терпения требуется селекционеру. Мы будем на выставке на будущий год или через год. Может, через два.
Флер обернулась к нему:
— Мы?
— Да, мы. Ты и я, Сет и моя мама, Том. Мы все. Думаю, пришло время объединить компании Хановеров и Гилбертов. Через сто семьдесят пять лет нам пора снова стать партнерами. Я даже нанял дизайнера для работы над нашей новой вывеской.
Флер вздохнула:
— Знаешь, о чем я жалею? Зачем только я продала амбар! Он был частью нашей истории…
Она подняла взгляд и с удивлением убедилась, что Мэтт улыбается.
— Ты правда так думаешь? Что ж, я не знал, что подарить тебе на свадьбу… Теперь ты сама разрешила мою проблему.
— О чем ты?
— У «Мартина и Лорда» не было никакого клиента. Это я купил амбар. Ты же знаешь о планах моей мамы — после свадьбы с твоим отцом она собирается превратить наш старый дом в ресторан и офисное здание. Нам с тобой надо будет подыскать себе другое жилище.
— Ты все это заранее придумал, да, мистер Хановер?
— Конечно, но я по-прежнему жду твоего согласия.
Она обвила его шею руками:
— Как я могу быть против, Мэтт!
Вся деревня собралась на празднование двойной свадьбы — Флер и Мэтта Хановера, Сета Гилберта и Кэтрин. Собрались все, кроме Чарли Флетчера. С того самого дня, когда оказалась разгромленной теплица Гилбертов, никто его больше не видел, а вскоре на его доме появилась табличка «продается». У Флер и Мэтта ушло больше года на то, чтобы превратить старый амбар в прелестный сельский дом, удостоившийся внимания всех ведущих журналов по дизайну. Преобразилось не только старинное сооружение, но и вся жизнь семейства Гилбертов-Хановеров, и однажды маленький Том вбежал в дом, крепко сжимая что-то в своем кулачке.
— Мама, папа! Дедушка сказал, я должен показать вам это!
Флер передала на руки Мэтта свою новорожденную дочку и подошла посмотреть на то, что держал в руке ее сын.
В его маленькой ладошке лежал только что распустившийся бутон. Он отливал чистейшим золотом.
КОНЕЦ
