подобно фаворитке, призванной развлечь повелителя. Не пора ли сообщить Данте о том, что не все в этом мире делается по его указке? Возможно, он даже не предполагает такой возможности, так что лучше ему об этом поведать.
— Тебе никогда не приходило в голову, что на этом свете есть женщины, поступающие так, как только им самим хочется, Данте?
— Откуда такой гнев, Фэй? Если ты сейчас не в состоянии выплатить мне наличные, можно найти иной способ выполнения условий контракта, придя к взаимному соглашению, — он многозначительно оглядел ее с головы до ног. — Как насчет того, чтобы выпить после работы? Я хочу произнести тост за твой успех.
Фэй почувствовала, что больше не в силах сдерживаться. Данте продолжал играть с ней, как играет кошка с мышкой, и теперь решил ее прикончить. Ведь только поэтому ему доставляют такое удовольствие подобные игры разума.
— Боюсь, это невозможно, Данте.
— Почему? Ведь каждая клеточка твоего тела жаждет моего прикосновения прямо здесь и сейчас, несмотря на присутствие посетителей в ресторане.
— Потому что я беременна.
Фэй могла бы рассмеяться и сделать едкое замечание, когда их разговор резко прервался, а на лице Данте отразилось недоверие. Именно этого она больше всего и опасалась. Фэй не готовилась к этому разговору заранее, но знала, что если бы сказала о беременности не сразу, а постепенно подводила Данте к осознанию своего нынешнего положения, его реакция оказалась бы точно такой же.
Наверное, впервые в жизни Данте оторопел, на его лице появилась гримаса недоумения. Он смотрел на Фэй так, будто она была инопланетянкой.
— Как это возможно? — спросил он.
Фэй намеревалась покровительственным тоном преподать ему основы биологии. Мол, в природе существует разделение по полу и тому подобное, но тон Данте заставил ее отказаться от этой идеи. Внезапно его итальянский акцент стал сильнее заметен. Фэй инстинктивно понимала, что сейчас лучше с Данте не шутить.
— Ты не принимала противозачаточные таблетки?
Она глубоко вздохнула:
— Я не могла… не принимала.
Подняв голову, он в замешательстве посмотрел на нее, не поняв ее двойственного ответа.
— Не могла?
— Я не хотела предохраняться.
— Как мне теперь понять, когда ты говоришь правду о своих желаниях, а когда лжешь? — насмешливо поинтересовался он, потом поерзал на месте и закинул ногу на ногу. — Как давно ты об этом узнала?
— Неделю назад я сделала тест. — Фэй жалела о том, что разговор шел в слишком предсказуемом русле и был настолько бесполезным. — Я намеревалась сообщить тебе об этом.
— Когда? — обвиняющим тоном спросил он, барабаня длинными пальцами по столешнице. — По всей видимости, ты решила выждать момент, когда — за мое отцовство сможешь получить кругленькую сумму.
— Мне ничего от тебя не нужно, Данте. Я в состоянии вырастить ребенка одна.
Он резко поднялся на ноги. Его внушительный рост никогда прежде так не пугал Фэй, как сейчас.
— Одна? Ты намерена вырастить этого ребенка, даже не сообщая ему о том, кто его отец и что он является наследником состояния в Италии? — Данте говорил так громко, что несколько посетителей ресторана посмотрели на них, затем снова вежливо вернулись к своим блюдам, притворившись, будто не слышали ничего из ряда вон выходящего. — Если ты только попытаешься поступить подобным образом, я превращу твою жизнь в ад.
Дрожь, пробежавшая по спине Фэй, охватила все ее тело. Она наконец осознала всю силу угрозы Данте. Девушка не предполагала, что разговор с Данте об их будущем малыше закончится подобными угрозами с его стороны. Теперь все стало очевидно: Данте вполне способен забрать этого ребенка у Фэй навсегда.
— Однако здесь не место обсуждать правовую сторону этого дела, — резко продолжал он, заметив замершую неподалеку оробевшую официантку. Она подошла и поставила на стол заказанное Данте блюдо. — Я подожду, пока ты закончишь работу.
Фэй едва слышала его последние слова. До нее дошло только его сообщение о том, что в ресторане незачем обсуждать подобные вопросы. Она неохотно кивнула на его просьбу, вернее приказ, продолжить беседу, которую ей совсем не хотелось продолжать.
Если раньше она считала, что земля медленно уходит у нее из-под ног, то после заявления Данте она ощутила себя летящей в пропасть.
Данте при желании в любой момент заберет у нее их малыша.
— Ты выглядишь так, будто встретилась с привидением, — обратилась к Фэй ее мать, поджидавшая ее в кухне. Восторг, который отражался на ее лице весь этот день, уступил место обеспокоенности.
Фэй слабо вздохнула, проходя мимо наблюдавшей за ней Джози Маттесон, и подошла к разделочным столам. Девушка не сомневалась, что новость о присутствии в зале ресторана потрясающе красивого итальянца уже распространилась среди всех работников этого заведения.
— Синьор Валенти приехал, чтобы выразить сожаление о том, что вынужден прекратить свое участие? — тихо спросила Джози.
Фэй, чувствуя себя раздавленной, покачала головой.
— Его рестораны приносят такую умопомрачительную прибыль, мам, что ему незачем морочить себе голову всякими эмоциями типа сожаления.
Джози взяла Фэй под руку, почувствовав слабость дочери, и провела ее в раздевалку для официанток, потом развернула к себе лицом.
— Я имела в виду не ресторан.
Фэй посмотрела на нее и пару раз моргнула — сначала от удивления, а потом чтобы сдержать подступившие в глазам слезы.
Джози отвела прядь волос, выбившуюся из ее прически и упавшую ей на лицо.
Фэй пожала плечами. Ресторан «Маттесон», ребенок, она сама — Данте было безразлично все, когда речь заходила о получении прибыли. В каждой ситуации он находил выгоду, не задумываясь о жалости.
— Разницы нет, мам.
— И все же он приехал сюда и смотрит на тебя так, как может смотреть на женщину только влюбленный мужчина.
— Нет! — беспомощно запротестовала Фэй.
— Раньше твой отец точно так же смотрел на меня, — продолжала Джози.
— Он совсем не похож на папу, — то, с какой быстротой Фэй возражала матери, только показывало ее истинное отношение к Данте.
Джози вздохнула:
— Твой отец гордился бы тобой, Фэй. Я горжусь тобой.
— Я сделала только то, что должна была сделать.
— Ты добилась больших успехов, — спокойно сказала Джози таким тоном, каким может говорить только мать, понимающая, что ее дочь время от времени сама усложняет себе жизнь. — Когда ты посвятишь время лично себе, милая?
Фэй нахмурилась, испугавшись, что своим ответом дала матери понять, будто, восстанавливая репутацию ресторана, выполняла свой дочерний долг.
— Я не имела в виду…
— Я знаю, что ты имела в виду, Фэй. Тебе нравится этот бизнес, но ресторан «Маттесон» был мечтой твоего отца. Именно поэтому он всегда был против того, чтобы ты бросала учебу. Он жаждал, чтобы ты
