Испуганно вздрогнув, она оглянулась вокруг и увидела Рейчел, которая не разбирая дороги мчалась прямо к ней. На Рейчел были джинсы и розовый свитер, надетый наизнанку. Волосы были не причесаны, а лицо покраснело от гнева.
– Ненавижу его! – крикнула Рейчел, остановившись перед Хани. Глаза горели от невыплаканных слез, а губы дрожали, но сохраняли упрямое выражение. – Я не вернусь домой! Я сбегу! Может, я умру, и он будет виноват.
– Не говори так, Рейчел.
– Мы должны были остаться здесь на все праздники, а сегодня утром папа разбудил нас и сказал, что нам нужно собираться в аэропорт. Мы же только вчера приехали! Это значит, что я не смогу прокатиться, на «Черном громе».
Хани попыталась притупить свою боль от новости, что Эрик решил уехать, обратив все свое внимание на Рейчел.
– Но он и так не собирался разрешать тебе кататься, – мягко напомнила она.
– Я бы его уговорила! – воскликнула Рейчел. Ее взгляд скользнул по трассе. – Я должна проехать, Хани. Ну должна, и все тут!
Эту потребность девочки Хани ощутила как свою собственную. Она не пыталась разбираться в том душевном родстве, которое испытывала по отношению к этому ребенку; она просто приняла его. И, погладив девочку между лопатками, чуть сама не заплакала.
– Как жаль, моя бедная, мне так жаль!
Рейчел не приняла ее сочувствие:
– Это все из-за вас, правда? Вы же поссорились!
– Не поссорились. Это трудно объяснить.
– А я и не собираюсь уезжать! Он обещал нам все что угодно как утешение за отъезд, но мне ничего не надо. Я хочу покататься на «Черном громе»!
– Рейчел, он твой отец, и ты должна его слушаться.
– Чертовски верно, должна! – Голос Эрика зазвучал у них из-за спины. – Ступайте прямо сейчас, юная леди!
Он шел большими размашистыми шагами меж деревьев, держа на руках Бекки. Подойдя, опустил девочку на землю и выпрямился, чтобы посмотреть на другую дочь.
Рейчел ответила прямым взглядом, ее маленькое тельце бессознательно повторило позу отца – широко расставив ноги и подбоченившись.
– Нет! – закричала она. – Я не поеду с тобой в аэропорт! Ты мне не нравишься!
– Ну-ка, подойди сюда!
Сердце у Хани сжалось. По его измученному виду она поняла, что он вот-вот сорвется. Ей хотелось умолять его вместе с Рейчел не уезжать, но она не имела на это права. И отчего это он так упрямится? Зачем настаивает, чтобы она прошла это испытание? Но, даже задавая себе эти вопросы, Хани понимала, что у него есть все права ожидать от нее того, что она еще не в силах была дать.
– Ну, быстро! – рявкнул Эрик.
Рейчел заплакала, но с места не сдвинулась.
Хани сделала полшага вперед, сжавшись от твердой и непоколебимой уверенности, что Эрик глубоко не прав, не позволяя Рейчел прокатиться на «Черном громе». Она позабыла, что у нее нет прав на этого ребенка, и воспринимала Рейчел как собственную дочь.
И в этот момент ее озарило. Теперь она знала, как поступить.
Она схватила Рейчел за руку и пристально посмотрела Эрику в глаза:
– Она должна первой прокатиться на «Черном громе»!
– Да ты рехнулась!
– Не держи ее, Эрик. – Хани от волнения заговорила шепотом. – Позволь ей прокатиться ради меня. Ради нее самой!
При этих словах вся злость и натянутость мгновенно покинули его, и перед ней остался изможденный человек, одинокий воин, прошедший через многие битвы.
– Она еще такая маленькая, Хани. Совсем малышка.
Рейчел уже открыла рот, чтобы негодующе огрызнуться, однако Хани предусмотрительно сжала ее руку, удерживая от этого.
– Она должна это сделать, Эрик.
– Я не хочу ее пугать!
– Она уже напугана. Об этом позаботился ее дедушка.
Отвернувшись от Эрика, Хани опустилась на корточки перед Рейчел:
– Я была как раз в твоем возрасте, когда впервые прокатилась на «Черном громе», и я впервые в жизни была так напугана. Это было очень сурово. Все это не для маленьких детей, милая. Первый крутой спуск страшнее фильма ужасов. А ты так мала, что не сможешь ни сесть, ни закрепить ноги. А на вираже появляется такое чувство, словно тебя затягивает на дно озера. Все это может напугать до смерти.
– Но не меня, – усмехнулась Рейчел. – Уж я-то не перепугаюсь!
